Дантиох неловко встал и поклонился. Изображение пропало. Кузнец войны и капитан Полукс повернулись к собравшимся защитникам Фароса. Воины из легиона Полукса, небольшая группа из других, побитые остатки роты «Эгида». Полуразваленная стена, которой предстояло остановить цунами жестокости.
— Нужно приготовиться, — сказал Полукс. — Полная отдача требуется от всех нас: легионеров, смертных, механикум.
В задней части зала, где собрались остальные воины, инфокузнец Бета-Фи-97 затрещал что-то на бинарном.
Молодой техноадепт, его помощник, обратился к инфокузнецу. В отличие от Бета-Фи-97, почти целиком металлического, он пока состоял преимущественно из плоти. Только одна трубка инфопередатчика, фланец которой был приклепан прямо к голому черепу, отходила от головы сквозь большую дыру в капюшоне.
— Мой господин выражает протест в связи с включением конструктов Механикум в число оборонительных сил Фароса. Он настаивает, что его машины не находятся в состоянии боеготовности.
— Нам нужен каждый воин, из плоти он сделан или из стали, — сказал Полукс.
Голос подал магос Карантин:
— Мы не тагмата, капитан. Ведение войны — не основная наша функция. Мы принадлежим к Ордо Биологис. Мы ксенологи.
Протестующий стрекот инфокузнеца стал настойчивее. Карантин раздраженно бросил ему что-то, и между ними завязалась злая и стремительная симфония обмена данными.
— Автоматоны давно используются для мирных целей, — перевел адепт инфокузнеца. — Господина тревожит мысль, что столь почтенным машинам может быть нанесен урон. Они не благословлены для боя.
Полукс ответил молодому человеку таким взглядом, что тот виновато попятился.
— Скажи ему, чтобы снарядил их оружием и перевел их инфосхемы в боевой режим, иначе все в этой горе погибнут. Надеюсь, этот набор альтернатив достаточно бинарен для него?
— Мой господин Бета-Фи-97 оценивает вероятность гибели в течение следующего часа в двадцать семь процентов.
— Без машин шансы будут хуже. Время не ждет, наши враги давно наготове. А нам еще предстоит составить план.
Лукреций Корвон, капитан Девяностой роты Ультрамаринов «Нова», был предельно сосредоточен. Он предпочитал читать стоя, и на кафедре, которую он поставил в комнате отдыха, лежала книга с древними терранскими сагами о войне из корабельной библиотеки. Несмотря на архаичность и некоторую кровавость, они им полностью завладели. В деяниях давно исчезнувших племен чувствовалось эхо настоящего. Он видел такую жестокость у предателей — у Пожирателей Миров, в частности, — что увлекся поиском исторических примеров похожего поведения. Он не был уверен, что почерпнет из этого занятия что-то новое, но в последнее время начал с нетерпением ждать коротких минут отдыха, которые можно было посвятить чтению. Несмотря на свой флегматичный характер, истории Корвон любил.
Рядом деликатно кашлянули, и он поднял голову. Слегка приподнятые брови послужили очередным доказательством его хладнокровности, даже в минуты изумления.
Половина его покоев исчезла. Теперь место занимало изображение большой пещеры из неровного и блестящего черного камня, слабо освещенной и заставленной уродливыми когитаторами. Сначала он решил, что перед ним станция Механикум, ибо тех редко заботила эстетичность машин, у которых были другие задачи. Затем он увидел кашлявшего — воина в маске и побитых доспехах «Марк III», сидящего в массивном деревянном кресле, — и понял, что перед ним.
— Кузнец войны Дантиох, полагаю? — спросил Корвон.
Он бережно закрыл книгу и вышел из-за кафедры, чтобы лучше рассмотреть зал, которого здесь не должно было быть. Он провел рукой по границе между кораблем и горой. Воздух не изменил ни температуру, ни плотность, а это значило, что перед ним просто изображение, но все остальные органы чувств говорили обратное.
— Значит, вот оно, чудо Фароса, — добавил он, вдоволь осмотрев феномен. — Впечатляет.
— Я Барабас Дантиох, — сказал кузнец войны. У него был хриплый голос, и слова выходили с трудом. — А это Фарос.
— Чему обязан честью? Мы с вами раньше не встречались.
