Самым примечательным оказалось то, что эта особа была мужского пола! Ну, по крайней мере, мне так показалось – определение половой принадлежности значительно затруднял внешний вид путешественника, коей напоминал эпатажных звезд эстрады, делающих себе имидж на якобы нетрадиционной ориентации.
– Ты говоришь так, будто в курсе, кто это там едет.
– Увы, в курсе, – печально вздохнула Мила. – Это лорд Сильвестр. Из всех мужчин, ныне числящихся в нашей стране, он имеет наивысшее происхождение. Следовательно, вместо борделя был назначен женихом моей старшей сестрички, которой предстояло унаследовать престол. Но после того, как сестренка исчезла три года назад и престолонаследование перешло ко мне, то и жених мне тоже достался. И да, пускай он привлекательный молодой мужчина, но я не хочу за него замуж!
– Привлекательный, говоришь? – присвистнула я, рассматривая хлипенького прыщавого пацаненка лет шестнадцати, награжденного природой длинным крючковатым носом, маленькими узкими глазами, большими пухлыми губами и огромными заостренными ушами, за которые были зачесаны жиденькие блондинистые волосенки. Ну да, вполне логично: если ВОТ ЭТО у них считается привлекательным молодым мужчиной, то совсем не странно, что Влайд у них сошел за красавца писаного. У того хоть, при всех килограммах его недостатков, по крайней мере мордашку можно было назвать симпотной… под определенными ракурсами. А еще не странно, что сестренка Милы от такого привлекательного мужчины тоже, оказывается, когда-то сбежала!
– И что он тут делает? – пробормотал Женя, которому уже надоело прятаться в кустах, ветки которых противно цеплялись за парик.
– Наверное, меня ищет, – печально вздохнула Мила. – Вместе с эскортом из королевской армии. Когда сестренка исчезла, было так же. Он где-то месяц с поисковой группой по стране колесил. Так что сейчас сидим очень тихо, даже не дышим. Потому что если нас поймают!..
– Дотрынделись, – печально вздохнула я, обреченно закатив глаза. А через минуту уже и Женя, и Влайд смачно чертыхались, разглядывали направленную на нас алебарду суровой стражницы, которая нависла над нами, подкравшись сзади.
– Именем ее величества, королевы Дерисы, сдавайтесь! – строго проговорила женщина.
Кажется, последнее, что с нами собирались делать, это церемониться. И если Милу в этой ситуации спасало ее происхождение, а Женю и Влайда – половая принадлежность, то мои дела были совсем плохи. А ведь подержи Мила язык за зубами лишнее пятнадцать минут – и кто знает, может, они бы и правда проехали мимо! И теперь, предчувствуя все возможные последствия, я смотрела на неловко потупившую взор Милу со всей искренностью: большей ненависти во взгляде могли удосужиться разве что только люди, покушающиеся на мои конфеты.
– Ах, Мила, свет моих очей! – фальшиво пролепетал лорд Сильвестр, неспешно приблизившись к нам. – Как же так вышло, что ты решила нас покинуть? Умоляю, пощади! Мое сердце однажды уже было разбито по вине твоей жестокой сестры. Во второй раз я этого уже не переживу – как стрелу, попавшую в сердце; как яд, растекающийся по венам; как…
– Как вступительный экзамен в театральный, – не удержавшись, пробормотала я себе под нос.
– Ах, мерзкая алчная женщина! – все так же переигрывая, воскликнул лорд Сильвестр. – Я знаю, это все твоя вина! Это ты, решив заполучить себе целых двух мужчин, решила подговорить мою очаровательную Милу и сбить ее с пути истинного и благородного!
Я бы сейчас, наверное, сказала много такого, за что сей знатного господин казнил бы меня на месте, если б от афига у меня не парализовало язык.
– Но не волнуйся, презренная, – высокомерно продолжал лорд Сильвестр. – Королева Дериса подготовит для тебя подходящее наказание, как только мы вернемся в столицу. Тогда ты ответишь и за побег, и за похищение двух мужчин из первого столичного борделя, и за совращение принцессы!
Окончательно лишившись дара речи от возмущения, я закашлялась и даже не смогла лишний раз пошевелиться, пока меня заковывали в кандалы. Но что меня больше всего умилило, так это поведение Милы, которая не сказала ни слова! Более того, вполне себе послушно последовала за своим женишком в карету, в то время как Женю и Влайда заковали в цепи и посадили рядом со мной на сырую землю!
Вот так, скрипя зубами, мы молча наблюдали за тем, как стражницы оперативно переделали нашу повозку в клетку на колесиках, в которую и посадили нас, злобно захлопнув дверь!
Спустя несколько минут процессия двинулась ритмичным маршем, и на этот раз уже никто не спрашивал Милу, хочет она ехать в столицу или нет.
Второй день нашего принудительного путешествия к столице начался так же, как и первый: протрубив подъем, стражницы сняли с мордашек ночные маски для лица, умылись и, выстроившись в шеренгу, пафосно запели. Собственно само пение, благодаря сочетанию текста и мотивов, напоминало некий результат скрещивания советских песенок про Сталина и Ленина с суровыми гимнами Третьего Рейха.
– День за днем, день за днем
Королева Дериса нам свет несет!
Славься, монарх наш, светись огнем,
И в Маразимир больше счастья придет!
