— Англичанка? — удивился разбойник, а потом вдруг фыркнул. — Терпеть не могу англичан!
— Это еще почему? — пискнула Аманда, наконец, подымаясь на ноги.
— Для русского человека от вас только беды и жди! — Был ответ.
Мисс Фокс от возмущения открыла рот, и уже хотела было произнести гневную тираду, как вдруг сзади донесся шум настигшей погони.
— А вот и беда пожаловала, — отчего-то совсем спокойно произнес разбойник. — Хотя сколько вас? Раз, два, три. Ну, позвольте, это еще не беда, а так — мелкие неприятности.
Шутливый тон незнакомца совсем не понравился Аманде, она с подозрением покосилась сначала на него, а потом на троих солдат, вооруженных ружьями и саблями.
— Иди своей дорогой, шутник, а девушку оставь нам, — выкрикнул один из служивых, — и мы тебя не тронем!
— Извините, но не могу позволить себе бросить даму в беде, — пожал плечами человек с седой прядью. — Не так воспитан.
— Неправильное решение, — покачал головой солдат, что вел диалог, и направил на разбойника ружье. — Буду считать до трех, может быть, ты передумаешь?! Раз…
— Два… — в такт ему произнес человек с седой прядью и медленно и демонстративно опустил руку на эфес сапфировой шпаги.
«Боже, что он делает? — в ужасе подумала мисс Фокс, переводя взгляд то на разбойника, то на солдата с ружьем. — Да он безумец!»
И тут прозвучало:
Где-то на земле. Задолго до зарождения человеческой расы.
Мир был погружен в сумрак. Массивные, раскидистые кроны деревьев, сплошь покрытые лианами, и многочисленные гигантские папоротники изредка колыхались от легкого теплого ветерка. Иногда доносились крики крылатых ящеров, парящих высоко под облаками и наслаждающихся брачными играми. Но в остальном первозданный лес, по которому никогда не ступала нога человека, пребывал в полном спокойствии. Как вдруг ночную тишь пронзил дикий рев, а уже через секунду земля задрожала…
Молодые деревья послушно склонились под мощью выскочившего из леса ящера. Пробежав несколько метров и очутившись на открытой поляне, зверь остановился и, развернувшись, опустил рогатую голову, будто к чему-то готовясь. А еще через секунду из чащи донесся страшный, душераздирающий рык, и деревья вновь задрожали, будто в страхе перед тем, кто сейчас приближался. Рогатый дракон напрягся: правой передней лапой, словно бык, он ударил о земную твердь и выдохнул клубы пара из широких ноздрей, а затем еще ниже опустил голову и приготовился к схватке.
Могучие деревья, словно обычные кустарники, послушно разошлись в стороны, часть из них, что не захотела сдаться, оказалась сломана, и из чащи леса, гордо ступая, вышел гигантский ящер. На вид он разительно отличался от первого, поскольку опирался на массивные задние конечности. Передние лапы у зверя были маленькие и крючковатые, они казались бесполезными, зато огромная, словно у дракона, голова с маленькими, тупыми глазками и широкой, разинутой пастью с доброй сотней зубов делала чудовище воистину царем этих мест.
Зубастый ящер взревел, уставившись на противника. Рогатый ответил ему таким же мычащим воплем, а затем, выдохнув клубы пара из ноздрей и ударив оземь передней лапой, сорвался с места, устремившись на врага — сдаваться без боя ему явно не хотелось. Со всего размаху дракон врезался широким лбом в грудь зубастого монстра, и хищника отбросило в сторону. Ящер упал, ломая под собой деревья и пригибая папоротники, но быстро поднялся и, выставив вперед пасть, зарычал. Дракон вновь выдохнул пар и попытался атаковать вторично, но его враг развернулся в пол-оборота и ударил массивным хвостом по лапам рогатого гиганта. Хвост, словно хлыст, врезался в передние конечности дракона и тот, подкосившись, отлетел в сторону и упал набок, впиваясь лобными наростами в землю и разрыхляя ее. Остановившись, зверь тут же поднялся и затряс головой, а могучий ящер уже устремился на него, раскрыв устрашающую пасть. В самый последний момент рогатый дракон успел собраться с силами и, привстав на задних лапах, ударил передними в грудь подбегающего гиганта. Ящера откинуло назад, но он не упал, лишь отступил на два шага, сотрясая землю. Из пасти монстра вырвался новый яростный рык, и он атаковал хвостом. Дракон приподнял передние лапы, пропуская вражеский выпад и попытался боднуть ящера лбом, но тот, видимо предвидя этот ход, резко развернулся и устремил морду вперед, лишь в последний момент, клацнув зубами возле ускользающего противника. Рогач отшатнулся, а монстр вновь применил хвост, нанося страшный удар, но уже с другой стороны — по задним конечностям дракона. Зверь подкосился, упал на бок, попытался встать, но здоровенный ящер обрушился сверху, раскрывая ужасную пасть и вонзая острые, словно сабли, зубы в незащищенную шею жертвы. Еще секунда и мощные челюсти сомкнулись и заработали, разрывая драконью плоть. Рогач заскулил, задергался из стороны в сторону, но зубы ящера вонзились еще глубже, и стон поверженного зверя превратился в сдавленный писк, а потом и вовсе стих. А челюсти монстра все не успокаивались и не успокаивались, терзая безжизненную плоть, разрывая ее и проглатывая. И лишь поглотив несколько сочных кусочков, этот ужасный зверь оторвался от добычи и, устремив взгляд к ночному небу, издал ужасный и победоносный рев, ощущая себя истинным хозяином этих мест!
