— Ну это всё ваши христианские штучки.
— Да, это наши христианские штучки. Лучше не начинай.
— Не буду. Я понял. Ты прав. Месть — это такое блюдо, которое подают холодным. Мы умеем ждать.
С рассветом они тронулись в путь, зелёное поле сразу закончилось, вокруг них опять были дотла сожжённые деревни. Опять они погрузились в стихию пепла, но до моря оставалось совсем недалеко, переночевать они надеялись уже на берегу. На побережье когда-то была цепочка городов, потом они, разрастаясь, практически слились в один сплошной город, тянувшийся на десятки километров, так что промахнуться мимо человеческого жилья они не могли. Рыцари напряжённо всматривались в горизонт, надеясь вскоре различить море. Вдруг они увидели, что горизонт потемнел, засверкали молнии, на море, всё ещё неразличимом, явно начался шторм. Вскоре они поняли, что это не просто шторм, а настоящие цунами. Уже были видны огромные волны величиною с большой дворец, которые обрушились на прибрежную полосу. Войско продолжало двигаться вперёд, цунами ещё долго не могли быть для них опасны, хотя уже начинало понемногу веять морской свежестью.
Шторм бушевал больше часа, рыцари уже подумывали о том, чтобы остановиться и подождать, пока он закончится, как вдруг неожиданно всё стихло, небо просветлело, и останавливаться им не пришлось. Ещё через час они уже входили в город, который выглядел совсем не так, как те пепелища, которые они до сих пор видели.
Гигантские морские волны, которые обрушились на город, вымыли его до блеска. Пепла здесь не было совсем, хотя город был сожжён. Не было и трупов на улицах, волны унесли их с собой, оставив вместо костей морские ракушки, которые валялись на мостовой. И пахло здесь не горелой человечиной, а солёной морской свежестью. Деревянных домов в этом городе не было, только добротные каменные особняки, которые без ущерба выдержали натиск огня, а сейчас так же непоколебимо устоявшие под натиском цунами.
— Господь вычистил город к нашему приходу, — сказал Стратоник, подойдя к Ариэлю.
— Хороший знак, — улыбнулся Ариэль. — Господь дал понять рыцарям, что не оставил их Своей заботой. А это значит, что Он и впредь нас не оставит, если мы будем следовать Его воле.
— Мы никогда не оставим Бога, и Он никогда не оставит нас, — подвёл итог Стратоник.
— Иншалла, — сказал своё слово подошедший Измаил. — Это значит: дай Аллах. Нет возражений?
— Ни малейших, — почти хором ответили Ариэль и Стратоник.
В ту ночь решили ночевать на пляже, потому что в домах явно было множество трупов, а поутру сразу начали обустраиваться на новом месте. Продовольствие у них уже закончилось, так что первым делом начали его искать, надеясь, что до некоторых глубоких подвалов не добрались ни огонь, ни вода. Несколько таких подвалов удалось найти, огонь туда не проник, хотя вода побывала всюду, так что еда была обильно сдобрена морской солью и частично безнадёжно испорчена, во всяком случае, мука погибла, но множество окороков и больших сыров были вполне пригодны к употреблению, на некоторое время решив проблему с продовольствием.
Потом занялись похоронами трупов, обнаруженных в домах. Хоронили их в общих могилах в городском саду, который всё равно был выжжен дотла. Похоронить всех горожан разом, конечно, было невозможно, но за первый день смогли очистить дома, в которых намеревались поселиться. В домах было очень бесприютно, в голых каменных стенах никому из них раньше жить не доводилось, но на первое время радовались и такому жилью.
Рядом с городом были горы, покрытые зелёнкой, драконы не стали тратить на них огонь. В горы отправились, чтобы поискать на будущее хоть какого-нибудь продовольствия, а заодно вырубить лес, чтобы восстановить все деревянные части в домах и сделать себе хоть какие-нибудь кровати. Последняя идея не понравилась Измаилу, он ворчал:
— Вы здесь на всю оставшуюся жизнь решили обосноваться?
— А какие у нас варианты? — холодно полюбопытствовал Ариэль.
— Да нет у нас вообще никаких вариантов. Только мы тут себе гнездо совьём, прилетят драконы и опять всё сожгут.
— И нас всех тоже сожгут. Так, может, сразу совершим коллективное самоубийство? Зачем драконов дожидаться?
— Трудно заставить себя что-то делать, когда ни в чём не видно смысла, — сказал Измаил и насупился.
— Мы никогда не знаем, в чём есть смысл, а в чём его нет. Большинство людей всю жизнь занимаются тем, чего можно бы и не делать. И никого это не смущает. Да и смущаться этим бесполезно, потому что любое дело при желании можно объявить бессмысленным. Любой человек может завтра умереть, тем не менее люди пашут землю, сеют хлеб, строят планы. Нет вариантов.
— Но наша ситуация всё же особая.
— Да ничего особенного. Мы знаем, что все наши труды могут пойти прахом, и мы не знаем, что делать дальше. А так, между прочим, всегда и у всех, для нас это лишь более очевидно. Драконы могут забыть о побережье на несколько лет, а могут прилететь через неделю. Так что же, мы будем несколько лет сидеть на голых камнях только потому что эти твари завтра могут уже появиться?