Самым примечательным оказалось то, что эта особа была мужского пола! Ну, по крайней мере, мне так показалось – определение половой принадлежности значительно затруднял внешний вид путешественника, коей напоминал эпатажных звезд эстрады, делающих себе имидж на якобы нетрадиционной ориентации.
– Ты говоришь так, будто в курсе, кто это там едет.
– Увы, в курсе, – печально вздохнула Мила. – Это лорд Сильвестр. Из всех мужчин, ныне числящихся в нашей стране, он имеет наивысшее происхождение. Следовательно, вместо борделя был назначен женихом моей старшей сестрички, которой предстояло унаследовать престол. Но после того, как сестренка исчезла три года назад и престолонаследование перешло ко мне, то и жених мне тоже достался. И да, пускай он привлекательный молодой мужчина, но я не хочу за него замуж!
– Привлекательный, говоришь? – присвистнула я, рассматривая хлипенького прыщавого пацаненка лет шестнадцати, награжденного природой длинным крючковатым носом, маленькими узкими глазами, большими пухлыми губами и огромными заостренными ушами, за которые были зачесаны жиденькие блондинистые волосенки. Ну да, вполне логично: если ВОТ ЭТО у них считается привлекательным молодым мужчиной, то совсем не странно, что Влайд у них сошел за красавца писаного. У того хоть, при всех килограммах его недостатков, по крайней мере мордашку можно было назвать симпотной… под определенными ракурсами. А еще не странно, что сестренка Милы от такого привлекательного мужчины тоже, оказывается, когда-то сбежала!
– И что он тут делает? – пробормотал Женя, которому уже надоело прятаться в кустах, ветки которых противно цеплялись за парик.
– Наверное, меня ищет, – печально вздохнула Мила. – Вместе с эскортом из королевской армии. Когда сестренка исчезла, было так же. Он где-то месяц с поисковой группой по стране колесил. Так что сейчас сидим очень тихо, даже не дышим. Потому что если нас поймают!..
– Дотрынделись, – печально вздохнула я, обреченно закатив глаза. А через минуту уже и Женя, и Влайд смачно чертыхались, разглядывали направленную на нас алебарду суровой стражницы, которая нависла над нами, подкравшись сзади.
– Именем ее величества, королевы Дерисы, сдавайтесь! – строго проговорила женщина.
Кажется, последнее, что с нами собирались делать, это церемониться. И если Милу в этой ситуации спасало ее происхождение, а Женю и Влайда – половая принадлежность, то мои дела были совсем плохи. А ведь подержи Мила язык за зубами лишнее пятнадцать минут – и кто знает, может, они бы и правда проехали мимо! И теперь, предчувствуя все возможные последствия, я смотрела на неловко потупившую взор Милу со всей искренностью: большей ненависти во взгляде могли удосужиться разве что только люди, покушающиеся на мои конфеты.
– Ах, Мила, свет моих очей! – фальшиво пролепетал лорд Сильвестр, неспешно приблизившись к нам. – Как же так вышло, что ты решила нас покинуть? Умоляю, пощади! Мое сердце однажды уже было разбито по вине твоей жестокой сестры. Во второй раз я этого уже не переживу – как стрелу, попавшую в сердце; как яд, растекающийся по венам; как…
– Как вступительный экзамен в театральный, – не удержавшись, пробормотала я себе под нос.
– Ах, мерзкая алчная женщина! – все так же переигрывая, воскликнул лорд Сильвестр. – Я знаю, это все твоя вина! Это ты, решив заполучить себе целых двух мужчин, решила подговорить мою очаровательную Милу и сбить ее с пути истинного и благородного!
Я бы сейчас, наверное, сказала много такого, за что сей знатного господин казнил бы меня на месте, если б от афига у меня не парализовало язык.
– Но не волнуйся, презренная, – высокомерно продолжал лорд Сильвестр. – Королева Дериса подготовит для тебя подходящее наказание, как только мы вернемся в столицу. Тогда ты ответишь и за побег, и за похищение двух мужчин из первого столичного борделя, и за совращение принцессы!
Окончательно лишившись дара речи от возмущения, я закашлялась и даже не смогла лишний раз пошевелиться, пока меня заковывали в кандалы. Но что меня больше всего умилило, так это поведение Милы, которая не сказала ни слова! Более того, вполне себе послушно последовала за своим женишком в карету, в то время как Женю и Влайда заковали в цепи и посадили рядом со мной на сырую землю!
Вот так, скрипя зубами, мы молча наблюдали за тем, как стражницы оперативно переделали нашу повозку в клетку на колесиках, в которую и посадили нас, злобно захлопнув дверь!
Спустя несколько минут процессия двинулась ритмичным маршем, и на этот раз уже никто не спрашивал Милу, хочет она ехать в столицу или нет.
Второй день нашего принудительного путешествия к столице начался так же, как и первый: протрубив подъем, стражницы сняли с мордашек ночные маски для лица, умылись и, выстроившись в шеренгу, пафосно запели. Собственно само пение, благодаря сочетанию текста и мотивов, напоминало некий результат скрещивания советских песенок про Сталина и Ленина с суровыми гимнами Третьего Рейха.
– День за днем, день за днем
Королева Дериса нам свет несет!
Славься, монарх наш, светись огнем,
И в Маразимир больше счастья придет!