— Библиотека. Книга с красной обложкой. Быстрее, — раздался голос из стены, приятный и мелодичный, женский.
Она подорвалась с места и побежала по коридорам в сторону библиотеки. «Хорошо, что я здесь ориентируюсь», — пронеслось в голове. Трясущимися руками отыскала книгу в красном переплёте, припрятанную среди прочих в глубине полки. Каллиграфическим почерком на пожелтевших страницах были выведены сотни заклинаний. Она судорожно листала, вглядываясь в знакомые буквы. «Что же искать?». Паника расползалась, обволакивая сердце. Она тяжело дышала, слёзы катились, застилая глаза. Голос вновь зазвучал, сопровождаемый легким ветерком, всколыхнувшим волосы.
— Сто девятнадцать…
Она открыла страницу, зажала на ней палец и помчалась обратно к Габриэлю. Не было времени разбираться, что это за заклинание, к чему приведёт. Пришлось довериться дому и себе самой. Она присела рядом на корточки и заметила, что входная дверь всё ещё открыта и в холл намело снега. Открыла нужную страницу. Буквы расплывались перед глазами, она не могла их прочесть, что-то мешало, но не прекращала всматриваться, и те поддались.
— Так. Так. Держись Габи! Положите руку на сердце и прочтите. Вейся, вейся снег позёмкой, улетай ты горе! Я приказываю Вам освободить и отпустить на волю! Пусть он дышит и живёт, скиньте своё бремя! И с восходом солнышка станет он сильнее! Читать не голосом, а сердцем. Верить в произнесённое. Удостовериться, что лучи солнца попадут объекту на лицо. Ох! Бабуля!
Катарина положила руку Габриэлю на сердце и прочла заклинание. Ничего не произошло. «Сердцем». Она зажмурилась изо всех сил, прочла медленно ещё раз, только теперь настолько отчаявшись, что и сама поверила в это. Она отпустила ненадолго скептицизм. Габриэль стал нагреваться, будто его уложили на раскалённую сковороду, пот ручьём потёк по лицу, сильный кашель вырывался из горла. От него нагрелся и пол, растопив забравшийся в дом снег. Холл наполнил запах тухлятины, от которого резало глаза. «Что это?». Она натянула кофту на лицо, укрываясь. Он прокашлялся и замер. «И? Ах, да! Солнце». На улице был всё ещё день, но оно уже клонилось к закату. «Как же я вытащу его туда?». Она хаотично соображала. Не подыскав более безопасных вариантов, взяла его за руки и вытащила на крыльцо. Не покидало ощущение, что её мужчина сделан из камня, прямо как тот умирающий лев в скале. Солнце осветило прекрасное лицо и скрылось за горизонт. «Фух! Успела!». Облегчение сменилось напряжением, и она стала оглядываться по сторонам. Они ведь находились за территорией дома. Недалеко от крыльца, в паре-тройке метров, тут же материализовались в воздухе двое приспешников колдуна. Оскалившись в злорадной усмешке, они начали наступать. Она схватила Габриэля за ногу и стала тащить обратно, не сводя глаз с приближающейся опасности. Тощий запрыгнул на крыльцо и поднимался по ступеням, толстый не отставал. Она затащила лишь половину тела, изнывая от усталости и собираясь с последними силами. Тощий захохотал мерзким, высоким голоском.
— Не успеешь, малявка! Брось дружка или умри! — сделал он рывок в её сторону.
Катарина ударила его ногой по колену, выиграв пару секунд. «Этого мало. Слишком мало», — сокрушалась она. И тут, рыжий комок пронёсся мимо и вцепился в уродливое лицо. Он упирался задними лапами в шею, а передними разрывал плоть, орудуя когтями, как ножами. Кошачьи и человечьи вопли смешались и заполнили пространство. Толстый напарник испуганно отпрянул назад. Заминки хватило, чтобы затащить Габриэля за порог. Она рухнула на пятую точку и вытирала пот со лба, наблюдая, как некогда ненавистный кот разрывает обидчиков в клочья. Приспешники злодея, размахивая руками и вопя, испарились. Довольный собой «Бродяга» запрыгнул обратно на крыльцо и громко мяукнул, сосредотачивая взгляд рыжих, как и он сам, глаз на хозяйке.
— Спасибо, дружочек! Не знаю, чтобы я и делала без тебя! — Он потёрся о руку и проследовал в дом, делая привычный напускной вид.
