Я коротко представился и рассказал о себе. Негромкие пересуды вызвал мой возраст. Когда я сказал, что мне скоро исполнится пятьдесят лет, то дэвы начали смотреть на меня весьма недоверчиво. Выглядел я намного моложе большинства из них.
— А теперь я расскажу вам немного о Земле. В моём мире нет магии. Я даже знаю о таком забавном факте, что одним из наших фокусников назначена очень большая премия тому, кто докажет, что магия существует. Уже много лет эти деньги никем не получены. Вместо магии люди овладели самыми разнообразными видами энергии, которая позволяет творить чудеса. Используя разные виды энергии люди придумали тысячи тысяч самых разнообразных аппаратов. Энергия заставляет летать самолёты — большие металлические сооружения, которые летают высоко над землёй. На них перевозят по двести-триста людей на тысячи тысяч шагов. Такой самолёт летит быстрее любой птицы в десятки раз. По океанам быстро плавают большие корабли, которые даже бегом не сможет догнать ни один из дэвов. На таком корабле могут разместиться десять сотен по сто человек. Энергия управляет и самыми крохотными аппаратами. Я с собой взял один такой. Для любого из людей это вполне обычная и необходимая вещь, как для дэва пояс, например, — я вытащил телефон из кармана и включил музыку.
— Такие аппараты есть почти у всех. Люди по ним разговаривают, а если надо, то могут видеть друг друга. Я не помню, сколько в таком аппарате деталей, но точно знаю, что намного больше, чем дэвов в Зевусе, а скорее всего даже больше, чем дэвов на Протее, — я взял паузу, и подумал, что глоток воды мне бы совсем не помешал.
— Да нет, этого просто не может быть, — достаточно громко сказал один из дэвов справа, а остальные одобрительно зашумели, поддерживая его.
— А на тебе зелёная шляпа, — я показал рукой на недоверчивого дэва в черной шляпе, и тут же на трибуне загорелся жёлтым цветом кристалл. Дэвы сначала недоуменно замолкли, а потом сообразив, что я сделал, засмеялись и забросали недоверчивого оппонента шутками. Пока дэвы шумели, я жестом попросил у девушки, которая нас привела, воды. Я прекрасно понимал, какую информационную бомбу сейчас закинул. Поэтому включил на телефоне камеру и снимал спорящих дэвов, немного сожалея о недостаточном освещении. Пока девушка ходила за водой, дэвы успели поговорить и снять лишнее напряжение. Подождав, пока кристалл окончательно погаснет, а дэвы немного выговорятся, я включил записанное видео и повернул к дэвам экран. Некоторые из них, спустя пару минут, поднялись со своих мест и подошли ко мне ближе. Уже через минуту они начали смеяться и подталкивать друг друга локтями. Ролик пришлось прокрутить несколько раз, пока его не просмотрели с близкого расстояния все присутствующие. Мне нравился этот народ. Ещё при первом знакомстве они показались мне весьма простыми в общении и в проявлении своих чувств. Вот и сейчас дэвы рассматривали чудесную новинку и даже не пытались скрывать своего удивления.
— Основные и самые недорогие металлы на Земле, это сталь и алюминий. Из них делают девяносто пять вещей из каждой сотни, а может быть и больше. Люди научились варить сталь с разными качествами. Поэтому она может быть твёрже бронзы, может быть гибкой, как верёвка, а может быть нержавеющей, способной годами пролежать в воде или земле.
— Это просто люди нашу бронзу не видели, она наверно потвёрже будет. Вот мой нож ни одно железо не берёт, — достаточно громко высказался уже знакомый мне недоверчивый дэв. Остальным его слова понравились. Судя по одобрительным возгласам и улыбкам, дэвы уже не раз попробовали оба металла на прочность. Вот только их железные топоры, со сталью, в её земном понимании, имели мало общего. Тем более сомнительно, что они слышали про инструментальные и высокоуглеродистые стали, применяемые для метчиков или напильников.