Жаль, но он ошибался…
Из чащи леса на могучего гиганта, терзающего плоть поверженной добычи, уставилась пара кроваво красных глаз с тонкими вертикальными зрачками. Те, кому принадлежали эти глаза, были куда хитрее и опаснее любого монстра этого древнего мира. Будто почувствовав, что за ним следят, ящер оторвался от трапезы и, подняв голову в сторону высоких деревьев, стал втягивать в широкие ноздри воздух. Учуяв нежеланных гостей, гигант разразился страшным рыком. В ответ донеслось противное змеиное шипение. А еще через секунду листья зашуршали, и из чащи выползло нечто, опирающееся на широкий хвост, переходящий в покрытое чешуей тело, с когтистыми пятипалыми руками, которыми существо сжимало белое копье с лезвиями по обеим сторонам. Да и мордой это создание совсем не напоминало глупую бездушную тварь, а имело сходство с теми, кому еще только предстояло появиться под этим небом. Губы открывали отвратительный рот, полный острых клыков, плоский нос, хитрые кроваво-красные глаза и высокий лоб, переходящий в раздувающийся капюшон… Нага оскалилась и зашипела в сторону гигантского чудовища, а затем, ударив в грудь когтистой лапой, сжимавшей копье, указала на противника, будто бросая тому вызов.
Ящер ответил на ее вызов неистовым рыком. Могучие задние конечности, сотрясая землю, устремились вперед, маленькие передние лапки задергались, а огромный хвост поднялся над землей, помогая массивному чудовищу сохранить равновесие. Но вдруг множество тонких лиан, переплетенных меж собой в одну толстую веревку, вздернулись вверх на пути монстра. Лапы наткнулись на преграду, несколько лиан порвались, но остальные выдержали, и ноги монстра подкосились, а сам он с оглушительным грохотом свалился на землю, прямо на брюхо мордой вперед. Огромное тело зашевелилось, пытаясь встать, но подняться с живота такому монстру было не так-то просто: маленькие передние лапки оказались бессильны, а задние, переплетенные лианами, ничем не могли помочь.
И тут нага сорвалась с места, быстро перебирая широким хвостом по заросшей травой земле. Через миг она оказалась у морды дракона. Уставившись на поверженного, но не сдавшегося противника, нага зашипела. Монстр раскрыл пасть и ответил оглушительным ревом, и тут в его нёбо вонзилось острие белого копья. Ящер захрипел, постарался закрыть пасть, но острая палка вошла глубже, и зверь лишь еще сильнее разинул огромный рот, полный длинных и острых клыков, и нещадно заверещал!.. Впрочем, через секунду его стоны смолкли: копье выполнило задачу, пронзив плоть монстра и войдя в мозг, лишило его жизни.
Нага извлекла из поверженного врага белое, покрытое кровью, оружие и, победно вскинув его к небу, издала яростный рык. В такт ей из-за кустов папоротников и деревьев вторили такие же шипящие крики. Ветви разошлись в стороны, трава пригнулась, и из чащи к бездыханному телу дракона поползли десятки змееподобных фигур, покрытых черной чешуей. С шипением, выпуская мерзкие раздвоенные языки и будто о чем-то переговариваясь, твари обступили мертвого гиганта, а затем приступили к кровавой трапезе.
