— А, нашел отца, что ли?
— Не нашел. Я во дворце был.
— Как — во дворце? Врешь!
Вооруженные люди обступили его.
— Как туда попал? Что там делают?
Антошка, захлебываясь от беготни, волнения и желания все сразу рассказать, стал говорить. В подтверждение истины своего рассказа он вынул из-за пазухи бутылку и предъявил ее удивленным красногвардейцам.
— Вот она! Юнкера там нету, пойдемте туда! Оттуда зайти можно — никто не увидит!
— А засады там нет?
— Ничего там нет.
Над его головой совещались шепотом. Антошка слышал все.
— Попробовать разве?
— А мальчишка не врет?
— Нет! — сказал знакомый уже Антошке красногвардеец. — Нет, не врет! Если бы врал, не брался бы с нами идти!
— В открытом бою — одно, хитростью — другое. Можно ли нам, раз наше дело правое…
— Военная хитрость! Ильич любит военной хитростью оставить врага в дураках!.. Пойдемте, ребята. Наши уже окружили, наверное, со всех сторон!
У Антошки облилось теплой кровью сердце. Он повис на чьем-то рукаве:
— Пойдемте, пойдемте, я не вру! А если там юнкер стоит, так я вперед пойду и бутылку ему отдам, а тогда вам скажу…
Кто-то тихо и добродушно смеялся над ним, а кто-то другой ласково трепал его за плечо:
— Ведешь, значит, нас, богатырь?
— Веду!
— Пойдемте, товарищи!
Антошка шел, цепляясь за чужую винтовку. Отряд прошел незаметной тенью к гранитному барьеру Зимней канавки и в тени его дошел до арки дворца. Антошка, размахивая бутылкой, метнулся к подъезду и вернулся назад:
— А, нашел отца, что ли?
— Не нашел. Я во дворце был.
— Как — во дворце? Врешь!
Вооруженные люди обступили его.
— Как туда попал? Что там делают?
Антошка, захлебываясь от беготни, волнения и желания все сразу рассказать, стал говорить. В подтверждение истины своего рассказа он вынул из-за пазухи бутылку и предъявил ее удивленным красногвардейцам.
— Вот она! Юнкера там нету, пойдемте туда! Оттуда зайти можно — никто не увидит!
— А засады там нет?
— Ничего там нет.
Над его головой совещались шепотом. Антошка слышал все.
— Попробовать разве?
— А мальчишка не врет?
— Нет! — сказал знакомый уже Антошке красногвардеец. — Нет, не врет! Если бы врал, не брался бы с нами идти!
— В открытом бою — одно, хитростью — другое. Можно ли нам, раз наше дело правое…
— Военная хитрость! Ильич любит военной хитростью оставить врага в дураках!.. Пойдемте, ребята. Наши уже окружили, наверное, со всех сторон!
У Антошки облилось теплой кровью сердце. Он повис на чьем-то рукаве:
— Пойдемте, пойдемте, я не вру! А если там юнкер стоит, так я вперед пойду и бутылку ему отдам, а тогда вам скажу…
Кто-то тихо и добродушно смеялся над ним, а кто-то другой ласково трепал его за плечо:
— Ведешь, значит, нас, богатырь?
— Веду!
— Пойдемте, товарищи!
Антошка шел, цепляясь за чужую винтовку. Отряд прошел незаметной тенью к гранитному барьеру Зимней канавки и в тени его дошел до арки дворца. Антошка, размахивая бутылкой, метнулся к подъезду и вернулся назад: