Он вынимает из внутреннего кармана пиджака лист плотной бумаги и разворачивает его. Это меню с логотипом ресторана, про который я слышала. Роскошное место, где типы вроде Питера имеют специальный столик, и к ним в конце ужина является шеф-повар с вопросом, всё ли было вкусно… и куда финтифлюшки вроде меня попадают раз в жизни — с трепетной надеждой, что их при этом увидит кто-либо из знакомых.
— Как тебе это? — спрашивает Питер, сияя всем лицом.
Я беру протянутое мне меню, ласкаю взглядом логотип, мигом представляю себя в тамошней шикарной обстановке — как я на других гляжу и себя показываю…
— Мило, очень мило, — говорю я. — И зачем ты мне его показываешь?
— Ты приглядись. Это меню бранча. Столик для двоих уже заказан.
Он дует себе на ногти, потом полирует их о борт пиджака.
Тут до меня доходит.
— И когда же ты приглашаешь?
— Прямо сейчас. Только скажи — и Джон нас мигом домчит. Карета подана, мадам! Вперед, навстречу приключениям!
Секундочку я мечтаю, как я вплыву в ресторан со своим фотоальбомчиком под мышкой. Сегодня я смотрюсь классно. И много голов повернется в мою сторону. Возможно, даже кто-то подзовет официанта и спросит: «Что за чудесная леди только что вошла?»
Но есть маленькое «но».
— Тебе же нельзя со мной появляться на публике, — говорю я.
— Не беспокойся, инкогнито гарантировано.
— А, понятно. Столик в самом темном углу, чтобы никто не заметил?
— Плохо обо мне думаешь, ангелочек! Приватный зал.
— Так или иначе, ничего выйдет. У меня кастинг, ты знаешь.
— Знаю, — говорит он с неувядающей улыбкой, — и потому предлагаю сделку. Ты посылаешь кастинг к такой-то матери, а я в благодарность везу тебя на бранч в один из самых модных лондонских ресторанов. Справедливая сделка?
— Нет, мне такой баш на баш не нравится.
Я возвращаю ему меню.
На лицо Питера наконец ложится тень раздражения.
— Не ломайся, ангелочек! Подумаешь, кастинг! А я тебе предлагаю классную вещь.
— И зачем ты это делаешь? С какой такой радости?
Он вынимает из внутреннего кармана пиджака лист плотной бумаги и разворачивает его. Это меню с логотипом ресторана, про который я слышала. Роскошное место, где типы вроде Питера имеют специальный столик, и к ним в конце ужина является шеф-повар с вопросом, всё ли было вкусно… и куда финтифлюшки вроде меня попадают раз в жизни — с трепетной надеждой, что их при этом увидит кто-либо из знакомых.
— Как тебе это? — спрашивает Питер, сияя всем лицом.
Я беру протянутое мне меню, ласкаю взглядом логотип, мигом представляю себя в тамошней шикарной обстановке — как я на других гляжу и себя показываю…
— Мило, очень мило, — говорю я. — И зачем ты мне его показываешь?
— Ты приглядись. Это меню бранча. Столик для двоих уже заказан.
Он дует себе на ногти, потом полирует их о борт пиджака.
Тут до меня доходит.
— И когда же ты приглашаешь?
— Прямо сейчас. Только скажи — и Джон нас мигом домчит. Карета подана, мадам! Вперед, навстречу приключениям!
Секундочку я мечтаю, как я вплыву в ресторан со своим фотоальбомчиком под мышкой. Сегодня я смотрюсь классно. И много голов повернется в мою сторону. Возможно, даже кто-то подзовет официанта и спросит: «Что за чудесная леди только что вошла?»
Но есть маленькое «но».
— Тебе же нельзя со мной появляться на публике, — говорю я.
— Не беспокойся, инкогнито гарантировано.
— А, понятно. Столик в самом темном углу, чтобы никто не заметил?
— Плохо обо мне думаешь, ангелочек! Приватный зал.
— Так или иначе, ничего выйдет. У меня кастинг, ты знаешь.
— Знаю, — говорит он с неувядающей улыбкой, — и потому предлагаю сделку. Ты посылаешь кастинг к такой-то матери, а я в благодарность везу тебя на бранч в один из самых модных лондонских ресторанов. Справедливая сделка?
— Нет, мне такой баш на баш не нравится.
Я возвращаю ему меню.
На лицо Питера наконец ложится тень раздражения.
— Не ломайся, ангелочек! Подумаешь, кастинг! А я тебе предлагаю классную вещь.
— И зачем ты это делаешь? С какой такой радости?