Она посмотрела на Габриэля, мирно сопевшего на полу. «Должно быть необходимо время, чтобы восстановиться. Ну, конечно, в заклинании говорится „с рассветом“». До него было ещё далеко, и ей предстояла ночь полная переживаний. А ещё, отнести его на кровать, ну или хотя бы диван. «Не оставлять же его вот так, на полу». Она потратила оставшиеся силы на то, чтобы осуществить намеченную цель, которой оказался диван в холле. Затолкнув его с разбега, осела на пол, облокотившись о стену, и попыталась отдышаться. «Теперь ждать». В этот момент заметила на противоположной стене картину, ту самую, с домом. Поднявшись на ватных ногах, преодолевая прострелы в мышцах спины, она подошла к ней вплотную. Краска выглядела свежей, как и всегда. Детали дома были соблюдены, ничем не выделялись, только вот на крыльце появились фигуры. Маленькие и слегка размытые, их можно было разглядеть только с очень близкого расстояния. Она прищурилась и охнула от неожиданности. Это была она, те двое, и кот, вцепившийся одному из них в лицо.
— Как такое возможно? Ты изображаешь прошлое? — вопрошала она в пустоту. Шёпот вновь разнёсся от стен по коридору.
— Я многое могу, хозяйка…Ты ещё не готова к большему. — Ветерок, как и прежде, сопровождал каждое слово.
Катарина выпрямилась, обретая необходимое количество энергии, поступившей буквально из воздуха. «Дом питает меня. Чера не шутила по поводу связи. Выглядит, как паранойя в последней, неизлечимой стадии. Да и плевать! Если это бред, то он когда-нибудь закончится». Она отпустила ситуацию и решила не тратить больше ни минуты на подобные мысли, а жить здесь и сейчас. Именно в настоящем с ней происходили все эти запутанные и опасные вещи. Габриэль чуть не умер сегодня. «Тоже мне защитник!», — бубнила она под нос. И вспомнила о книге, оставленной возле двери, вернулась назад и забрала, засунув под мышку. «Почитаю на досуге». Удостоверившись, что он дышит, оставила отдыхать и отправилась в обеденный зал, где насладилась чудеснейшим супом под приятную музыку. А после, расположилась в полюбившейся комнате, разожгла камин, и, утонув в мягком кресле, стала рассматривать книгу. Бархатная обложка была приятной наощупь и мягкой, по центру красовалось изображение семейного герба. Начиналась книга с букв на неизвестном языке, выполненных спешным, неаккуратным образом. Она вглядывалась в буквы, сама не понимая зачем, и они мгновенно одна за другой стали преобразовываться в иные, известные. Послание гласило: «Том 1. Часть 1. Книга заклинаний. Автор: Петуния Мансдантер. Для моей звёздочки Черы. Будь прилежной ученицей! С любовью, бабушка». Катарина часто заморгала. «Так значит, книгу написала моя прапрабабка? Получается, это пособие для начинающих? Что ж, с него и начнём». Какого было удивление, когда обнаружила, что вся книга была написана неизвестными символами. Но, когда всматривалась сосредоточенно, они тут же менялись, позволяя себя изучить. Она устало потёрла глаза, понимая, что для более быстрого результата потребуется сноровка. «Надеюсь, у меня для этого достаточно времени».
Она отвлеклась, уставившись в огонь, исполнявший живой, быстрый танец. Тень промелькнула по комнате. Катарина быстро оглянулась, но ничего не заметила. «Привиделось». И снова мелькнуло, послышались торопливые шаги и резко затихли. Она осторожно приподнялась и тихо пробралась в коридор. От одной стены к другой топотали чьи-то ножки, заставляя чувствовать себя ещё безумнее. Но, всё же, она последовала за звуком и оказалась в просторном зале для приёма гостей, обставленном шикарнейшей мебелью цвета бордо, утопавшем в роскоши и сиянии драгоценных материалов. Катарина была ослеплена красотой и не сразу заметила тень на стене, походившую на человека. Та становилась высокой и тут же быстро сменялась низкой, детской.
— Кто ты? Отвечай! — задорное, детское хихиканье эхом разнеслось по залу. — Слышишь? Я здесь хозяйка, между прочим! И я тебя не приглашала! — она старалась быть твёрдой, но голос срывался.
— Хозяйка говоришь? Да ты здесь всего-то второй день! — пропел обиженный, девчачий голосок. Тень увеличилась в размере.
— Ну и что? Сути то это не меняет! — она пыталась приблизиться инстинктивно.
— Ну, тогда попробуй меня прогнать. Посмотрим, как у тебя это получится.
Тень становилась выпуклой, выпирая из стены, и вскоре перед ней предстала чёрная, объемная фигура девочки-подростка. Она отряхнулась, как собака, и вся грязь мигом слетела на пол.
— Ой! Да не смотри ты так! Дом сам прибирается!
На вид ей было где-то шестнадцать: красивая, стройная, в атласном, малиновом платье с пышной юбкой, тонкие лебединые руки, губы в подобии улыбки и холодные, голубые глаза.
— Я точно сплю, да? Этого не может быть!