— Сейчас я спорить не буду, но твой спор я принимаю. Жалко будет, если в клане кузнецов мне скажут то же самое. Я слышал, что ты сказал про свой нож. Пусть будет нож. Я готов принести свой нож и при всех показать, что лучше, а что хуже, — был у меня в рыболовных вещах один старенький нож, с которым я выиграл не один спор у любителей похвастаться своей дорогой охотничьей амуницией. Сталь — быстрорез Р18 обычно применялась в машинных метчиках, для нарезки резьбы. При правильной проковке, высокотемпературной закалке и отпуске, она имела шикарную твердость. Глупо гробить клинок, ударяя одним ножом по другому, я никогда не давал, а вот тот же гвоздь можно было и построгать, как карандаш. Лишь бы силы хватало. Варварство конечно, но зато очень эффектно получалось.
С кланами я встречался на следующий день. Как и ожидалось, спор про сталь и бронзу возник не один раз. В итоге я заключил два пари по двадцать больших монет против обоих моих ножей, но сразу оговорил, что филейный нож я портить не дам. Резать на спор буду только охотничьим.
Сейчас мы сидели в трактире, который не вместил всех желающих посмотреть на битву металлов. После того, как мой нож начал снимать стружку с принесённого мной гвоздя, а бронзовый нож этого сделать не смог, я предложил владельцу бронзового клинка немного изменить формы у его ножа. Когда мой нож начал снимать стружку с бронзы, оба спорщика безоговорочно признали поражение. Я получил свои первые деньги в этом мире.
Что Вы знаете про рыбалку? Может быть кто-нибудь ещё помнит про голодающее Поволжье, где происходили голодные бунты? Я тоже когда-то это изучал, в пределах школьной программы.
После первого выезда на Волгу, когда я на весьма примитивный спиннинг наловил за четыре часа сорок килограммов окуня, я перестал верить учебникам истории. КАК МОЖНО УМЕРЕТЬ С ГОЛОДА НА ВОЛГЕ? Бред. Хотелось найти эти учебники и бить ими по головам тех, кто мог написать подобную чушь. У Великой реки умереть от голода может либо полный идиот, либо законченный лентяй. Остальные догадаются, как выжить. Мы на Урале с двоюродным братом, будучи малолетками, умудрялись распороть картофельный мешок и используя его вместо бредня, приносили по пятилитровому ведру рыбы. Больше мы тогда просто поднять не могли. Но нашей речке по обилию рыбы до Волги было очень далеко и вода там родниковая, через пару минут ноги сводит от холода. Сколько рыбы может за день поймать на Волге пара мужиков с нормальным бреднем? Да на всё «голодающее» село хватит!
В свой первый выход на рыбалку я пошёл с четвёркой дэвов-охотников. Леон и Сайо взяли себе по помощнику и мы пошли знакомиться с местами будущей ловли. За день перед нашим походом мы посетили старейшин обеих охотничьих семей. Разговор получился примерно одинаковый в обоих случаях. Рассказав про ловлю рыбы и про её копчение, вручали по пять рыбин из оставшегося запаса и объясняли, до чего мы сами успели договориться. Добро от старейшин нам дали, а вот детали решили обсудить позже, когда каждая семья сходит со мной на рыбалку по три раза.
— Леон, сначала идем к реке по самой короткой и удобной дороге. Смотрим, какие там места и спускаемся немного вниз по течению, где ты мне показывал на рисунках бывший дом Настиного отца, — судя по описаниям, дом стоял в устье небольшой реки и рядом с берегом там был приличный омут.
К реке вышли минут за двадцать. Подход действительно очень удобный. В одном месте, когда мы обходили отвесную скалу, мои сопровождающие перекрикнулись с двумя охранниками, которые были метрах в сорока над нами. Сразу же договорился, что завтра меня на этот пост сводят, чтобы я смог посмотреть сам, что оттуда видно. От этой скалы до реки полкилометра, а высота в сорок метров не самое сложное препятствие для доставки груза. Река, в месте выхода тропы, делала небольшой поворот. Вся наша группа вышла на галечниковый пляж, длиной метров триста и шириной метров пятнадцать-двадцать.
