— Работай, Проша. Ведь ты еще молодой! Я вот старше тебя намного — а все равно работаю! Считаешь, легко? Ну бывай, — нищему я сказал. — Позже... разменяю!
Еще я оправдываться должен! На меня это похоже.
— Я, Валерий Григорьич, ветеран! Ветеран — и инвалид.
— Инвалид чего?
— Инвалид, Валерий Григорьич. Инвалид сексуальной революции.
— Чего ты врешь! Согласно официальным данным, не было у нас ее!
— Была, Валерий Григорьич!
— И что потерял?
— Самое главное, Валерий Григорьич! Жена оторвала! У меня и прозвище теперь: «муж без груш»!
В шоке! Ну кому еще выпадет такой читатель — и такой персонаж?
Он даже всхлипнул. И слезу грязной рукой растер.
— Ну ладно, на!
Дал ему евро монетой — все равно монетки не обменивают у нас. Ну зачем я таких вот прикармливаю? У других — герой так герой! Умею я себе мороку создать. Придется теперь не ездить на метро, моего нищего друга обходить — а то вытрясет ведь и душу, и мошну (неудачное слово).
С привычным уже восторгом я оглядел свой дом, шикарно раскинувшийся на Невский и Большую Морскую. Красота!
Радостно дыша, вошел я на лестницу. Каменные ступени, винтом идут! Еще Пушкин мог здесь ходить!
Нонна спала — и даже вонь сыров, временно у нас запрещенных, не расщекотала ее. Вот вонь папироски разбудила бы сразу! Стояли пустые консервы на столе, утыканные окурками, как опятами пни. Активность у нее появляется исключительно там, где не надо! То, что нужно сделать уже давно, не сделает никогда. Но что нельзя делать ни в коем случае, сделает немедленно. Так что не станем ее будить — передохнем с дороги. Надо бы помыться. Но! По этим «но» Нонна мастерица: и помыться — нельзя!
...Мы с соседом и другом (а также и тезкой) Валерием обновляли мою ванну. Точнее, он работал, а я сидел за столом, и мы перекликались через коридор. Может, бог и послал мне все наказания за то, что был я ленив и высокомерен?
— Воронку не можешь подержать? — доносилось через коридор.
— Не могу... занят, — отвечал я.
— Чем ты там... занят? — В голосе его слышалось физическое напряжение. Работает!
— Колонку делаю.
Тут Валера даже с грохотом бросил какое-то свое оборудование и пришел посмотреть.
— Работай, Проша. Ведь ты еще молодой! Я вот старше тебя намного — а все равно работаю! Считаешь, легко? Ну бывай, — нищему я сказал. — Позже... разменяю!
Еще я оправдываться должен! На меня это похоже.
— Я, Валерий Григорьич, ветеран! Ветеран — и инвалид.
— Инвалид чего?
— Инвалид, Валерий Григорьич. Инвалид сексуальной революции.
— Чего ты врешь! Согласно официальным данным, не было у нас ее!
— Была, Валерий Григорьич!
— И что потерял?
— Самое главное, Валерий Григорьич! Жена оторвала! У меня и прозвище теперь: «муж без груш»!
В шоке! Ну кому еще выпадет такой читатель — и такой персонаж?
Он даже всхлипнул. И слезу грязной рукой растер.
— Ну ладно, на!
Дал ему евро монетой — все равно монетки не обменивают у нас. Ну зачем я таких вот прикармливаю? У других — герой так герой! Умею я себе мороку создать. Придется теперь не ездить на метро, моего нищего друга обходить — а то вытрясет ведь и душу, и мошну (неудачное слово).
С привычным уже восторгом я оглядел свой дом, шикарно раскинувшийся на Невский и Большую Морскую. Красота!
Радостно дыша, вошел я на лестницу. Каменные ступени, винтом идут! Еще Пушкин мог здесь ходить!
Нонна спала — и даже вонь сыров, временно у нас запрещенных, не расщекотала ее. Вот вонь папироски разбудила бы сразу! Стояли пустые консервы на столе, утыканные окурками, как опятами пни. Активность у нее появляется исключительно там, где не надо! То, что нужно сделать уже давно, не сделает никогда. Но что нельзя делать ни в коем случае, сделает немедленно. Так что не станем ее будить — передохнем с дороги. Надо бы помыться. Но! По этим «но» Нонна мастерица: и помыться — нельзя!
...Мы с соседом и другом (а также и тезкой) Валерием обновляли мою ванну. Точнее, он работал, а я сидел за столом, и мы перекликались через коридор. Может, бог и послал мне все наказания за то, что был я ленив и высокомерен?
— Воронку не можешь подержать? — доносилось через коридор.
— Не могу... занят, — отвечал я.
— Чем ты там... занят? — В голосе его слышалось физическое напряжение. Работает!
— Колонку делаю.
Тут Валера даже с грохотом бросил какое-то свое оборудование и пришел посмотреть.