Любопытство взяло над ней верх. Несколько минут ничего не решают, рассудила она. Лоос выбралась из своего укрытия, прикрыла за собой дверь и тихонько пошла по коридору в том направлении, откуда раздавались истошные крики.
Так она добралась до покоев синьоры Летиция, чей голос теперь узнала. Палланти издавала вопли и рыдала, как будто с нее заживо сдирали кожу. Старая Лоос тут же заглянула в замочную скважину, стараясь понять, что стряслось с гувернанткой.
В отверстие она увидела Летицию, которая лежала на кровати и корчилась от боли. Рядом с ней стоял г-н Гоэци, сжимая в руке свою длинную золотую булавку. Вам приходилось видеть, как прокалывают капусту? Здесь было абсолютно то же самое. Г-н Гоэци проделывал в коже головы небольшие отверстия и по одному пересаживал волосы графини на череп синьоры Палланти.
Ярость старой Лоос не знала границ.
— Ага! Парочка дьяволов! — сказала она себе. — Вы заплатите за все! Печь раскалится добела!
В гневе она неосторожно проговорила это вслух. Г-н Гоэци услышал ее и прекратил работу. Однако старуха не испугалась, решив, что времени осуществить свой план у нее достаточно. Она выпрямилась, повернулась, собираясь бежать, и… оказалась перед г-ном Гоэци, преградившим ей дорогу. Она отпрянула, изумленно бормоча:
— Как чудовище очутилось за моей спиной?
Г-н Гоэци рассмеялся и двинулся на нее. Сейчас Лоос стояла спиной к двери Летиции. Дверь приоткрылась и шум заставил ее обернуться.
Из спальни со смехом вышел г-н Гоэци и шагнул к ней.
Их было двое! Ее ноги подкосились. От ужаса она не могла двинуться с места.
Да! Их было двое, и это не слишком вас удивляет, я думаю, поскольку вы уже знакомы с некоторыми тайнами вампирической жизни; понятно, с другой стороны, и ошеломление старой Лоос. Г-н Гоэци, вышедший из спальни, и г-н Гоэци, стоявший в коридоре, были точными копиями друг друга; они сходились, как приближается человек к своему отражению в зеркале.
И каждый из них держал в руке золотую булавку.
Увы, несчастная нянька графини Грите не успела полюбоваться этим чудом. Она узнала то, что не должна была знать. Две булавки одновременно вонзились в ее виски, одна в правый, другая в левый, и бедная Лоос испустила дух, не успев даже вскрикнуть.
Монстры не пожелали отведать ее кровь — она была чересчур старой.
— Дорогой доктор, — сказал один из них, — будьте так любезны, скажите, как мы поступим с телом?
— Как пожелаете, дорогой доктор, — ответил второй.
Они простерли руки, и труп поднялся на восемь лап. Он приобрел вид двойной собаки или, если хотите, двух одинаковых собак, напоминавших очертаниями человека. Каждая послушно приблизилась к одному из докторов, и два г-на Гоэци одновременно произнесли:
— Пса назовем Фукс. Вернемся к работе.
Затем они обнялись и слились, а собаки вошли одна в другую.
Так появилось то странное животное, что мы видели в трактире «Пиво и Братство».
Г-н Гоэци вернулся к постели Летиции и закончил пересадку волос.
На праздники графиня Грите, оставленная всеми, умерла в опустевшем замке. Корнелия была здесь, у м-ра и м-с Уорд, занимаясь последними приготовлениями к браку с Эдвардом С. Бартоном. На сей раз она приехала без Летиции, так как семейные дела требовали присутствия гувернантки в Италии.
Любопытство взяло над ней верх. Несколько минут ничего не решают, рассудила она. Лоос выбралась из своего укрытия, прикрыла за собой дверь и тихонько пошла по коридору в том направлении, откуда раздавались истошные крики.
Так она добралась до покоев синьоры Летиция, чей голос теперь узнала. Палланти издавала вопли и рыдала, как будто с нее заживо сдирали кожу. Старая Лоос тут же заглянула в замочную скважину, стараясь понять, что стряслось с гувернанткой.
В отверстие она увидела Летицию, которая лежала на кровати и корчилась от боли. Рядом с ней стоял г-н Гоэци, сжимая в руке свою длинную золотую булавку. Вам приходилось видеть, как прокалывают капусту? Здесь было абсолютно то же самое. Г-н Гоэци проделывал в коже головы небольшие отверстия и по одному пересаживал волосы графини на череп синьоры Палланти.
Ярость старой Лоос не знала границ.
— Ага! Парочка дьяволов! — сказала она себе. — Вы заплатите за все! Печь раскалится добела!
В гневе она неосторожно проговорила это вслух. Г-н Гоэци услышал ее и прекратил работу. Однако старуха не испугалась, решив, что времени осуществить свой план у нее достаточно. Она выпрямилась, повернулась, собираясь бежать, и… оказалась перед г-ном Гоэци, преградившим ей дорогу. Она отпрянула, изумленно бормоча:
— Как чудовище очутилось за моей спиной?
Г-н Гоэци рассмеялся и двинулся на нее. Сейчас Лоос стояла спиной к двери Летиции. Дверь приоткрылась и шум заставил ее обернуться.
Из спальни со смехом вышел г-н Гоэци и шагнул к ней.
Их было двое! Ее ноги подкосились. От ужаса она не могла двинуться с места.
Да! Их было двое, и это не слишком вас удивляет, я думаю, поскольку вы уже знакомы с некоторыми тайнами вампирической жизни; понятно, с другой стороны, и ошеломление старой Лоос. Г-н Гоэци, вышедший из спальни, и г-н Гоэци, стоявший в коридоре, были точными копиями друг друга; они сходились, как приближается человек к своему отражению в зеркале.
И каждый из них держал в руке золотую булавку.
Увы, несчастная нянька графини Грите не успела полюбоваться этим чудом. Она узнала то, что не должна была знать. Две булавки одновременно вонзились в ее виски, одна в правый, другая в левый, и бедная Лоос испустила дух, не успев даже вскрикнуть.
Монстры не пожелали отведать ее кровь — она была чересчур старой.
— Дорогой доктор, — сказал один из них, — будьте так любезны, скажите, как мы поступим с телом?
— Как пожелаете, дорогой доктор, — ответил второй.
Они простерли руки, и труп поднялся на восемь лап. Он приобрел вид двойной собаки или, если хотите, двух одинаковых собак, напоминавших очертаниями человека. Каждая послушно приблизилась к одному из докторов, и два г-на Гоэци одновременно произнесли:
— Пса назовем Фукс. Вернемся к работе.
Затем они обнялись и слились, а собаки вошли одна в другую.
Так появилось то странное животное, что мы видели в трактире «Пиво и Братство».
Г-н Гоэци вернулся к постели Летиции и закончил пересадку волос.
На праздники графиня Грите, оставленная всеми, умерла в опустевшем замке. Корнелия была здесь, у м-ра и м-с Уорд, занимаясь последними приготовлениями к браку с Эдвардом С. Бартоном. На сей раз она приехала без Летиции, так как семейные дела требовали присутствия гувернантки в Италии.