— Тут рыбу плохо ловить. Охотнику спрятаться негде и камней или скал подходящих тоже нет, откуда можно копьё кинуть, — высказал Сайо свою точку зрения. А вот мне местечко вполне понравилось. Именно потому, что нет крупных скал и камней. Значит не будет и зацепов на дне. Сейчас проверим. Я быстро собрал спиннинг и «пробил» дно несколькими пробными забросами в разные стороны. Грузик в двадцать граммов, привязанный на тонкий поводок, который можно было оборвать в случае зацепа, проскакал по дну беспрепятственно. Дно чистое. Я переодел оснастку, поставил джигу и начал рыбалку. У меня на сегодняшний выход были большие планы. Поэтому поймав первые пять рыбин, я начал экспериментировать. Я разделал небольшого судака и нарезал из него полосок вместе со шкурой. Вместо джиги одел крючок с грузилом. Получившаяся донка не долго оставалась без поклёвки. Пока в улове из полутора десятков рыб были три разных вида. Уже знакомый мне судак. Помесь судака и окуня, которым я дал имя бершик, по аналогии с земными видами и некрупные сомики, по три-четыре килограмма. Все сомики попались только на насадку из рыбы.
— Леон, прячьте эту рыбу тут на берегу и пойдём дальше, — я не стал разбирать пока спиннинг, потому что до следующего места было недалеко. Мы ушли с галечника и обошли небольшую скалу, отделявшую следующий участок берега от пляжа из гальки.
За скалой находилась заводь с большой глубиной. Скала отбивала основное течение к центру реки, а в заводи образовалось течение по кругу. В центре заводи плавало несколько островков мусора и веток, которые кружило почти на одном месте.
Повторил прием с грузилом. Вот это глубина! Сделав совсем недалёкий заброс я смотрел, как плетёнка ручейком убегает по кольцам, увлекаемая падающим на глубину грузилом. Метров двадцать пять-тридцать глубины и это почти у самого берега. На Волге такие ямы тоже были. Обычно их занимают сомы и осетры. Попытку поймать трофейного гиганта можно сделать. Будет жалко, если он мне порвёт леску. Хотя у меня неплохая плетёнка от Беркли на этой шпуле, с тестом почти в тридцать килограмм. Удилище выдержит, да и катушка надёжная. Ну ладно, где наша не пропадала, рискуем.
Надел грузило потяжелее и толстый сомовий крючок, на который насадил сразу три полоски рыбы, нарезанной вместе с кожей. Заброс. Более тяжелое грузило доставило насадку на дно в два раза быстрее. Минуты три поклевки не было. Я немного приподнял удилищем груз от дна и слегка поиграл своей насадкой, сделав пяток движений вверх-вниз. Почти сразу почувствовал сильный удар. Подсечка. Визг фрикциона на катушке. Я пытаюсь притормаживать рыбу и не дать ей уйти на дно. Вроде начинает немного получаться. Пока мы боремся на равных. Сколько-то лески я успеваю «выкачать», поднимая рыбу удилищем, а потом сматывая леску при его опускании. Однако очередной рывок из глубины тут же отбирает у меня отвоёванные метры, заставляя работать фрикцион на катушке.
— Сергей, что случилось? — Леон говорит негромко, но видно что он сильно встревожен.
— Очень крупная рыба. Судя по тому, как она себя ведёт, это не сом, — местные названия рыбы я знал, но ностальгировал по земным именам, называя их и охотникам. То, что на крючке не сом, а что-то другое, я понял уже в первые минуты вываживания. Сом постоянно давит вниз, делая мощные, но не резкие потяги. Мне поведение пойманного сома напоминает вытаскивание мешка с кирпичами. Сейчас рывки иногда переходили в частые тычки и пульсирующую дробь. Для сома это слишком энергично и быстро. Наконец рыба стала уставать. Я продолжал отбирать у неё метр за метром. Наше перетягивание каната длилось уже минут десять, не меньше. Дэвы окружили меня, подбадривая возгласами и восклицаниями при самых сильных рывках. Последний рывок речной гигант сделал неожиданно сильно. Теперь он попытался выскочить на поверхность и сделать «свечку». Мелькнувший силуэт выпрыгнувшей рыбы и грохот от падения в воду вызвали крики и восторг дэвов.