— Библиотека. Книга с красной обложкой. Быстрее, — раздался голос из стены, приятный и мелодичный, женский.
Она подорвалась с места и побежала по коридорам в сторону библиотеки. «Хорошо, что я здесь ориентируюсь», — пронеслось в голове. Трясущимися руками отыскала книгу в красном переплёте, припрятанную среди прочих в глубине полки. Каллиграфическим почерком на пожелтевших страницах были выведены сотни заклинаний. Она судорожно листала, вглядываясь в знакомые буквы. «Что же искать?». Паника расползалась, обволакивая сердце. Она тяжело дышала, слёзы катились, застилая глаза. Голос вновь зазвучал, сопровождаемый легким ветерком, всколыхнувшим волосы.
— Сто девятнадцать…
Она открыла страницу, зажала на ней палец и помчалась обратно к Габриэлю. Не было времени разбираться, что это за заклинание, к чему приведёт. Пришлось довериться дому и себе самой. Она присела рядом на корточки и заметила, что входная дверь всё ещё открыта и в холл намело снега. Открыла нужную страницу. Буквы расплывались перед глазами, она не могла их прочесть, что-то мешало, но не прекращала всматриваться, и те поддались.
— Так. Так. Держись Габи! Положите руку на сердце и прочтите. Вейся, вейся снег позёмкой, улетай ты горе! Я приказываю Вам освободить и отпустить на волю! Пусть он дышит и живёт, скиньте своё бремя! И с восходом солнышка станет он сильнее! Читать не голосом, а сердцем. Верить в произнесённое. Удостовериться, что лучи солнца попадут объекту на лицо. Ох! Бабуля!
Катарина положила руку Габриэлю на сердце и прочла заклинание. Ничего не произошло. «Сердцем». Она зажмурилась изо всех сил, прочла медленно ещё раз, только теперь настолько отчаявшись, что и сама поверила в это. Она отпустила ненадолго скептицизм. Габриэль стал нагреваться, будто его уложили на раскалённую сковороду, пот ручьём потёк по лицу, сильный кашель вырывался из горла. От него нагрелся и пол, растопив забравшийся в дом снег. Холл наполнил запах тухлятины, от которого резало глаза. «Что это?». Она натянула кофту на лицо, укрываясь. Он прокашлялся и замер. «И? Ах, да! Солнце». На улице был всё ещё день, но оно уже клонилось к закату. «Как же я вытащу его туда?». Она хаотично соображала. Не подыскав более безопасных вариантов, взяла его за руки и вытащила на крыльцо. Не покидало ощущение, что её мужчина сделан из камня, прямо как тот умирающий лев в скале. Солнце осветило прекрасное лицо и скрылось за горизонт. «Фух! Успела!». Облегчение сменилось напряжением, и она стала оглядываться по сторонам. Они ведь находились за территорией дома. Недалеко от крыльца, в паре-тройке метров, тут же материализовались в воздухе двое приспешников колдуна. Оскалившись в злорадной усмешке, они начали наступать. Она схватила Габриэля за ногу и стала тащить обратно, не сводя глаз с приближающейся опасности. Тощий запрыгнул на крыльцо и поднимался по ступеням, толстый не отставал. Она затащила лишь половину тела, изнывая от усталости и собираясь с последними силами. Тощий захохотал мерзким, высоким голоском.
— Не успеешь, малявка! Брось дружка или умри! — сделал он рывок в её сторону.
Катарина ударила его ногой по колену, выиграв пару секунд. «Этого мало. Слишком мало», — сокрушалась она. И тут, рыжий комок пронёсся мимо и вцепился в уродливое лицо. Он упирался задними лапами в шею, а передними разрывал плоть, орудуя когтями, как ножами. Кошачьи и человечьи вопли смешались и заполнили пространство. Толстый напарник испуганно отпрянул назад. Заминки хватило, чтобы затащить Габриэля за порог. Она рухнула на пятую точку и вытирала пот со лба, наблюдая, как некогда ненавистный кот разрывает обидчиков в клочья. Приспешники злодея, размахивая руками и вопя, испарились. Довольный собой «Бродяга» запрыгнул обратно на крыльцо и громко мяукнул, сосредотачивая взгляд рыжих, как и он сам, глаз на хозяйке.
— Спасибо, дружочек! Не знаю, чтобы я и делала без тебя! — Он потёрся о руку и проследовал в дом, делая привычный напускной вид.
