Вестонвуд остался прежним. А я — нет. Через призму моей жизни снаружи, большую часть которой я провела на наркотиках или в оргиях, Вестонвуд казался местом более обнадеживающим, более солнечным, более ярким. Я прошла по коридорам в поисках Джонатана и поговорила с несколькими людьми, которых видела прежде, но не помнила их имен. Где он может проводить свое свободное время?
Я увидела его лишь когда настало время обеда. Села на лавке возле баскетбольной площадки — он бежал вприпрыжку за скачущим мячом. Брат заметил меня, взял в руки мяч и засеменил в мою сторону. Он стал выше? Выглядел так, словно стал выше ста восьмидесяти сантиметров за время нахождения в Вестонвуде, и хоть был грациозным, как и всегда, управлял своими конечностями, как будто они были новыми для него. Меня затопила потребность его защитить.
— Так и знал, что сломаешься, — начал он, падая на место рядом со мной, словно сам был несокрушимым.
— Так мило, что ты в меня веришь.
— Ты не выглядела готовой, когда уходила. — Джон крутанул мяч на пальце, пока черные линии не смазались в одну размытую.
— Как твое похмелье?
Он подбросил мяч и поймал его.
— Как ты узнала?
— Ты звонил мне. Полагаю, с телефона Уоррена?
Брат не подтвердил и не опроверг сказанное. Он ударил по поверхности мяча, и звук, подобный слабому звону, поплыл эхом.
— Что я говорил?
— Ты просил денег.
Джон покачал головой и снова крутанул мяч на пальце. Мой брат был гениален, но избегал того, что могло принести ему дискомфорт. В итоге, меня он тоже станет избегать. Может, даже смирится с этим.
— Знаешь, кого я видела на прошлой неделе? — спросила я. — Минди и Малышку.
Мяч продолжили вертеть, никак не среагировав.
— Они спрашивали о тебе.
— Передай привет, если выберешься.
— Джон?
— А? — Он не остановил мяч.
Мне хотелось засунуть мяч ему в глотку. Вместо этого я просто зажала его между ладонями.
— Они много чего говорят о тебе.
Джонатан впервые посмотрел на меня.
Вестонвуд остался прежним. А я — нет. Через призму моей жизни снаружи, большую часть которой я провела на наркотиках или в оргиях, Вестонвуд казался местом более обнадеживающим, более солнечным, более ярким. Я прошла по коридорам в поисках Джонатана и поговорила с несколькими людьми, которых видела прежде, но не помнила их имен. Где он может проводить свое свободное время?
Я увидела его лишь когда настало время обеда. Села на лавке возле баскетбольной площадки — он бежал вприпрыжку за скачущим мячом. Брат заметил меня, взял в руки мяч и засеменил в мою сторону. Он стал выше? Выглядел так, словно стал выше ста восьмидесяти сантиметров за время нахождения в Вестонвуде, и хоть был грациозным, как и всегда, управлял своими конечностями, как будто они были новыми для него. Меня затопила потребность его защитить.
— Так и знал, что сломаешься, — начал он, падая на место рядом со мной, словно сам был несокрушимым.
— Так мило, что ты в меня веришь.
— Ты не выглядела готовой, когда уходила. — Джон крутанул мяч на пальце, пока черные линии не смазались в одну размытую.
— Как твое похмелье?
Он подбросил мяч и поймал его.
— Как ты узнала?
— Ты звонил мне. Полагаю, с телефона Уоррена?
Брат не подтвердил и не опроверг сказанное. Он ударил по поверхности мяча, и звук, подобный слабому звону, поплыл эхом.
— Что я говорил?
— Ты просил денег.
Джон покачал головой и снова крутанул мяч на пальце. Мой брат был гениален, но избегал того, что могло принести ему дискомфорт. В итоге, меня он тоже станет избегать. Может, даже смирится с этим.
— Знаешь, кого я видела на прошлой неделе? — спросила я. — Минди и Малышку.
Мяч продолжили вертеть, никак не среагировав.
— Они спрашивали о тебе.
— Передай привет, если выберешься.
— Джон?
— А? — Он не остановил мяч.
Мне хотелось засунуть мяч ему в глотку. Вместо этого я просто зажала его между ладонями.
— Они много чего говорят о тебе.
Джонатан впервые посмотрел на меня.