- Мама! Там у нас такая елка красивая! Пойдем посмотрим! Дядя Дима сказал, что мы все вместе будем гирлянду зажигать. Ну, мама же! Пойдем скорее!
Лешка развернулся и остановился, как вкопанный, увидев гостей. Смутился вдруг, что-то почувствовав. Шагнул ко мне, и я его обняла. Ответила своему работодателю, который теперь меня наверняка уволит за то, что я посмела иметь детей.
- Да, есть, - ответила. - И сын.
За родителями хлопнули двери. Мы стояли, притихнув, и смотрели им вслед.
- Маша? Дети, вы где? – в прихожую вошел Гордеев – радостный и довольный. – Даша, ты куда убежала? – поднял дочь на руки. - Кто собирался повесить шар на самую высокую ветку?
Заметив наше молчание, нахмурился. Спросил обеспокоенно.
- Маша, что случилось?
- Твои родители приходили. Открыли дверь своим ключом и… увидели нас.
- Ясно. – Димка подошел к двери и закрыл ее на замок. – Я разберусь, - коротко сказал и неожиданно улыбнулся мне и малинкам так, что мы тут же про все забыли. – Ну чего носы повесили, команда? Новый год скоро! Идем елку зажигать!
Дети не спали до полуночи, зато укладывать не пришлось – и не заметила, как уснули. После боя курантов, я позвонила и поздравила с Новым годом маму и отчима. Мама, бедняжка, была так впечатлена стремительными событиями, развернувшимися в моей личной жизни, что боялась их спугнуть и лишний раз потревожить звонком. Поговорив с ней, позвонила Феечке. В жизни подруги творился какой-то кавардак, и это меня беспокоило.
Новый год Наташка встретила в новом жилье не одна, а с парнем. И все бы ничего, но компаньоном по празднику оказался совсем не Жорик Либерман, от которого она сбежала, а непонятный сосед по съемной квартире. Оказалось, что ушлые риэлтеры подругу надули и сдали квартиру еще одному квартиросъемщику – то ли культуристу, а то ли боксеру. По словам Наташки – препротивнейшему типу. Оба в первый же день (а точнее ночь), рассорившись, отказались уступить другому жилплощадь. Зря культурист надеялся, что Наташку испугают татуировки, мощная фигура и договор. Подруга на все резоны скрутила фигу и гордо заняла свободную комнату. Сначала до утра, а потом из принципа возмутилась.
- Я сказала ему, что не съеду! У меня тоже договор! Я за эту чертову квартиру трехмесячную оплату вперед внесла! Я ему что – наследница Трампа? Фирмы больше нет, кто мне теперь деньги вернет? Да пусть сам укатывает, куда хочет – Халк недоделанный. Видела бы ты, Машка, какой он хам! Обозвал меня истеричкой! Меня! Да у меня нервы – железные канаты – у Крокодиловны спроси! Их бензопилой не перепелить. Я ему покажу истеричку!
Обида в голосе Наташки заставила спросить:
- Симпатичный?
- Да мне все равно! – ответила Феечка, но на секунду задумалась. Похоже, я угадала, и парень был симпатичным. – Хоть косой гоблин! Сейчас какую-то девицу к себе привел, такую же прокачанную – принцесса Зена отдыхает. Развлекаются за стенкой. Она так стонет, как будто у нее судорогой сразу обе ноги свело. Я вот думаю: Маруська, может, он ее там убивает? После таких ручищ можно ведь и калекой остаться.
- Ой, не думаю, Наташ. А может, плюнешь и вернешься к родителям?
- Еще чего! Я только самостоятельно жить начала. Мне и здесь неплохо. Даже весело! – Наташка прыснула смехом. - Вот сейчас с тобой поговорю и устрою соседу истерику – а чтобы диагнозы не ставил! Вызову неотложку! Скажу: отреагировала на крики о помощи! А вдруг он маньяк!
Мы посмеялись, и Феечка грустно вздохнула. Призналась:
- Скучаю я по Жорику, Марусь. Вот знаю, что ничего у нас с ним не изменится, так и будет бегать от меня к Крокодиловне, а все равно скучаю. А еще думаю: вдруг мамаша не соврала и у Жорика правда кто-то был?
- Потерпи, Феечка, скоро станет легче. Побудь одна, ты же хотела.
- Хотела, но все равно грустно. Ну вот! – громко фыркнула Наташка. – Слышишь, Машка? Снова стонет! Такое впечатление, что Халк свою подругу на болевой порог тестирует. Еще и в стену стучат, паразиты. Не жизнь – романтика! Все равно не съеду, гад, не надейся!
Я знала свою подругу, а вот ее новый сосед – нет. Феечка так просто не сдастся. Я пожелала Наташке удачи и полной победы над Халком.
