- Девочки. Он раненый был. И Одовецкая сказала сперва, что он умрет...
...сердце кольнуло.
- ...а потом Лизавета его позвала, и Одовецкая ему голову разрезала...
...душа перевернулась.
Митька умереть не может. Он, конечно, не древнего рода, но маг и силы изрядной... и не может он умереть, и все тут!
- ...она там кости правила, - девица коснулась пальчиками виска, но револьвер не убрала. - А потом сказала, что его можно уносить.
- И унесли?
Она кивнула, уточнив:
- Асинья... тропу открыла...
- А ты?
Девица вздохнула печально-препечально, признаваясь:
- А меня забыли...
Ага.
Забыли.
Взяли и...
- Они не виноваты, - она опустила взгляд. - Просто... дар у меня такой... меня и родные... маменька трижды на ярмарке забывала. Там людей много, я пугалась и вот... последнего раза меня два дня искали... и маменька сказала, что больше на ярмарку брать меня не станет, потому что к нее нервы слабые. А я же не виновата. Дар просто... я чуть отошла... там блеснуло что-то, а когда вернулась, то их... не успела. И куда идти не знаю.
Лешек протянул руку.
- Я знаю.
Ее ладошка оказалась теплой, а пальцы дрожали, и вид у девицы был на редкость неподходящий для этаких прогулок. Вон, платье тоненькое, коротенькое, когда сидит, то и коленки ободранные видны. И девица смутилась, потянула за подол, эти самые коленки прикрывая.
Зря.
Лешек бы еще поглядел.
- Звать-то тебя как, чудо?
- Девочки. Он раненый был. И Одовецкая сказала сперва, что он умрет...
...сердце кольнуло.
- ...а потом Лизавета его позвала, и Одовецкая ему голову разрезала...
...душа перевернулась.
Митька умереть не может. Он, конечно, не древнего рода, но маг и силы изрядной... и не может он умереть, и все тут!
- ...она там кости правила, - девица коснулась пальчиками виска, но револьвер не убрала. - А потом сказала, что его можно уносить.
- И унесли?
Она кивнула, уточнив:
- Асинья... тропу открыла...
- А ты?
Девица вздохнула печально-препечально, признаваясь:
- А меня забыли...
Ага.
Забыли.
Взяли и...
- Они не виноваты, - она опустила взгляд. - Просто... дар у меня такой... меня и родные... маменька трижды на ярмарке забывала. Там людей много, я пугалась и вот... последнего раза меня два дня искали... и маменька сказала, что больше на ярмарку брать меня не станет, потому что к нее нервы слабые. А я же не виновата. Дар просто... я чуть отошла... там блеснуло что-то, а когда вернулась, то их... не успела. И куда идти не знаю.
Лешек протянул руку.
- Я знаю.
Ее ладошка оказалась теплой, а пальцы дрожали, и вид у девицы был на редкость неподходящий для этаких прогулок. Вон, платье тоненькое, коротенькое, когда сидит, то и коленки ободранные видны. И девица смутилась, потянула за подол, эти самые коленки прикрывая.
Зря.
Лешек бы еще поглядел.
- Звать-то тебя как, чудо?