Я коротко представился и рассказал о себе. Негромкие пересуды вызвал мой возраст. Когда я сказал, что мне скоро исполнится пятьдесят лет, то дэвы начали смотреть на меня весьма недоверчиво. Выглядел я намного моложе большинства из них.
— А теперь я расскажу вам немного о Земле. В моём мире нет магии. Я даже знаю о таком забавном факте, что одним из наших фокусников назначена очень большая премия тому, кто докажет, что магия существует. Уже много лет эти деньги никем не получены. Вместо магии люди овладели самыми разнообразными видами энергии, которая позволяет творить чудеса. Используя разные виды энергии люди придумали тысячи тысяч самых разнообразных аппаратов. Энергия заставляет летать самолёты — большие металлические сооружения, которые летают высоко над землёй. На них перевозят по двести-триста людей на тысячи тысяч шагов. Такой самолёт летит быстрее любой птицы в десятки раз. По океанам быстро плавают большие корабли, которые даже бегом не сможет догнать ни один из дэвов. На таком корабле могут разместиться десять сотен по сто человек. Энергия управляет и самыми крохотными аппаратами. Я с собой взял один такой. Для любого из людей это вполне обычная и необходимая вещь, как для дэва пояс, например, — я вытащил телефон из кармана и включил музыку.
— Такие аппараты есть почти у всех. Люди по ним разговаривают, а если надо, то могут видеть друг друга. Я не помню, сколько в таком аппарате деталей, но точно знаю, что намного больше, чем дэвов в Зевусе, а скорее всего даже больше, чем дэвов на Протее, — я взял паузу, и подумал, что глоток воды мне бы совсем не помешал.
— Да нет, этого просто не может быть, — достаточно громко сказал один из дэвов справа, а остальные одобрительно зашумели, поддерживая его.
— А на тебе зелёная шляпа, — я показал рукой на недоверчивого дэва в черной шляпе, и тут же на трибуне загорелся жёлтым цветом кристалл. Дэвы сначала недоуменно замолкли, а потом сообразив, что я сделал, засмеялись и забросали недоверчивого оппонента шутками. Пока дэвы шумели, я жестом попросил у девушки, которая нас привела, воды. Я прекрасно понимал, какую информационную бомбу сейчас закинул. Поэтому включил на телефоне камеру и снимал спорящих дэвов, немного сожалея о недостаточном освещении. Пока девушка ходила за водой, дэвы успели поговорить и снять лишнее напряжение. Подождав, пока кристалл окончательно погаснет, а дэвы немного выговорятся, я включил записанное видео и повернул к дэвам экран. Некоторые из них, спустя пару минут, поднялись со своих мест и подошли ко мне ближе. Уже через минуту они начали смеяться и подталкивать друг друга локтями. Ролик пришлось прокрутить несколько раз, пока его не просмотрели с близкого расстояния все присутствующие. Мне нравился этот народ. Ещё при первом знакомстве они показались мне весьма простыми в общении и в проявлении своих чувств. Вот и сейчас дэвы рассматривали чудесную новинку и даже не пытались скрывать своего удивления.
— Основные и самые недорогие металлы на Земле, это сталь и алюминий. Из них делают девяносто пять вещей из каждой сотни, а может быть и больше. Люди научились варить сталь с разными качествами. Поэтому она может быть твёрже бронзы, может быть гибкой, как верёвка, а может быть нержавеющей, способной годами пролежать в воде или земле.
— Это просто люди нашу бронзу не видели, она наверно потвёрже будет. Вот мой нож ни одно железо не берёт, — достаточно громко высказался уже знакомый мне недоверчивый дэв. Остальным его слова понравились. Судя по одобрительным возгласам и улыбкам, дэвы уже не раз попробовали оба металла на прочность. Вот только их железные топоры, со сталью, в её земном понимании, имели мало общего. Тем более сомнительно, что они слышали про инструментальные и высокоуглеродистые стали, применяемые для метчиков или напильников.
