Лицо Джариса окаменело от горя. И Кирк, слушая тираду Хенгиста, думал, и не в первый раз: Мистер Администратор, вы бесчувственный человек.
— Три убийства! — выкрикивал Хенгист. — И каждый раз этот человек оказывается на месте преступления! Что вам еще нужно, капитан? Чтобы он заколол еще одну женщину прямо у вас на глазах?
— Мистер Хенгист, прошу… не сейчас, — сказал Джарис, — моя бедная жена… ее только что унесли…
Хенгист настаивал.
— Префект, я доподлинно уверен, что этот член команды «Энтерпрайза» виновен!
— Но он не в ответе, — сказал Кирк. — Эти действия — действия безумца. Если мистер Скотти виновен — он сумасшедший. У нас на корабле есть приборы, позволяющие определить состояние его сознания.
— И спасти ему жизнь? — в голосе Хенгиста явно слышалась ирония.
— Безумие не может нести ответственность по любым законам, — сказал Кирк. — Оно не понимает, что творит.
— Джентльмены, пожалуйста… — попросил Джарис.
— Прошу простить, префект, — не унимался Хенгист, — мое сердце скорбит вместе с вами, но я не могу больше стоять в стороне! Этот человек убил трижды! Даже капитан Кирк признал это. Но эта попытка в последнюю минуту помочь Скотти уйти от наказания…
Голос Кирка был ровен.
— Нет, мистер Хенгист. Проследить, чтобы победила справедливость.
— Я… не знаю, — сказал Джарис.
— Сколько еще убийств должно произойти, чтобы вы приняли действенные меры, сэр? — спросил его Хенгист. — Старые законы все еще действуют. Я могу добиться правды от этого убийцы.
— Пыткой? — Кирк повернулся к Джарису. — Префект, я ранее сказал вам, что мы будем придерживаться ваших законов. Если мистер Скотти вменяем, он ваш — для наказания. Но я должен настоять, чтобы было сделано все возможное для выяснения его душевного состояния.
Губы Джариса задрожали. Он постарел от потрясения на глазах.
— Как может человек совершить такое?
— Это то, что я собираюсь выяснить, сэр, — мягко сказал Кирк.
С усилием Джарис взглянул на Скотти.
— А вы, мистер Скотти, что вы можете сказать?
Скотти встал.
— Сэр, я клянусь именем Господа, что не убивал вашу жену. Я не убивал никого.
Лицо Джариса окаменело от горя. И Кирк, слушая тираду Хенгиста, думал, и не в первый раз: Мистер Администратор, вы бесчувственный человек.
— Три убийства! — выкрикивал Хенгист. — И каждый раз этот человек оказывается на месте преступления! Что вам еще нужно, капитан? Чтобы он заколол еще одну женщину прямо у вас на глазах?
— Мистер Хенгист, прошу… не сейчас, — сказал Джарис, — моя бедная жена… ее только что унесли…
Хенгист настаивал.
— Префект, я доподлинно уверен, что этот член команды «Энтерпрайза» виновен!
— Но он не в ответе, — сказал Кирк. — Эти действия — действия безумца. Если мистер Скотти виновен — он сумасшедший. У нас на корабле есть приборы, позволяющие определить состояние его сознания.
— И спасти ему жизнь? — в голосе Хенгиста явно слышалась ирония.
— Безумие не может нести ответственность по любым законам, — сказал Кирк. — Оно не понимает, что творит.
— Джентльмены, пожалуйста… — попросил Джарис.
— Прошу простить, префект, — не унимался Хенгист, — мое сердце скорбит вместе с вами, но я не могу больше стоять в стороне! Этот человек убил трижды! Даже капитан Кирк признал это. Но эта попытка в последнюю минуту помочь Скотти уйти от наказания…
Голос Кирка был ровен.
— Нет, мистер Хенгист. Проследить, чтобы победила справедливость.
— Я… не знаю, — сказал Джарис.
— Сколько еще убийств должно произойти, чтобы вы приняли действенные меры, сэр? — спросил его Хенгист. — Старые законы все еще действуют. Я могу добиться правды от этого убийцы.
— Пыткой? — Кирк повернулся к Джарису. — Префект, я ранее сказал вам, что мы будем придерживаться ваших законов. Если мистер Скотти вменяем, он ваш — для наказания. Но я должен настоять, чтобы было сделано все возможное для выяснения его душевного состояния.
Губы Джариса задрожали. Он постарел от потрясения на глазах.
— Как может человек совершить такое?
— Это то, что я собираюсь выяснить, сэр, — мягко сказал Кирк.
С усилием Джарис взглянул на Скотти.
— А вы, мистер Скотти, что вы можете сказать?
Скотти встал.
— Сэр, я клянусь именем Господа, что не убивал вашу жену. Я не убивал никого.