Это была вдохновляющая картина.
Если смотреть снизу вверх, Малена сейчас выглядела так.
Туфли с подковками, чтобы топать погромче. Поувесистее, как слоняра.
Платье великолепного трупно-лилового цвета, поверх темно-серого. Чтобы кожа казалась бледной и нездоровой, да и вообще, эти цвета придавали Малене нездоровый вид. Никаких украшений, ничего такого. Траур, вы что – не понимаете?
Лицо.
О, этот шедевр вдохновенного кошмариста. Отродясь Матильда не знала, как называется художник, который рисует разные ужастики, но ее лицо сейчас таким и было. Шон Косс одобрил бы, а Здислав Бексиньский и руку пожал бы.
Немного мела, сажи, капелька румян в нужном месте – и что это? Лицо изжелта-серое, усталое, и выглядит герцогесса лет на десять старше своего возраста.
И волосы.
Побольше воска, зализать их до супергладкого состояния, и готово!
Можно сделать из чудовища красавца? Можно. И наоборот – тоже, главное тут – задаться целью.
Вот и нужная дверь.
Сначала прием приватный, потом, если все будет хорошо, Малену представят ко двору. Или не представят.
– Ее светлость герцогесса Мария-Элена Домбрийская…
И девушки, сейчас они обе, остаются наедине с потрясающим красавцем, словно сошедшим с картины.
– Лоран! – ахнула Малена, заставляя тело склониться в реверансе и застыть так до позволения встать.
– Только помладше будет, – согласилась Матильда.
И верно, если поставить его высочество рядом с Рисойским, они оказались бы похожи, как братья. Светлые волосы локонами, большие голубые глаза, мужественное, хорошей лепки, лицо, очаровательная улыбка… у принца она медленно пропадает, это хорошо.
– Поднимитесь, герцогесса.
Матильда послушно распрямилась. Теперь именно она. И подавила желание отрапортовать: «товарищ принц, по вашему распоряжению, прибыла в расположение дворца».
Маскарад достиг цели. Смотрел на них потрясающий красавец, смотрел без всякого удовольствия и долго смотреть не собирался.
– Итак, вы Мария-Элена Домбрийская.
Реверанс.
Это была вдохновляющая картина.
Если смотреть снизу вверх, Малена сейчас выглядела так.
Туфли с подковками, чтобы топать погромче. Поувесистее, как слоняра.
Платье великолепного трупно-лилового цвета, поверх темно-серого. Чтобы кожа казалась бледной и нездоровой, да и вообще, эти цвета придавали Малене нездоровый вид. Никаких украшений, ничего такого. Траур, вы что – не понимаете?
Лицо.
О, этот шедевр вдохновенного кошмариста. Отродясь Матильда не знала, как называется художник, который рисует разные ужастики, но ее лицо сейчас таким и было. Шон Косс одобрил бы, а Здислав Бексиньский и руку пожал бы.
Немного мела, сажи, капелька румян в нужном месте – и что это? Лицо изжелта-серое, усталое, и выглядит герцогесса лет на десять старше своего возраста.
И волосы.
Побольше воска, зализать их до супергладкого состояния, и готово!
Можно сделать из чудовища красавца? Можно. И наоборот – тоже, главное тут – задаться целью.
Вот и нужная дверь.
Сначала прием приватный, потом, если все будет хорошо, Малену представят ко двору. Или не представят.
– Ее светлость герцогесса Мария-Элена Домбрийская…
И девушки, сейчас они обе, остаются наедине с потрясающим красавцем, словно сошедшим с картины.
– Лоран! – ахнула Малена, заставляя тело склониться в реверансе и застыть так до позволения встать.
– Только помладше будет, – согласилась Матильда.
И верно, если поставить его высочество рядом с Рисойским, они оказались бы похожи, как братья. Светлые волосы локонами, большие голубые глаза, мужественное, хорошей лепки, лицо, очаровательная улыбка… у принца она медленно пропадает, это хорошо.
– Поднимитесь, герцогесса.
Матильда послушно распрямилась. Теперь именно она. И подавила желание отрапортовать: «товарищ принц, по вашему распоряжению, прибыла в расположение дворца».
Маскарад достиг цели. Смотрел на них потрясающий красавец, смотрел без всякого удовольствия и долго смотреть не собирался.
– Итак, вы Мария-Элена Домбрийская.
Реверанс.