— Тебе посветить?
Он не ответил и полез наверх, потом услышал, как хлопнула дверь, а затем ему в спину ударил мечущийся луч фонарика, в котором колотились снежные искры.
— Левее свети, — буркнул Алексей.
Луч сместился влево.
— Так?
— Да.
Больше всего Алексея раздражало, что в эту ситуацию он попал из-за собственного упрямства, а еще, что рядом оказалась именно Ольга, на которую было бессмысленно орать, требуя, чтобы она «шла в салон и не путалась под ногами». Лика бы непременно стала прыгать рядом, дергать за рукав и канючить, что замерзла, боится и вообще… «Вообще» было всеобъемлющим, подразумевающим, что в конечном итоге свою промашку он должен как-то компенсировать. Ольга молчала, послушно освещала дорогу и, естественно, тревожась, тем не менее старалась не подогревать его раздражение.
Луч фонарика вроде бы потускнел, а может, это только показалось. Алексей забрался наверх и обреченно присвистнул.
М-да. И как, позвольте узнать, отсюда выбираться?
Машина нырнула вниз метра на полтора, если верить глазам. Очень мешал снег, мелкие иглы которого неслись почти горизонтально. Оглянувшись назад, Алексей попытался рассмотреть за снежной пеленой огни шоссе или города, но не было видно ни зги. Это сколько же они отмотали? Километров пятнадцать?
Он спустился вниз, утопая в снегу, отдал Ольге ключи и попробовал толкнуть машину в отчаянной и, в общем-то, бесперспективной надежде сдвинуть эту махину с места.
— Попробуй завести! — приказал Алексей.
Ольга перелезла на переднее сидение, уронила ключи на пол и долго пыталась поднять их.
— Ну, что ты? — рявкнул он. — Давай скорее! Не ночевать же нам тут!
— Заткнись! — зло прошипела она, хватая брелок с ключами.
— Заводи! — нетерпеливо крикнул Алексей.
— Я завожу, — заорала она в ответ.
Автомобиль, его ненаглядный «BMW», верный и послушный, несколько раз слабо чихнул, а потом затих, на этот раз окончательно. Алексей еще с минуту подождал, надеясь, что любимый тупорылый зверь оживет, но машина упрямо молчала, хотя Ольга в кабине остервенело крутила ключ зажигания. В темноте уже почти ничего нельзя было разглядеть. Фонарик светил все слабее и слабее, а затем погас. Алексей добрался до двери и, дождавшись, пока Ольга переберется на пассажирское сиденье, залез внутрь. Попробовав завести машину несколько раз, откинулся на спинку сиденья, вытащил из кармана сигареты и раздраженно закурил.
— Как же вовремя, — зло сказал он. — А все ты…
— Здра-а-асьте! А я тут при чем?
— При том. Из-за тебя я сюда поехал. Если бы не ты, ничего бы и не случилось.
— Ты же сам не захотел ждать, — ядовито напомнила Ольга. — Не терпелось тебе…
— Тебе посветить?
Он не ответил и полез наверх, потом услышал, как хлопнула дверь, а затем ему в спину ударил мечущийся луч фонарика, в котором колотились снежные искры.
— Левее свети, — буркнул Алексей.
Луч сместился влево.
— Так?
— Да.
Больше всего Алексея раздражало, что в эту ситуацию он попал из-за собственного упрямства, а еще, что рядом оказалась именно Ольга, на которую было бессмысленно орать, требуя, чтобы она «шла в салон и не путалась под ногами». Лика бы непременно стала прыгать рядом, дергать за рукав и канючить, что замерзла, боится и вообще… «Вообще» было всеобъемлющим, подразумевающим, что в конечном итоге свою промашку он должен как-то компенсировать. Ольга молчала, послушно освещала дорогу и, естественно, тревожась, тем не менее старалась не подогревать его раздражение.
Луч фонарика вроде бы потускнел, а может, это только показалось. Алексей забрался наверх и обреченно присвистнул.
М-да. И как, позвольте узнать, отсюда выбираться?
Машина нырнула вниз метра на полтора, если верить глазам. Очень мешал снег, мелкие иглы которого неслись почти горизонтально. Оглянувшись назад, Алексей попытался рассмотреть за снежной пеленой огни шоссе или города, но не было видно ни зги. Это сколько же они отмотали? Километров пятнадцать?
Он спустился вниз, утопая в снегу, отдал Ольге ключи и попробовал толкнуть машину в отчаянной и, в общем-то, бесперспективной надежде сдвинуть эту махину с места.
— Попробуй завести! — приказал Алексей.
Ольга перелезла на переднее сидение, уронила ключи на пол и долго пыталась поднять их.
— Ну, что ты? — рявкнул он. — Давай скорее! Не ночевать же нам тут!
— Заткнись! — зло прошипела она, хватая брелок с ключами.
— Заводи! — нетерпеливо крикнул Алексей.
— Я завожу, — заорала она в ответ.
Автомобиль, его ненаглядный «BMW», верный и послушный, несколько раз слабо чихнул, а потом затих, на этот раз окончательно. Алексей еще с минуту подождал, надеясь, что любимый тупорылый зверь оживет, но машина упрямо молчала, хотя Ольга в кабине остервенело крутила ключ зажигания. В темноте уже почти ничего нельзя было разглядеть. Фонарик светил все слабее и слабее, а затем погас. Алексей добрался до двери и, дождавшись, пока Ольга переберется на пассажирское сиденье, залез внутрь. Попробовав завести машину несколько раз, откинулся на спинку сиденья, вытащил из кармана сигареты и раздраженно закурил.
— Как же вовремя, — зло сказал он. — А все ты…
— Здра-а-асьте! А я тут при чем?
— При том. Из-за тебя я сюда поехал. Если бы не ты, ничего бы и не случилось.
— Ты же сам не захотел ждать, — ядовито напомнила Ольга. — Не терпелось тебе…