— Сейчас я спорить не буду, но твой спор я принимаю. Жалко будет, если в клане кузнецов мне скажут то же самое. Я слышал, что ты сказал про свой нож. Пусть будет нож. Я готов принести свой нож и при всех показать, что лучше, а что хуже, — был у меня в рыболовных вещах один старенький нож, с которым я выиграл не один спор у любителей похвастаться своей дорогой охотничьей амуницией. Сталь — быстрорез Р18 обычно применялась в машинных метчиках, для нарезки резьбы. При правильной проковке, высокотемпературной закалке и отпуске, она имела шикарную твердость. Глупо гробить клинок, ударяя одним ножом по другому, я никогда не давал, а вот тот же гвоздь можно было и построгать, как карандаш. Лишь бы силы хватало. Варварство конечно, но зато очень эффектно получалось.
С кланами я встречался на следующий день. Как и ожидалось, спор про сталь и бронзу возник не один раз. В итоге я заключил два пари по двадцать больших монет против обоих моих ножей, но сразу оговорил, что филейный нож я портить не дам. Резать на спор буду только охотничьим.
Сейчас мы сидели в трактире, который не вместил всех желающих посмотреть на битву металлов. После того, как мой нож начал снимать стружку с принесённого мной гвоздя, а бронзовый нож этого сделать не смог, я предложил владельцу бронзового клинка немного изменить формы у его ножа. Когда мой нож начал снимать стружку с бронзы, оба спорщика безоговорочно признали поражение. Я получил свои первые деньги в этом мире.
Что Вы знаете про рыбалку? Может быть кто-нибудь ещё помнит про голодающее Поволжье, где происходили голодные бунты? Я тоже когда-то это изучал, в пределах школьной программы.
После первого выезда на Волгу, когда я на весьма примитивный спиннинг наловил за четыре часа сорок килограммов окуня, я перестал верить учебникам истории. КАК МОЖНО УМЕРЕТЬ С ГОЛОДА НА ВОЛГЕ? Бред. Хотелось найти эти учебники и бить ими по головам тех, кто мог написать подобную чушь. У Великой реки умереть от голода может либо полный идиот, либо законченный лентяй. Остальные догадаются, как выжить. Мы на Урале с двоюродным братом, будучи малолетками, умудрялись распороть картофельный мешок и используя его вместо бредня, приносили по пятилитровому ведру рыбы. Больше мы тогда просто поднять не могли. Но нашей речке по обилию рыбы до Волги было очень далеко и вода там родниковая, через пару минут ноги сводит от холода. Сколько рыбы может за день поймать на Волге пара мужиков с нормальным бреднем? Да на всё «голодающее» село хватит!
В свой первый выход на рыбалку я пошёл с четвёркой дэвов-охотников. Леон и Сайо взяли себе по помощнику и мы пошли знакомиться с местами будущей ловли. За день перед нашим походом мы посетили старейшин обеих охотничьих семей. Разговор получился примерно одинаковый в обоих случаях. Рассказав про ловлю рыбы и про её копчение, вручали по пять рыбин из оставшегося запаса и объясняли, до чего мы сами успели договориться. Добро от старейшин нам дали, а вот детали решили обсудить позже, когда каждая семья сходит со мной на рыбалку по три раза.
— Леон, сначала идем к реке по самой короткой и удобной дороге. Смотрим, какие там места и спускаемся немного вниз по течению, где ты мне показывал на рисунках бывший дом Настиного отца, — судя по описаниям, дом стоял в устье небольшой реки и рядом с берегом там был приличный омут.
К реке вышли минут за двадцать. Подход действительно очень удобный. В одном месте, когда мы обходили отвесную скалу, мои сопровождающие перекрикнулись с двумя охранниками, которые были метрах в сорока над нами. Сразу же договорился, что завтра меня на этот пост сводят, чтобы я смог посмотреть сам, что оттуда видно. От этой скалы до реки полкилометра, а высота в сорок метров не самое сложное препятствие для доставки груза. Река, в месте выхода тропы, делала небольшой поворот. Вся наша группа вышла на галечниковый пляж, длиной метров триста и шириной метров пятнадцать-двадцать.
