— Разговор у него есть, — пройдя до тамбура он обнаружил, что кот по обыкновению куда-то испарился, и потому нехотя обувался, бурча себе под нос. — Мог бы и до понедельника подождать.
Гена знал, что ведет сейчас себя как капризный ребенок. Возможно дело важное? Гораздо важнее светских бесед с домовым. Может опять что-то случилось? Еще одна могила на кладбище с утра оказалась пустой, или не дай бог убили кого по пьяни. Тем более, Молчан спас ему жизнь как-никак. Одно только это ставило его выше в списке приоритетов. Но Гена ничего не мог с собой поделать.
Не став зашнуровывать ботинки, он вышел на улицу, пре-одолел двор и подошел к воротам.
— Чего тебе, Валера?
— Вот так номер, — поморщился Молчан. — Ни здасьте тебе, ни до свидания.
— Извини, — опомнился Володаров, торопливо отворил во-рота и пожал сельскому голове руку. — Настроение с самого утра ни к черту.
— Ясный пень, — Молчан вошел во двор и закурил. — Отку-да ж ему взяться? Это ничего, я понимаю. Для такого дела время нужно. Для понимания. Ну, в смысле как его… то бишь, ну ты понял.
Запах Молчановской самокрутки напомнил Гене о том, как остатки головы Альбертыча свесились в могилу, испугав Сирого. От чего ему стало тяжело на душе. Будто вчера он невольно стал соучастником преступления и теперь должен скрывать этот ужасный секрет от всех. Хотя, по сути именно это с ним и произошло.
— Понял, — кивнул Володаров, избавив Молчана от муки объяснения.
— Да я бы и не приходил, была б моя воля. Но тут такое дело… в общем, по твоей части.
— Что случилось?
— Ну, — крякнул голова, пытаясь подобрать нужное слово, — в райцентре это назвали бы хулиганством.
— Драка?
— Не, — он отрицательно покачал головой, и его лицо на миг приобрело выражение, с которым Гене раньше сталки-ваться еще не доводилось — некая смесь испуга и непонима-ния. — Лучше тебе самому посмотреть.
Он жестом показал Володарову следовать за ним и привел его к собственному дому.
— Вот, — Молчан остановился у калитки и невнятно указал куда-то.
— Что, вот? — сперва не понял Гена, но, когда подошел по-ближе, замер, пытаясь понять, что видит.
Это был большой, измазанный в крови череп. Огромный, гораздо больше человеческого. Судя по вытянутой форме, он принадлежал то ли лошади, то ли корове. Череп лежал пря-мо у ступенек небольшого крыльца Молчановского дома.
— Я первым делом на лесовика нашего подумал, — объяс-нил голова, — у него бывают настроения пошалить иногда. Хотел уже было его выбросить, но потом увидел буквы и по-нял, что человеческих рук дело.
— Какие буквы? — спросил Володаров.
— А ты сам посмотри, — Молчан кивнул в сторону черепа.
Гена нервно сглотнул. После ночного приключения его нервы еще пошаливали, и лежащий у порога череп, подо-зрительно смахивающий на недоброе послание из фильма про итальянскую мафию, не добавлял спокойствия.
— Разговор у него есть, — пройдя до тамбура он обнаружил, что кот по обыкновению куда-то испарился, и потому нехотя обувался, бурча себе под нос. — Мог бы и до понедельника подождать.
Гена знал, что ведет сейчас себя как капризный ребенок. Возможно дело важное? Гораздо важнее светских бесед с домовым. Может опять что-то случилось? Еще одна могила на кладбище с утра оказалась пустой, или не дай бог убили кого по пьяни. Тем более, Молчан спас ему жизнь как-никак. Одно только это ставило его выше в списке приоритетов. Но Гена ничего не мог с собой поделать.
Не став зашнуровывать ботинки, он вышел на улицу, пре-одолел двор и подошел к воротам.
— Чего тебе, Валера?
— Вот так номер, — поморщился Молчан. — Ни здасьте тебе, ни до свидания.
— Извини, — опомнился Володаров, торопливо отворил во-рота и пожал сельскому голове руку. — Настроение с самого утра ни к черту.
— Ясный пень, — Молчан вошел во двор и закурил. — Отку-да ж ему взяться? Это ничего, я понимаю. Для такого дела время нужно. Для понимания. Ну, в смысле как его… то бишь, ну ты понял.
Запах Молчановской самокрутки напомнил Гене о том, как остатки головы Альбертыча свесились в могилу, испугав Сирого. От чего ему стало тяжело на душе. Будто вчера он невольно стал соучастником преступления и теперь должен скрывать этот ужасный секрет от всех. Хотя, по сути именно это с ним и произошло.
— Понял, — кивнул Володаров, избавив Молчана от муки объяснения.
— Да я бы и не приходил, была б моя воля. Но тут такое дело… в общем, по твоей части.
— Что случилось?
— Ну, — крякнул голова, пытаясь подобрать нужное слово, — в райцентре это назвали бы хулиганством.
— Драка?
— Не, — он отрицательно покачал головой, и его лицо на миг приобрело выражение, с которым Гене раньше сталки-ваться еще не доводилось — некая смесь испуга и непонима-ния. — Лучше тебе самому посмотреть.
Он жестом показал Володарову следовать за ним и привел его к собственному дому.
— Вот, — Молчан остановился у калитки и невнятно указал куда-то.
— Что, вот? — сперва не понял Гена, но, когда подошел по-ближе, замер, пытаясь понять, что видит.
Это был большой, измазанный в крови череп. Огромный, гораздо больше человеческого. Судя по вытянутой форме, он принадлежал то ли лошади, то ли корове. Череп лежал пря-мо у ступенек небольшого крыльца Молчановского дома.
— Я первым делом на лесовика нашего подумал, — объяс-нил голова, — у него бывают настроения пошалить иногда. Хотел уже было его выбросить, но потом увидел буквы и по-нял, что человеческих рук дело.
— Какие буквы? — спросил Володаров.
— А ты сам посмотри, — Молчан кивнул в сторону черепа.
Гена нервно сглотнул. После ночного приключения его нервы еще пошаливали, и лежащий у порога череп, подо-зрительно смахивающий на недоброе послание из фильма про итальянскую мафию, не добавлял спокойствия.