Она посмотрела на Габриэля, мирно сопевшего на полу. «Должно быть необходимо время, чтобы восстановиться. Ну, конечно, в заклинании говорится „с рассветом“». До него было ещё далеко, и ей предстояла ночь полная переживаний. А ещё, отнести его на кровать, ну или хотя бы диван. «Не оставлять же его вот так, на полу». Она потратила оставшиеся силы на то, чтобы осуществить намеченную цель, которой оказался диван в холле. Затолкнув его с разбега, осела на пол, облокотившись о стену, и попыталась отдышаться. «Теперь ждать». В этот момент заметила на противоположной стене картину, ту самую, с домом. Поднявшись на ватных ногах, преодолевая прострелы в мышцах спины, она подошла к ней вплотную. Краска выглядела свежей, как и всегда. Детали дома были соблюдены, ничем не выделялись, только вот на крыльце появились фигуры. Маленькие и слегка размытые, их можно было разглядеть только с очень близкого расстояния. Она прищурилась и охнула от неожиданности. Это была она, те двое, и кот, вцепившийся одному из них в лицо.
— Как такое возможно? Ты изображаешь прошлое? — вопрошала она в пустоту. Шёпот вновь разнёсся от стен по коридору.
— Я многое могу, хозяйка…Ты ещё не готова к большему. — Ветерок, как и прежде, сопровождал каждое слово.
Катарина выпрямилась, обретая необходимое количество энергии, поступившей буквально из воздуха. «Дом питает меня. Чера не шутила по поводу связи. Выглядит, как паранойя в последней, неизлечимой стадии. Да и плевать! Если это бред, то он когда-нибудь закончится». Она отпустила ситуацию и решила не тратить больше ни минуты на подобные мысли, а жить здесь и сейчас. Именно в настоящем с ней происходили все эти запутанные и опасные вещи. Габриэль чуть не умер сегодня. «Тоже мне защитник!», — бубнила она под нос. И вспомнила о книге, оставленной возле двери, вернулась назад и забрала, засунув под мышку. «Почитаю на досуге». Удостоверившись, что он дышит, оставила отдыхать и отправилась в обеденный зал, где насладилась чудеснейшим супом под приятную музыку. А после, расположилась в полюбившейся комнате, разожгла камин, и, утонув в мягком кресле, стала рассматривать книгу. Бархатная обложка была приятной наощупь и мягкой, по центру красовалось изображение семейного герба. Начиналась книга с букв на неизвестном языке, выполненных спешным, неаккуратным образом. Она вглядывалась в буквы, сама не понимая зачем, и они мгновенно одна за другой стали преобразовываться в иные, известные. Послание гласило: «Том 1. Часть 1. Книга заклинаний. Автор: Петуния Мансдантер. Для моей звёздочки Черы. Будь прилежной ученицей! С любовью, бабушка». Катарина часто заморгала. «Так значит, книгу написала моя прапрабабка? Получается, это пособие для начинающих? Что ж, с него и начнём». Какого было удивление, когда обнаружила, что вся книга была написана неизвестными символами. Но, когда всматривалась сосредоточенно, они тут же менялись, позволяя себя изучить. Она устало потёрла глаза, понимая, что для более быстрого результата потребуется сноровка. «Надеюсь, у меня для этого достаточно времени».
Она отвлеклась, уставившись в огонь, исполнявший живой, быстрый танец. Тень промелькнула по комнате. Катарина быстро оглянулась, но ничего не заметила. «Привиделось». И снова мелькнуло, послышались торопливые шаги и резко затихли. Она осторожно приподнялась и тихо пробралась в коридор. От одной стены к другой топотали чьи-то ножки, заставляя чувствовать себя ещё безумнее. Но, всё же, она последовала за звуком и оказалась в просторном зале для приёма гостей, обставленном шикарнейшей мебелью цвета бордо, утопавшем в роскоши и сиянии драгоценных материалов. Катарина была ослеплена красотой и не сразу заметила тень на стене, походившую на человека. Та становилась высокой и тут же быстро сменялась низкой, детской.
— Кто ты? Отвечай! — задорное, детское хихиканье эхом разнеслось по залу. — Слышишь? Я здесь хозяйка, между прочим! И я тебя не приглашала! — она старалась быть твёрдой, но голос срывался.
— Хозяйка говоришь? Да ты здесь всего-то второй день! — пропел обиженный, девчачий голосок. Тень увеличилась в размере.
— Ну и что? Сути то это не меняет! — она пыталась приблизиться инстинктивно.
— Ну, тогда попробуй меня прогнать. Посмотрим, как у тебя это получится.
Тень становилась выпуклой, выпирая из стены, и вскоре перед ней предстала чёрная, объемная фигура девочки-подростка. Она отряхнулась, как собака, и вся грязь мигом слетела на пол.
— Ой! Да не смотри ты так! Дом сам прибирается!
На вид ей было где-то шестнадцать: красивая, стройная, в атласном, малиновом платье с пышной юбкой, тонкие лебединые руки, губы в подобии улыбки и холодные, голубые глаза.
— Я точно сплю, да? Этого не может быть!