— Англичанка? — удивился разбойник, а потом вдруг фыркнул. — Терпеть не могу англичан!
— Это еще почему? — пискнула Аманда, наконец, подымаясь на ноги.
— Для русского человека от вас только беды и жди! — Был ответ.
Мисс Фокс от возмущения открыла рот, и уже хотела было произнести гневную тираду, как вдруг сзади донесся шум настигшей погони.
— А вот и беда пожаловала, — отчего-то совсем спокойно произнес разбойник. — Хотя сколько вас? Раз, два, три. Ну, позвольте, это еще не беда, а так — мелкие неприятности.
Шутливый тон незнакомца совсем не понравился Аманде, она с подозрением покосилась сначала на него, а потом на троих солдат, вооруженных ружьями и саблями.
— Иди своей дорогой, шутник, а девушку оставь нам, — выкрикнул один из служивых, — и мы тебя не тронем!
— Извините, но не могу позволить себе бросить даму в беде, — пожал плечами человек с седой прядью. — Не так воспитан.
— Неправильное решение, — покачал головой солдат, что вел диалог, и направил на разбойника ружье. — Буду считать до трех, может быть, ты передумаешь?! Раз…
— Два… — в такт ему произнес человек с седой прядью и медленно и демонстративно опустил руку на эфес сапфировой шпаги.
«Боже, что он делает? — в ужасе подумала мисс Фокс, переводя взгляд то на разбойника, то на солдата с ружьем. — Да он безумец!»
И тут прозвучало:
Где-то на земле. Задолго до зарождения человеческой расы.
Мир был погружен в сумрак. Массивные, раскидистые кроны деревьев, сплошь покрытые лианами, и многочисленные гигантские папоротники изредка колыхались от легкого теплого ветерка. Иногда доносились крики крылатых ящеров, парящих высоко под облаками и наслаждающихся брачными играми. Но в остальном первозданный лес, по которому никогда не ступала нога человека, пребывал в полном спокойствии. Как вдруг ночную тишь пронзил дикий рев, а уже через секунду земля задрожала…
Молодые деревья послушно склонились под мощью выскочившего из леса ящера. Пробежав несколько метров и очутившись на открытой поляне, зверь остановился и, развернувшись, опустил рогатую голову, будто к чему-то готовясь. А еще через секунду из чащи донесся страшный, душераздирающий рык, и деревья вновь задрожали, будто в страхе перед тем, кто сейчас приближался. Рогатый дракон напрягся: правой передней лапой, словно бык, он ударил о земную твердь и выдохнул клубы пара из широких ноздрей, а затем еще ниже опустил голову и приготовился к схватке.
Могучие деревья, словно обычные кустарники, послушно разошлись в стороны, часть из них, что не захотела сдаться, оказалась сломана, и из чащи леса, гордо ступая, вышел гигантский ящер. На вид он разительно отличался от первого, поскольку опирался на массивные задние конечности. Передние лапы у зверя были маленькие и крючковатые, они казались бесполезными, зато огромная, словно у дракона, голова с маленькими, тупыми глазками и широкой, разинутой пастью с доброй сотней зубов делала чудовище воистину царем этих мест.
Зубастый ящер взревел, уставившись на противника. Рогатый ответил ему таким же мычащим воплем, а затем, выдохнув клубы пара из ноздрей и ударив оземь передней лапой, сорвался с места, устремившись на врага — сдаваться без боя ему явно не хотелось. Со всего размаху дракон врезался широким лбом в грудь зубастого монстра, и хищника отбросило в сторону. Ящер упал, ломая под собой деревья и пригибая папоротники, но быстро поднялся и, выставив вперед пасть, зарычал. Дракон вновь выдохнул пар и попытался атаковать вторично, но его враг развернулся в пол-оборота и ударил массивным хвостом по лапам рогатого гиганта. Хвост, словно хлыст, врезался в передние конечности дракона и тот, подкосившись, отлетел в сторону и упал набок, впиваясь лобными наростами в землю и разрыхляя ее. Остановившись, зверь тут же поднялся и затряс головой, а могучий ящер уже устремился на него, раскрыв устрашающую пасть. В самый последний момент рогатый дракон успел собраться с силами и, привстав на задних лапах, ударил передними в грудь подбегающего гиганта. Ящера откинуло назад, но он не упал, лишь отступил на два шага, сотрясая землю. Из пасти монстра вырвался новый яростный рык, и он атаковал хвостом. Дракон приподнял передние лапы, пропуская вражеский выпад и попытался боднуть ящера лбом, но тот, видимо предвидя этот ход, резко развернулся и устремил морду вперед, лишь в последний момент, клацнув зубами возле ускользающего противника. Рогач отшатнулся, а монстр вновь применил хвост, нанося страшный удар, но уже с другой стороны — по задним конечностям дракона. Зверь подкосился, упал на бок, попытался встать, но здоровенный ящер обрушился сверху, раскрывая ужасную пасть и вонзая острые, словно сабли, зубы в незащищенную шею жертвы. Еще секунда и мощные челюсти сомкнулись и заработали, разрывая драконью плоть. Рогач заскулил, задергался из стороны в сторону, но зубы ящера вонзились еще глубже, и стон поверженного зверя превратился в сдавленный писк, а потом и вовсе стих. А челюсти монстра все не успокаивались и не успокаивались, терзая безжизненную плоть, разрывая ее и проглатывая. И лишь поглотив несколько сочных кусочков, этот ужасный зверь оторвался от добычи и, устремив взгляд к ночному небу, издал ужасный и победоносный рев, ощущая себя истинным хозяином этих мест!