— Ну это всё ваши христианские штучки.
— Да, это наши христианские штучки. Лучше не начинай.
— Не буду. Я понял. Ты прав. Месть — это такое блюдо, которое подают холодным. Мы умеем ждать.
С рассветом они тронулись в путь, зелёное поле сразу закончилось, вокруг них опять были дотла сожжённые деревни. Опять они погрузились в стихию пепла, но до моря оставалось совсем недалеко, переночевать они надеялись уже на берегу. На побережье когда-то была цепочка городов, потом они, разрастаясь, практически слились в один сплошной город, тянувшийся на десятки километров, так что промахнуться мимо человеческого жилья они не могли. Рыцари напряжённо всматривались в горизонт, надеясь вскоре различить море. Вдруг они увидели, что горизонт потемнел, засверкали молнии, на море, всё ещё неразличимом, явно начался шторм. Вскоре они поняли, что это не просто шторм, а настоящие цунами. Уже были видны огромные волны величиною с большой дворец, которые обрушились на прибрежную полосу. Войско продолжало двигаться вперёд, цунами ещё долго не могли быть для них опасны, хотя уже начинало понемногу веять морской свежестью.
Шторм бушевал больше часа, рыцари уже подумывали о том, чтобы остановиться и подождать, пока он закончится, как вдруг неожиданно всё стихло, небо просветлело, и останавливаться им не пришлось. Ещё через час они уже входили в город, который выглядел совсем не так, как те пепелища, которые они до сих пор видели.
Гигантские морские волны, которые обрушились на город, вымыли его до блеска. Пепла здесь не было совсем, хотя город был сожжён. Не было и трупов на улицах, волны унесли их с собой, оставив вместо костей морские ракушки, которые валялись на мостовой. И пахло здесь не горелой человечиной, а солёной морской свежестью. Деревянных домов в этом городе не было, только добротные каменные особняки, которые без ущерба выдержали натиск огня, а сейчас так же непоколебимо устоявшие под натиском цунами.
— Господь вычистил город к нашему приходу, — сказал Стратоник, подойдя к Ариэлю.
— Хороший знак, — улыбнулся Ариэль. — Господь дал понять рыцарям, что не оставил их Своей заботой. А это значит, что Он и впредь нас не оставит, если мы будем следовать Его воле.
— Мы никогда не оставим Бога, и Он никогда не оставит нас, — подвёл итог Стратоник.
— Иншалла, — сказал своё слово подошедший Измаил. — Это значит: дай Аллах. Нет возражений?
— Ни малейших, — почти хором ответили Ариэль и Стратоник.
В ту ночь решили ночевать на пляже, потому что в домах явно было множество трупов, а поутру сразу начали обустраиваться на новом месте. Продовольствие у них уже закончилось, так что первым делом начали его искать, надеясь, что до некоторых глубоких подвалов не добрались ни огонь, ни вода. Несколько таких подвалов удалось найти, огонь туда не проник, хотя вода побывала всюду, так что еда была обильно сдобрена морской солью и частично безнадёжно испорчена, во всяком случае, мука погибла, но множество окороков и больших сыров были вполне пригодны к употреблению, на некоторое время решив проблему с продовольствием.
Потом занялись похоронами трупов, обнаруженных в домах. Хоронили их в общих могилах в городском саду, который всё равно был выжжен дотла. Похоронить всех горожан разом, конечно, было невозможно, но за первый день смогли очистить дома, в которых намеревались поселиться. В домах было очень бесприютно, в голых каменных стенах никому из них раньше жить не доводилось, но на первое время радовались и такому жилью.
Рядом с городом были горы, покрытые зелёнкой, драконы не стали тратить на них огонь. В горы отправились, чтобы поискать на будущее хоть какого-нибудь продовольствия, а заодно вырубить лес, чтобы восстановить все деревянные части в домах и сделать себе хоть какие-нибудь кровати. Последняя идея не понравилась Измаилу, он ворчал:
— Вы здесь на всю оставшуюся жизнь решили обосноваться?
— А какие у нас варианты? — холодно полюбопытствовал Ариэль.
— Да нет у нас вообще никаких вариантов. Только мы тут себе гнездо совьём, прилетят драконы и опять всё сожгут.
— И нас всех тоже сожгут. Так, может, сразу совершим коллективное самоубийство? Зачем драконов дожидаться?
— Трудно заставить себя что-то делать, когда ни в чём не видно смысла, — сказал Измаил и насупился.
— Мы никогда не знаем, в чём есть смысл, а в чём его нет. Большинство людей всю жизнь занимаются тем, чего можно бы и не делать. И никого это не смущает. Да и смущаться этим бесполезно, потому что любое дело при желании можно объявить бессмысленным. Любой человек может завтра умереть, тем не менее люди пашут землю, сеют хлеб, строят планы. Нет вариантов.
— Но наша ситуация всё же особая.
— Да ничего особенного. Мы знаем, что все наши труды могут пойти прахом, и мы не знаем, что делать дальше. А так, между прочим, всегда и у всех, для нас это лишь более очевидно. Драконы могут забыть о побережье на несколько лет, а могут прилететь через неделю. Так что же, мы будем несколько лет сидеть на голых камнях только потому что эти твари завтра могут уже появиться?