— Тут рыбу плохо ловить. Охотнику спрятаться негде и камней или скал подходящих тоже нет, откуда можно копьё кинуть, — высказал Сайо свою точку зрения. А вот мне местечко вполне понравилось. Именно потому, что нет крупных скал и камней. Значит не будет и зацепов на дне. Сейчас проверим. Я быстро собрал спиннинг и «пробил» дно несколькими пробными забросами в разные стороны. Грузик в двадцать граммов, привязанный на тонкий поводок, который можно было оборвать в случае зацепа, проскакал по дну беспрепятственно. Дно чистое. Я переодел оснастку, поставил джигу и начал рыбалку. У меня на сегодняшний выход были большие планы. Поэтому поймав первые пять рыбин, я начал экспериментировать. Я разделал небольшого судака и нарезал из него полосок вместе со шкурой. Вместо джиги одел крючок с грузилом. Получившаяся донка не долго оставалась без поклёвки. Пока в улове из полутора десятков рыб были три разных вида. Уже знакомый мне судак. Помесь судака и окуня, которым я дал имя бершик, по аналогии с земными видами и некрупные сомики, по три-четыре килограмма. Все сомики попались только на насадку из рыбы.
— Леон, прячьте эту рыбу тут на берегу и пойдём дальше, — я не стал разбирать пока спиннинг, потому что до следующего места было недалеко. Мы ушли с галечника и обошли небольшую скалу, отделявшую следующий участок берега от пляжа из гальки.
За скалой находилась заводь с большой глубиной. Скала отбивала основное течение к центру реки, а в заводи образовалось течение по кругу. В центре заводи плавало несколько островков мусора и веток, которые кружило почти на одном месте.
Повторил прием с грузилом. Вот это глубина! Сделав совсем недалёкий заброс я смотрел, как плетёнка ручейком убегает по кольцам, увлекаемая падающим на глубину грузилом. Метров двадцать пять-тридцать глубины и это почти у самого берега. На Волге такие ямы тоже были. Обычно их занимают сомы и осетры. Попытку поймать трофейного гиганта можно сделать. Будет жалко, если он мне порвёт леску. Хотя у меня неплохая плетёнка от Беркли на этой шпуле, с тестом почти в тридцать килограмм. Удилище выдержит, да и катушка надёжная. Ну ладно, где наша не пропадала, рискуем.
Надел грузило потяжелее и толстый сомовий крючок, на который насадил сразу три полоски рыбы, нарезанной вместе с кожей. Заброс. Более тяжелое грузило доставило насадку на дно в два раза быстрее. Минуты три поклевки не было. Я немного приподнял удилищем груз от дна и слегка поиграл своей насадкой, сделав пяток движений вверх-вниз. Почти сразу почувствовал сильный удар. Подсечка. Визг фрикциона на катушке. Я пытаюсь притормаживать рыбу и не дать ей уйти на дно. Вроде начинает немного получаться. Пока мы боремся на равных. Сколько-то лески я успеваю «выкачать», поднимая рыбу удилищем, а потом сматывая леску при его опускании. Однако очередной рывок из глубины тут же отбирает у меня отвоёванные метры, заставляя работать фрикцион на катушке.
— Сергей, что случилось? — Леон говорит негромко, но видно что он сильно встревожен.
— Очень крупная рыба. Судя по тому, как она себя ведёт, это не сом, — местные названия рыбы я знал, но ностальгировал по земным именам, называя их и охотникам. То, что на крючке не сом, а что-то другое, я понял уже в первые минуты вываживания. Сом постоянно давит вниз, делая мощные, но не резкие потяги. Мне поведение пойманного сома напоминает вытаскивание мешка с кирпичами. Сейчас рывки иногда переходили в частые тычки и пульсирующую дробь. Для сома это слишком энергично и быстро. Наконец рыба стала уставать. Я продолжал отбирать у неё метр за метром. Наше перетягивание каната длилось уже минут десять, не меньше. Дэвы окружили меня, подбадривая возгласами и восклицаниями при самых сильных рывках. Последний рывок речной гигант сделал неожиданно сильно. Теперь он попытался выскочить на поверхность и сделать «свечку». Мелькнувший силуэт выпрыгнувшей рыбы и грохот от падения в воду вызвали крики и восторг дэвов.