— Даже когда я уеду обратно в Сакраменто? — спросила тогда Миранда.
— Ты вернешься.
— Ни за что.
— Ты вернешься.
Тогда слова той девушки казались таким бредом, а теперь… Миранда действительно хотела обратно. Именно поэтому она пришла сегодня в одиночестве в бар, чтобы выпить и подумать. После всех унижений, нескольких изнасилований, расставания с парнем, попытки суицида, шепотков за спиной, походов к психологу — после всего этого ее тянуло обратно, в ту сумасшедшую тусовку, где люди не задумывались о боли и о завтрашнем дне, веселились, пили пиво и курили травку, занимались сексом, гоняли на мотоциклах по извилистым трассам… в общем — жили. Ее нынешняя жизнь не казалась ей полноценной. Да, ей стало значительно лучше, и она снова набрала вес, начала общаться с людьми, даже ходить на свидания, но… чего-то не хватало. Той бешеной энергетики. Того сладкого ощущения опасности. Тех людей. Она понимала: возвращаться нельзя. Но так хотелось, черт, так хотелось…
Она никому не говорила о своих мыслях. Кристен, Нэйт и Лэсси просто побили бы ее за такие слова, заперли бы в четырех стенах, чтобы она — не дай бог! — не сбежала куда-нибудь навстречу приключениям. Родители сошли бы с ума — с них было достаточно страданий. Психолог бы решил, что сеансы терапии не пошли ей на пользу, и прописал бы ей еще несколько препаратов. Может, он был бы прав. Но она не чувствовала себя больной. Напротив — она наконец снова ощутила жажду жизни. Правда, жажда эта была запретной.
— Я с ним согласен, — молодой мужчина подсел рядом с ней и кивнул в сторону официанта. — Сколько ты уже выпила, красавица?
— Недостаточно, чтобы дать тебе, — рыкнула Миранда в ответ, и ее новый собеседник поднял руки, показывая раскрытые ладони:
— Как грубо! Я не извращенец, чтобы спать с пьяными девушками! Я просто беспокоюсь!
— Да неужели? — Миранда огрызнулась. — Какой заботливый!
— Может, лучше закажешь кофе? — спросил мужчина и обратился к официанту: — Один кофе, пожалуйста! И одну колу со льдом!
— Ты что, трезвенник? — фыркнула Миранда.
— Если я тоже напьюсь, кто будет провожать тебя до такси?
— Как-нибудь сама доберусь.
— Сомневаюсь, — мужчина покачал головой, а потом протянул ей правую ладонь: — Я Генри, кстати.
— Да хоть Папа Римский… Я предпочитаю плохих парней, — она горько усмехнулась.
— Сомневаешься, что я плохой?
— Посреди ночи в баре ты пьешь колу… плохие парни так не делают.
Мужчина хмыкнул:
— Ну, черт… Что я должен сделать, в таком случае? Сыграть с тобой, кто больше выпьет?
— Забей. Сегодня не твой день, Генри, — Миранда нажала ему пальцем на кончик носа и встала из-за барной стойки, поправляя платье. Ей чертовски хотелось в туалет.
Новый знакомый не стал ее окликать или догонять.
— Даже когда я уеду обратно в Сакраменто? — спросила тогда Миранда.
— Ты вернешься.
— Ни за что.
— Ты вернешься.
Тогда слова той девушки казались таким бредом, а теперь… Миранда действительно хотела обратно. Именно поэтому она пришла сегодня в одиночестве в бар, чтобы выпить и подумать. После всех унижений, нескольких изнасилований, расставания с парнем, попытки суицида, шепотков за спиной, походов к психологу — после всего этого ее тянуло обратно, в ту сумасшедшую тусовку, где люди не задумывались о боли и о завтрашнем дне, веселились, пили пиво и курили травку, занимались сексом, гоняли на мотоциклах по извилистым трассам… в общем — жили. Ее нынешняя жизнь не казалась ей полноценной. Да, ей стало значительно лучше, и она снова набрала вес, начала общаться с людьми, даже ходить на свидания, но… чего-то не хватало. Той бешеной энергетики. Того сладкого ощущения опасности. Тех людей. Она понимала: возвращаться нельзя. Но так хотелось, черт, так хотелось…
Она никому не говорила о своих мыслях. Кристен, Нэйт и Лэсси просто побили бы ее за такие слова, заперли бы в четырех стенах, чтобы она — не дай бог! — не сбежала куда-нибудь навстречу приключениям. Родители сошли бы с ума — с них было достаточно страданий. Психолог бы решил, что сеансы терапии не пошли ей на пользу, и прописал бы ей еще несколько препаратов. Может, он был бы прав. Но она не чувствовала себя больной. Напротив — она наконец снова ощутила жажду жизни. Правда, жажда эта была запретной.
— Я с ним согласен, — молодой мужчина подсел рядом с ней и кивнул в сторону официанта. — Сколько ты уже выпила, красавица?
— Недостаточно, чтобы дать тебе, — рыкнула Миранда в ответ, и ее новый собеседник поднял руки, показывая раскрытые ладони:
— Как грубо! Я не извращенец, чтобы спать с пьяными девушками! Я просто беспокоюсь!
— Да неужели? — Миранда огрызнулась. — Какой заботливый!
— Может, лучше закажешь кофе? — спросил мужчина и обратился к официанту: — Один кофе, пожалуйста! И одну колу со льдом!
— Ты что, трезвенник? — фыркнула Миранда.
— Если я тоже напьюсь, кто будет провожать тебя до такси?
— Как-нибудь сама доберусь.
— Сомневаюсь, — мужчина покачал головой, а потом протянул ей правую ладонь: — Я Генри, кстати.
— Да хоть Папа Римский… Я предпочитаю плохих парней, — она горько усмехнулась.
— Сомневаешься, что я плохой?
— Посреди ночи в баре ты пьешь колу… плохие парни так не делают.
Мужчина хмыкнул:
— Ну, черт… Что я должен сделать, в таком случае? Сыграть с тобой, кто больше выпьет?
— Забей. Сегодня не твой день, Генри, — Миранда нажала ему пальцем на кончик носа и встала из-за барной стойки, поправляя платье. Ей чертовски хотелось в туалет.
Новый знакомый не стал ее окликать или догонять.