Жаль, но он ошибался…
Из чащи леса на могучего гиганта, терзающего плоть поверженной добычи, уставилась пара кроваво красных глаз с тонкими вертикальными зрачками. Те, кому принадлежали эти глаза, были куда хитрее и опаснее любого монстра этого древнего мира. Будто почувствовав, что за ним следят, ящер оторвался от трапезы и, подняв голову в сторону высоких деревьев, стал втягивать в широкие ноздри воздух. Учуяв нежеланных гостей, гигант разразился страшным рыком. В ответ донеслось противное змеиное шипение. А еще через секунду листья зашуршали, и из чащи выползло нечто, опирающееся на широкий хвост, переходящий в покрытое чешуей тело, с когтистыми пятипалыми руками, которыми существо сжимало белое копье с лезвиями по обеим сторонам. Да и мордой это создание совсем не напоминало глупую бездушную тварь, а имело сходство с теми, кому еще только предстояло появиться под этим небом. Губы открывали отвратительный рот, полный острых клыков, плоский нос, хитрые кроваво-красные глаза и высокий лоб, переходящий в раздувающийся капюшон… Нага оскалилась и зашипела в сторону гигантского чудовища, а затем, ударив в грудь когтистой лапой, сжимавшей копье, указала на противника, будто бросая тому вызов.
Ящер ответил на ее вызов неистовым рыком. Могучие задние конечности, сотрясая землю, устремились вперед, маленькие передние лапки задергались, а огромный хвост поднялся над землей, помогая массивному чудовищу сохранить равновесие. Но вдруг множество тонких лиан, переплетенных меж собой в одну толстую веревку, вздернулись вверх на пути монстра. Лапы наткнулись на преграду, несколько лиан порвались, но остальные выдержали, и ноги монстра подкосились, а сам он с оглушительным грохотом свалился на землю, прямо на брюхо мордой вперед. Огромное тело зашевелилось, пытаясь встать, но подняться с живота такому монстру было не так-то просто: маленькие передние лапки оказались бессильны, а задние, переплетенные лианами, ничем не могли помочь.
И тут нага сорвалась с места, быстро перебирая широким хвостом по заросшей травой земле. Через миг она оказалась у морды дракона. Уставившись на поверженного, но не сдавшегося противника, нага зашипела. Монстр раскрыл пасть и ответил оглушительным ревом, и тут в его нёбо вонзилось острие белого копья. Ящер захрипел, постарался закрыть пасть, но острая палка вошла глубже, и зверь лишь еще сильнее разинул огромный рот, полный длинных и острых клыков, и нещадно заверещал!.. Впрочем, через секунду его стоны смолкли: копье выполнило задачу, пронзив плоть монстра и войдя в мозг, лишило его жизни.
Нага извлекла из поверженного врага белое, покрытое кровью, оружие и, победно вскинув его к небу, издала яростный рык. В такт ей из-за кустов папоротников и деревьев вторили такие же шипящие крики. Ветви разошлись в стороны, трава пригнулась, и из чащи к бездыханному телу дракона поползли десятки змееподобных фигур, покрытых черной чешуей. С шипением, выпуская мерзкие раздвоенные языки и будто о чем-то переговариваясь, твари обступили мертвого гиганта, а затем приступили к кровавой трапезе.