— Ай! — воскликнул я и отстранился, приложив ладонь к ожогу.
Кожа горела, а на пальцах остались кровавые следы.
— Ник, что такое? — спросила Инги.
Все резко остановились и посмотрели на меня.
— Я не понимаю… — пробормотал себе под нос, внимательно вглядываясь в их лица. Что-то явно было не так.
— Никита, что с тобой? — вновь повторила Инги
— Не пойму, какое-то странное ощущение, будто я сплю.
Голова стала кружиться, а земля медленно уходила из-под ног.
«Секундочку, земля? Мы же шли по песчаному пляжу? Что происходит?»
— Никита! Никита!
До боли знакомый голос раздавался, казалось, со всех сторон. Я вертел головой, но никого не видел. Я перестал вообще что-то видеть, кроме крутящейся земли под ногами и серы небом над головой.
— Никита! Живой?! Сынок, очнись!
— Папа?
— Никитка, ну, наконец-таки, — передо мной зависло испуганное лицо отца. — А я уже панику навёл.
Ничего не понимая, я медленно приподнялся на локтях. Вокруг лужи, небольшие кусты, припаркованные машины, а по телу бьёт мелкий дождь. Родной подъезд, такой близкий и такой далёкий.
Внезапно крепкая хватка сдавила так, что из лёгких вырвались последние остатки воздуха.
— Пап, сломаешь, — прокряхтел я.
— Да, да, прости. Просто переволновался, — тот отстранился и внимательно посмотрел на меня. — Как себя чувствуешь? Я уже вызвал скорую.
— Да зачем? — но резкая головная боль заставила зажмурится.
«Так это что ж получается? Центральный мир, Лесла и Скел мне лишь привиделись?»
Погладил макушку, а когда взглянул на руку, то увидел размазанную кровь.
«Всё-таки я основательно приложился о канализацию, — но новая мысль заставила вздрогнуть. — А почему я здесь, если провалился под землю?»
— Ай! — воскликнул я и отстранился, приложив ладонь к ожогу.
Кожа горела, а на пальцах остались кровавые следы.
— Ник, что такое? — спросила Инги.
Все резко остановились и посмотрели на меня.
— Я не понимаю… — пробормотал себе под нос, внимательно вглядываясь в их лица. Что-то явно было не так.
— Никита, что с тобой? — вновь повторила Инги
— Не пойму, какое-то странное ощущение, будто я сплю.
Голова стала кружиться, а земля медленно уходила из-под ног.
«Секундочку, земля? Мы же шли по песчаному пляжу? Что происходит?»
— Никита! Никита!
До боли знакомый голос раздавался, казалось, со всех сторон. Я вертел головой, но никого не видел. Я перестал вообще что-то видеть, кроме крутящейся земли под ногами и серы небом над головой.
— Никита! Живой?! Сынок, очнись!
— Папа?
— Никитка, ну, наконец-таки, — передо мной зависло испуганное лицо отца. — А я уже панику навёл.
Ничего не понимая, я медленно приподнялся на локтях. Вокруг лужи, небольшие кусты, припаркованные машины, а по телу бьёт мелкий дождь. Родной подъезд, такой близкий и такой далёкий.
Внезапно крепкая хватка сдавила так, что из лёгких вырвались последние остатки воздуха.
— Пап, сломаешь, — прокряхтел я.
— Да, да, прости. Просто переволновался, — тот отстранился и внимательно посмотрел на меня. — Как себя чувствуешь? Я уже вызвал скорую.
— Да зачем? — но резкая головная боль заставила зажмурится.
«Так это что ж получается? Центральный мир, Лесла и Скел мне лишь привиделись?»
Погладил макушку, а когда взглянул на руку, то увидел размазанную кровь.
«Всё-таки я основательно приложился о канализацию, — но новая мысль заставила вздрогнуть. — А почему я здесь, если провалился под землю?»