— Что, Гален, что? Ты не понимаешь, что ли? Вот увидит тебя здесь твой отец, или кто-нибудь скажет ему из соседей, что будет? Ты даже представить себе не можешь этого…
— Его сейчас нет дома, он уехал в племя на севере.
— Зачем? Он не помощник вождя и не старейшина.
— Он хочет купить у них пленного центуриона…
Рианн нахмурилась озадаченно.
— Зачем он ему? Центурион?
— Он хочет обменять его на Берена, я же рассказывал тебе про него, помнишь? Хочет обменять центуриона на него… Его и сами в племени уже купили у других, передают друг другу, чтобы вживую посмотреть…
— Он же, наверное, дорого стоит? Центурион-то?
— Вот он и поехал узнать и договориться… А потом, если сможет купить его, хочет поговорить с главным центурионом в крепости…
«С Нарцием… — про себя подумала Рианн. — Этого центуриона зовут Нарций. Он не раз говорил его имя… Но вряд ли они там, в крепости пойдут на это… Обменять центуриона на мальчишку? Центурион, конечно, дороже в их глазах, за своих они там будут биться до последнего, но где они Криксу возьмут его сына? Вряд ли он жив и здоров… Как сам Крикс этого не понимает? Да и при всей своей ненависти римлянам, как он через себя переступает? Он же торгует с ними! А теперь ещё и договариваться о сыне собирается? Что за человек? Это же двуличие… Ненавидеть такой лютой ненавистью и тут же вести против них в бой собственных сыновей, а потом приходить в крепость, сидеть в их тавернах, пить и есть с ними за одним столом, покупать их товары, говорить с ними о том — о сём… Как так можно? С этим надо, наверное, родиться…»
— Они не отдадут Берена… У них его нет…
— Ты не можешь этого знать.
— Если это было в бою, если он был с оружием в руках, они вряд ли бы взяли его в плен, ему, скорее всего, отрубили бы голову, я скорее в это поверю.
— Рианн! — Гален воскликнул, поразившись резкости её слов.
— Они очень серьёзные люди, у них полный порядок и дисциплина во всём, они никогда не будут делать глупостей, того, что не принесёт выгоды в будущем. Зачем им Берен? Он же просто мальчишка, даже не воин! Как твой отец этого не понимает? Он же хорошо знает римлян и их порядки… Зачем ему этот центурион здесь?
— Ты боишься этого центуриона? Рианн, ты этого боишься?
— Я не знаю…
— Если отец привезёт его, я покажу его тебе, и ты увидишь, что там нечего бояться. Он уже давно в плену, там и бояться некого.
Рианн вздохнула. Встречаться ещё раз с римскими центуриономи, какие бы они ни были, не хотелось. Пусть прошлое останется в прошлом. Хотя, Гален прав, вряд ли он будет в своей сбруе, со своим шлемом и алым гребнем, и в своём красном плаще. Если он долго в плену, то и смотреть там не на что. Но знать, что где-то здесь, рядом, в пределах родного посёлка, будет римский центурион, знать и жить с этим, ой, как не хотелось.
Хотя Дикс тоже был центурионом, но он во многом помог ей. Вот и не знаешь, как быть. Они ведь там тоже все люди.
Вспомнилось вдруг почему-то, как раненым принесли её хозяина, как его подчинённые, его легионеры, топтались рядом с ним, стояли в дверях с тревожными лицами. Они тоже страдают по своим раненым и убитым. Как мучился Дикс весь этот месяц, пока Рианн не ушла. Он потерял друга, а Крикс сейчас потерял сына, младшего, любимого сына. Его можно понять. Он старается найти способ вернуть ребёнка.
Рианн вздохнула снова.
— Что, Гален, что? Ты не понимаешь, что ли? Вот увидит тебя здесь твой отец, или кто-нибудь скажет ему из соседей, что будет? Ты даже представить себе не можешь этого…
— Его сейчас нет дома, он уехал в племя на севере.
— Зачем? Он не помощник вождя и не старейшина.
— Он хочет купить у них пленного центуриона…
Рианн нахмурилась озадаченно.
— Зачем он ему? Центурион?
— Он хочет обменять его на Берена, я же рассказывал тебе про него, помнишь? Хочет обменять центуриона на него… Его и сами в племени уже купили у других, передают друг другу, чтобы вживую посмотреть…
— Он же, наверное, дорого стоит? Центурион-то?
— Вот он и поехал узнать и договориться… А потом, если сможет купить его, хочет поговорить с главным центурионом в крепости…
«С Нарцием… — про себя подумала Рианн. — Этого центуриона зовут Нарций. Он не раз говорил его имя… Но вряд ли они там, в крепости пойдут на это… Обменять центуриона на мальчишку? Центурион, конечно, дороже в их глазах, за своих они там будут биться до последнего, но где они Криксу возьмут его сына? Вряд ли он жив и здоров… Как сам Крикс этого не понимает? Да и при всей своей ненависти римлянам, как он через себя переступает? Он же торгует с ними! А теперь ещё и договариваться о сыне собирается? Что за человек? Это же двуличие… Ненавидеть такой лютой ненавистью и тут же вести против них в бой собственных сыновей, а потом приходить в крепость, сидеть в их тавернах, пить и есть с ними за одним столом, покупать их товары, говорить с ними о том — о сём… Как так можно? С этим надо, наверное, родиться…»
— Они не отдадут Берена… У них его нет…
— Ты не можешь этого знать.
— Если это было в бою, если он был с оружием в руках, они вряд ли бы взяли его в плен, ему, скорее всего, отрубили бы голову, я скорее в это поверю.
— Рианн! — Гален воскликнул, поразившись резкости её слов.
— Они очень серьёзные люди, у них полный порядок и дисциплина во всём, они никогда не будут делать глупостей, того, что не принесёт выгоды в будущем. Зачем им Берен? Он же просто мальчишка, даже не воин! Как твой отец этого не понимает? Он же хорошо знает римлян и их порядки… Зачем ему этот центурион здесь?
— Ты боишься этого центуриона? Рианн, ты этого боишься?
— Я не знаю…
— Если отец привезёт его, я покажу его тебе, и ты увидишь, что там нечего бояться. Он уже давно в плену, там и бояться некого.
Рианн вздохнула. Встречаться ещё раз с римскими центуриономи, какие бы они ни были, не хотелось. Пусть прошлое останется в прошлом. Хотя, Гален прав, вряд ли он будет в своей сбруе, со своим шлемом и алым гребнем, и в своём красном плаще. Если он долго в плену, то и смотреть там не на что. Но знать, что где-то здесь, рядом, в пределах родного посёлка, будет римский центурион, знать и жить с этим, ой, как не хотелось.
Хотя Дикс тоже был центурионом, но он во многом помог ей. Вот и не знаешь, как быть. Они ведь там тоже все люди.
Вспомнилось вдруг почему-то, как раненым принесли её хозяина, как его подчинённые, его легионеры, топтались рядом с ним, стояли в дверях с тревожными лицами. Они тоже страдают по своим раненым и убитым. Как мучился Дикс весь этот месяц, пока Рианн не ушла. Он потерял друга, а Крикс сейчас потерял сына, младшего, любимого сына. Его можно понять. Он старается найти способ вернуть ребёнка.
Рианн вздохнула снова.