Дантиох неловко встал и поклонился. Изображение пропало. Кузнец войны и капитан Полукс повернулись к собравшимся защитникам Фароса. Воины из легиона Полукса, небольшая группа из других, побитые остатки роты «Эгида». Полуразваленная стена, которой предстояло остановить цунами жестокости.
— Нужно приготовиться, — сказал Полукс. — Полная отдача требуется от всех нас: легионеров, смертных, механикум.
В задней части зала, где собрались остальные воины, инфокузнец Бета-Фи-97 затрещал что-то на бинарном.
Молодой техноадепт, его помощник, обратился к инфокузнецу. В отличие от Бета-Фи-97, почти целиком металлического, он пока состоял преимущественно из плоти. Только одна трубка инфопередатчика, фланец которой был приклепан прямо к голому черепу, отходила от головы сквозь большую дыру в капюшоне.
— Мой господин выражает протест в связи с включением конструктов Механикум в число оборонительных сил Фароса. Он настаивает, что его машины не находятся в состоянии боеготовности.
— Нам нужен каждый воин, из плоти он сделан или из стали, — сказал Полукс.
Голос подал магос Карантин:
— Мы не тагмата, капитан. Ведение войны — не основная наша функция. Мы принадлежим к Ордо Биологис. Мы ксенологи.
Протестующий стрекот инфокузнеца стал настойчивее. Карантин раздраженно бросил ему что-то, и между ними завязалась злая и стремительная симфония обмена данными.
— Автоматоны давно используются для мирных целей, — перевел адепт инфокузнеца. — Господина тревожит мысль, что столь почтенным машинам может быть нанесен урон. Они не благословлены для боя.
Полукс ответил молодому человеку таким взглядом, что тот виновато попятился.
— Скажи ему, чтобы снарядил их оружием и перевел их инфосхемы в боевой режим, иначе все в этой горе погибнут. Надеюсь, этот набор альтернатив достаточно бинарен для него?
— Мой господин Бета-Фи-97 оценивает вероятность гибели в течение следующего часа в двадцать семь процентов.
— Без машин шансы будут хуже. Время не ждет, наши враги давно наготове. А нам еще предстоит составить план.
Лукреций Корвон, капитан Девяностой роты Ультрамаринов «Нова», был предельно сосредоточен. Он предпочитал читать стоя, и на кафедре, которую он поставил в комнате отдыха, лежала книга с древними терранскими сагами о войне из корабельной библиотеки. Несмотря на архаичность и некоторую кровавость, они им полностью завладели. В деяниях давно исчезнувших племен чувствовалось эхо настоящего. Он видел такую жестокость у предателей — у Пожирателей Миров, в частности, — что увлекся поиском исторических примеров похожего поведения. Он не был уверен, что почерпнет из этого занятия что-то новое, но в последнее время начал с нетерпением ждать коротких минут отдыха, которые можно было посвятить чтению. Несмотря на свой флегматичный характер, истории Корвон любил.
Рядом деликатно кашлянули, и он поднял голову. Слегка приподнятые брови послужили очередным доказательством его хладнокровности, даже в минуты изумления.
Половина его покоев исчезла. Теперь место занимало изображение большой пещеры из неровного и блестящего черного камня, слабо освещенной и заставленной уродливыми когитаторами. Сначала он решил, что перед ним станция Механикум, ибо тех редко заботила эстетичность машин, у которых были другие задачи. Затем он увидел кашлявшего — воина в маске и побитых доспехах «Марк III», сидящего в массивном деревянном кресле, — и понял, что перед ним.
— Кузнец войны Дантиох, полагаю? — спросил Корвон.
Он бережно закрыл книгу и вышел из-за кафедры, чтобы лучше рассмотреть зал, которого здесь не должно было быть. Он провел рукой по границе между кораблем и горой. Воздух не изменил ни температуру, ни плотность, а это значило, что перед ним просто изображение, но все остальные органы чувств говорили обратное.
— Значит, вот оно, чудо Фароса, — добавил он, вдоволь осмотрев феномен. — Впечатляет.
— Я Барабас Дантиох, — сказал кузнец войны. У него был хриплый голос, и слова выходили с трудом. — А это Фарос.
— Чему обязан честью? Мы с вами раньше не встречались.