- Мама! Там у нас такая елка красивая! Пойдем посмотрим! Дядя Дима сказал, что мы все вместе будем гирлянду зажигать. Ну, мама же! Пойдем скорее!
Лешка развернулся и остановился, как вкопанный, увидев гостей. Смутился вдруг, что-то почувствовав. Шагнул ко мне, и я его обняла. Ответила своему работодателю, который теперь меня наверняка уволит за то, что я посмела иметь детей.
- Да, есть, - ответила. - И сын.
За родителями хлопнули двери. Мы стояли, притихнув, и смотрели им вслед.
- Маша? Дети, вы где? – в прихожую вошел Гордеев – радостный и довольный. – Даша, ты куда убежала? – поднял дочь на руки. - Кто собирался повесить шар на самую высокую ветку?
Заметив наше молчание, нахмурился. Спросил обеспокоенно.
- Маша, что случилось?
- Твои родители приходили. Открыли дверь своим ключом и… увидели нас.
- Ясно. – Димка подошел к двери и закрыл ее на замок. – Я разберусь, - коротко сказал и неожиданно улыбнулся мне и малинкам так, что мы тут же про все забыли. – Ну чего носы повесили, команда? Новый год скоро! Идем елку зажигать!
Дети не спали до полуночи, зато укладывать не пришлось – и не заметила, как уснули. После боя курантов, я позвонила и поздравила с Новым годом маму и отчима. Мама, бедняжка, была так впечатлена стремительными событиями, развернувшимися в моей личной жизни, что боялась их спугнуть и лишний раз потревожить звонком. Поговорив с ней, позвонила Феечке. В жизни подруги творился какой-то кавардак, и это меня беспокоило.
Новый год Наташка встретила в новом жилье не одна, а с парнем. И все бы ничего, но компаньоном по празднику оказался совсем не Жорик Либерман, от которого она сбежала, а непонятный сосед по съемной квартире. Оказалось, что ушлые риэлтеры подругу надули и сдали квартиру еще одному квартиросъемщику – то ли культуристу, а то ли боксеру. По словам Наташки – препротивнейшему типу. Оба в первый же день (а точнее ночь), рассорившись, отказались уступить другому жилплощадь. Зря культурист надеялся, что Наташку испугают татуировки, мощная фигура и договор. Подруга на все резоны скрутила фигу и гордо заняла свободную комнату. Сначала до утра, а потом из принципа возмутилась.
- Я сказала ему, что не съеду! У меня тоже договор! Я за эту чертову квартиру трехмесячную оплату вперед внесла! Я ему что – наследница Трампа? Фирмы больше нет, кто мне теперь деньги вернет? Да пусть сам укатывает, куда хочет – Халк недоделанный. Видела бы ты, Машка, какой он хам! Обозвал меня истеричкой! Меня! Да у меня нервы – железные канаты – у Крокодиловны спроси! Их бензопилой не перепелить. Я ему покажу истеричку!
Обида в голосе Наташки заставила спросить:
- Симпатичный?
- Да мне все равно! – ответила Феечка, но на секунду задумалась. Похоже, я угадала, и парень был симпатичным. – Хоть косой гоблин! Сейчас какую-то девицу к себе привел, такую же прокачанную – принцесса Зена отдыхает. Развлекаются за стенкой. Она так стонет, как будто у нее судорогой сразу обе ноги свело. Я вот думаю: Маруська, может, он ее там убивает? После таких ручищ можно ведь и калекой остаться.
- Ой, не думаю, Наташ. А может, плюнешь и вернешься к родителям?
- Еще чего! Я только самостоятельно жить начала. Мне и здесь неплохо. Даже весело! – Наташка прыснула смехом. - Вот сейчас с тобой поговорю и устрою соседу истерику – а чтобы диагнозы не ставил! Вызову неотложку! Скажу: отреагировала на крики о помощи! А вдруг он маньяк!
Мы посмеялись, и Феечка грустно вздохнула. Призналась:
- Скучаю я по Жорику, Марусь. Вот знаю, что ничего у нас с ним не изменится, так и будет бегать от меня к Крокодиловне, а все равно скучаю. А еще думаю: вдруг мамаша не соврала и у Жорика правда кто-то был?
- Потерпи, Феечка, скоро станет легче. Побудь одна, ты же хотела.
- Хотела, но все равно грустно. Ну вот! – громко фыркнула Наташка. – Слышишь, Машка? Снова стонет! Такое впечатление, что Халк свою подругу на болевой порог тестирует. Еще и в стену стучат, паразиты. Не жизнь – романтика! Все равно не съеду, гад, не надейся!
Я знала свою подругу, а вот ее новый сосед – нет. Феечка так просто не сдастся. Я пожелала Наташке удачи и полной победы над Халком.