— Я не об этом! — Рианн нахмурилась на его слова.
— Ты же помнишь, как хоронили убитых? Там было несколько женщин, их всех убили после того, как изнасиловали… Их опозорили… Легионеры убили их после… После этого…
— А маму? — Рианн опешила.
— И маму твою — тоже…
— Нет! — Она зло усмехнулась, не веря его словам. — Ты не знаешь! Ты не можешь этого знать!
— Я знаю. Ты тогда была ещё девчонкой, кто бы сказал тебе об этом? Отец? — Усмехнулся. — Ты и не говорила, не спрашивала…
— Не-ет… — медленно, не веря ему, протянула Рианн.
— Получается, она тебя вытолкнула, а сама попала к ним в руки… Она же была красивой, ты помнишь? Все женщины, побывавшие у легионеров, погибли, осталась только ты… Ты вернулась живой и никому ничего не говорила…
— Я не могла… У меня голос пропал…
— Ну вот… — Рианн, как видела в темноте, что он пожал плечами.
— Но они не тронули меня! Они меня лапали, но не тронули! Гален, ты же веришь мне? Веришь?
Он молчал, только отбивался от комаров, и это его молчание тревожило Рианн больше крика. Что оно значит? Почему он молчит?
— Ты не веришь мне, да?
— Где ты была? Куда ты пропала на всю эту зиму? Откуда ты вернулась?
Ах, он, оказывается, ничего не знал!
Крикс ничего никому не рассказывал, даже родному сыну!
Сейчас, поди, весь посёлок гадал об этом, где же она пропадала?
Так Рианн, вообще-то, и думала, от Крикса этого можно было ожидать, он — подлый человек, он всё сделал один, даже вождь, как оказалось, ничего не знал. И что, Криксу всё это сойдёт с рук? Его самоуправство? Как он мог так поступить с ней?
— Где я была? — Рианн усмехнулась. — И что об этом говорят? Что-то же говорят? Ты знаешь?
— Тебя видели в римской крепости, на их рынке, ты покупала хлеб… Ты жила у римлян? Рианн? Что ты там делала? Кем ты была? Как жила там? Рианн?
Она молчала, чуть заметно улыбалась в темноту. Вот, оно, значит, как? Её видели… На Форуме… Она покупала хлеб, чтобы кормить своего хозяина — римского центуриона…
— И что все говорят? Что я, скорее всего, была… как это у них называется? — Вскинула ладонь к груди, вспоминая сложное слово. — Проститутка… Что я торговала собой, да? Продавала себя им, римским легионерам, да?
— Я не об этом! — Рианн нахмурилась на его слова.
— Ты же помнишь, как хоронили убитых? Там было несколько женщин, их всех убили после того, как изнасиловали… Их опозорили… Легионеры убили их после… После этого…
— А маму? — Рианн опешила.
— И маму твою — тоже…
— Нет! — Она зло усмехнулась, не веря его словам. — Ты не знаешь! Ты не можешь этого знать!
— Я знаю. Ты тогда была ещё девчонкой, кто бы сказал тебе об этом? Отец? — Усмехнулся. — Ты и не говорила, не спрашивала…
— Не-ет… — медленно, не веря ему, протянула Рианн.
— Получается, она тебя вытолкнула, а сама попала к ним в руки… Она же была красивой, ты помнишь? Все женщины, побывавшие у легионеров, погибли, осталась только ты… Ты вернулась живой и никому ничего не говорила…
— Я не могла… У меня голос пропал…
— Ну вот… — Рианн, как видела в темноте, что он пожал плечами.
— Но они не тронули меня! Они меня лапали, но не тронули! Гален, ты же веришь мне? Веришь?
Он молчал, только отбивался от комаров, и это его молчание тревожило Рианн больше крика. Что оно значит? Почему он молчит?
— Ты не веришь мне, да?
— Где ты была? Куда ты пропала на всю эту зиму? Откуда ты вернулась?
Ах, он, оказывается, ничего не знал!
Крикс ничего никому не рассказывал, даже родному сыну!
Сейчас, поди, весь посёлок гадал об этом, где же она пропадала?
Так Рианн, вообще-то, и думала, от Крикса этого можно было ожидать, он — подлый человек, он всё сделал один, даже вождь, как оказалось, ничего не знал. И что, Криксу всё это сойдёт с рук? Его самоуправство? Как он мог так поступить с ней?
— Где я была? — Рианн усмехнулась. — И что об этом говорят? Что-то же говорят? Ты знаешь?
— Тебя видели в римской крепости, на их рынке, ты покупала хлеб… Ты жила у римлян? Рианн? Что ты там делала? Кем ты была? Как жила там? Рианн?
Она молчала, чуть заметно улыбалась в темноту. Вот, оно, значит, как? Её видели… На Форуме… Она покупала хлеб, чтобы кормить своего хозяина — римского центуриона…
— И что все говорят? Что я, скорее всего, была… как это у них называется? — Вскинула ладонь к груди, вспоминая сложное слово. — Проститутка… Что я торговала собой, да? Продавала себя им, римским легионерам, да?