- Да? А ей не рано еще об этом задумываться?
- Я в ее возрасте… Да что там, ты и сам знаешь. Но, пока я не увидела тебя, я так и не представляла, что это такое – полюбить. А теперь мне отчего-то тревожно.
- Уж не боишься ли ты?
- Я не боюсь ничего, пока я с тобой. Умереть? Легко. Но, когда я думаю, что нам, возможно, предстоит расстаться…
- Но почему именно расстаться? Даже, если придется умереть… Ты же знаешь, что будет потом? Мы все равно встретимся.
- А если ждет такой вариант, как у Нины? Если придется прожить жизнь без тебя, и только потом… Это ужасно!
- Ну, не надо предполагать сразу самое худшее. Помнишь – делай, что должен…
- И будь, что будет! Да, милый, конечно. Сколько лет мы уже так живем?
- Семнадцать, кажется?
- Вроде того. И я по-прежнему надеюсь умереть раньше тебя! – и Кунья прижалась ко мне еще крепче и поцеловала.
* * *
Наконец, машина заняла свое место на стоянке, автоматически подключила аккумуляторы на зарядку, а мы, обнявшись, все сидели и молчали. Я тоже думал о том, что сказала Кунья.
- Милая, но ведь если даже будет худший вариант? Про который ты говорила… Ты не побоишься? Пойдешь до конца?
- А как тебе когда-то пришла в голову мысль переделать историю?
- Я подумал о пятидесяти миллионах напрасно погибших людей. И потом, мне ведь, по большому счету, ничего не грозило!
- Неправда! Ты мне рассказывал. Ты еще не знал. Ты допускал возможность, что, изменив историю, ты можешь исчезнуть! Перестать существовать, как личность…
- Да, правда. Но потом-то я уже знал!
- Но, даже не зная, ты готов был пойти на риск!
- Ну… Что такое одна человеческая жизнь, когда на весах лежат пятьдесят миллионов?
- Ты – герой! И я хочу быть достойна тебя! Я тоже не побоюсь все поставить на карту!
- Катюша, тогда я не знал тебя. А если бы знал… Как предположить, какой выбор я бы сделал?
- Ты бы отказался спасти людей, если бы на другой чаше весов была моя жизнь? Никогда больше даже не думай о таком! Если уж так сложится, я согласна! Всего одна жизнь… Против многих.
- Да? А ей не рано еще об этом задумываться?
- Я в ее возрасте… Да что там, ты и сам знаешь. Но, пока я не увидела тебя, я так и не представляла, что это такое – полюбить. А теперь мне отчего-то тревожно.
- Уж не боишься ли ты?
- Я не боюсь ничего, пока я с тобой. Умереть? Легко. Но, когда я думаю, что нам, возможно, предстоит расстаться…
- Но почему именно расстаться? Даже, если придется умереть… Ты же знаешь, что будет потом? Мы все равно встретимся.
- А если ждет такой вариант, как у Нины? Если придется прожить жизнь без тебя, и только потом… Это ужасно!
- Ну, не надо предполагать сразу самое худшее. Помнишь – делай, что должен…
- И будь, что будет! Да, милый, конечно. Сколько лет мы уже так живем?
- Семнадцать, кажется?
- Вроде того. И я по-прежнему надеюсь умереть раньше тебя! – и Кунья прижалась ко мне еще крепче и поцеловала.
* * *
Наконец, машина заняла свое место на стоянке, автоматически подключила аккумуляторы на зарядку, а мы, обнявшись, все сидели и молчали. Я тоже думал о том, что сказала Кунья.
- Милая, но ведь если даже будет худший вариант? Про который ты говорила… Ты не побоишься? Пойдешь до конца?
- А как тебе когда-то пришла в голову мысль переделать историю?
- Я подумал о пятидесяти миллионах напрасно погибших людей. И потом, мне ведь, по большому счету, ничего не грозило!
- Неправда! Ты мне рассказывал. Ты еще не знал. Ты допускал возможность, что, изменив историю, ты можешь исчезнуть! Перестать существовать, как личность…
- Да, правда. Но потом-то я уже знал!
- Но, даже не зная, ты готов был пойти на риск!
- Ну… Что такое одна человеческая жизнь, когда на весах лежат пятьдесят миллионов?
- Ты – герой! И я хочу быть достойна тебя! Я тоже не побоюсь все поставить на карту!
- Катюша, тогда я не знал тебя. А если бы знал… Как предположить, какой выбор я бы сделал?
- Ты бы отказался спасти людей, если бы на другой чаше весов была моя жизнь? Никогда больше даже не думай о таком! Если уж так сложится, я согласна! Всего одна жизнь… Против многих.