— А.
Почувствовал некоторое облегчение. А сколько ведь лет ждал звонка. Но не столько же?
— ...Правда, «Италия» эта находится напротив твоей арки.
— Как?
— Можешь выйти и убедиться. — По голосу, она улыбалась.
— Ну как же... сиживал там. Бегу.
Да-а! Каких-нибудь полчаса был я в бездействии, и сразу — бэмц! Как-то динамично всё. Какой-то я виртуоз. Себенаумеев! Возвращается прежняя пруха? Ну да! Стоило только освободиться, пыль стряхнуть!.. А не много ли, дядя, тебе? В самый раз! Только движение! Встанешь — и носом в грязь!.. Правда, горячность не раз подводила меня. Но она же и выручала.
Ну? Где же она? Оглядел столики на тротуаре, под бордовым навесом... Поначалу я ее не узнал: пожилая красавица-иностранка. Но — увидев меня, вдруг встала! Дымчатые очки. Черная футболка. Черные узкие брюки. И между ними — профессионально усек — кусок белого тела на спине! Лучше стала! Раскованней! Обнялись — и рука невольно скользнула туда.
— М-м-м! — промычала она, когда мы еще не разомкнули объятия. Наконец разомкнули. — Ты не изменился.
— И ты!
Оглядели друг друга. Холеная, подтянутая. Сняла очки. Глаза ее — серые, с коричневым ободком — были, как и тогда, с какой-то дымкой задумчивости... сулящей черт знает что!
Мы сели. И тут вдруг молодые симпатичные официанты в фирменных длинных фартуках, окружившие нас, зааплодировали.
— Чего это они? — Я слегка растерялся.
— Поздравляют нас.
Я чуть было не брякнул: «С чем?»
— Просто знают меня, — сказала она, но не объяснила.
— Что будем заказывать, Алена Дмитриевна? — подошел рыжий, с аккуратной бородкой официант.
— Вино.
— Ваше любимое, как всегда?
Алена кивнула.
— Слушаюсь! — Официант отошел.
— Э-э-э... Сбегаю домой. Мало взял денег — спешил...
— А.
Почувствовал некоторое облегчение. А сколько ведь лет ждал звонка. Но не столько же?
— ...Правда, «Италия» эта находится напротив твоей арки.
— Как?
— Можешь выйти и убедиться. — По голосу, она улыбалась.
— Ну как же... сиживал там. Бегу.
Да-а! Каких-нибудь полчаса был я в бездействии, и сразу — бэмц! Как-то динамично всё. Какой-то я виртуоз. Себенаумеев! Возвращается прежняя пруха? Ну да! Стоило только освободиться, пыль стряхнуть!.. А не много ли, дядя, тебе? В самый раз! Только движение! Встанешь — и носом в грязь!.. Правда, горячность не раз подводила меня. Но она же и выручала.
Ну? Где же она? Оглядел столики на тротуаре, под бордовым навесом... Поначалу я ее не узнал: пожилая красавица-иностранка. Но — увидев меня, вдруг встала! Дымчатые очки. Черная футболка. Черные узкие брюки. И между ними — профессионально усек — кусок белого тела на спине! Лучше стала! Раскованней! Обнялись — и рука невольно скользнула туда.
— М-м-м! — промычала она, когда мы еще не разомкнули объятия. Наконец разомкнули. — Ты не изменился.
— И ты!
Оглядели друг друга. Холеная, подтянутая. Сняла очки. Глаза ее — серые, с коричневым ободком — были, как и тогда, с какой-то дымкой задумчивости... сулящей черт знает что!
Мы сели. И тут вдруг молодые симпатичные официанты в фирменных длинных фартуках, окружившие нас, зааплодировали.
— Чего это они? — Я слегка растерялся.
— Поздравляют нас.
Я чуть было не брякнул: «С чем?»
— Просто знают меня, — сказала она, но не объяснила.
— Что будем заказывать, Алена Дмитриевна? — подошел рыжий, с аккуратной бородкой официант.
— Вино.
— Ваше любимое, как всегда?
Алена кивнула.
— Слушаюсь! — Официант отошел.
— Э-э-э... Сбегаю домой. Мало взял денег — спешил...