— Глубоко вдохните, мисс Кэрри. Вот так! Постарайтесь расслабиться…
Доктор объяснял ей, что и зачем он делает, но это не очень-то помогало. Обследование было обстоятельным, долгим и очень болезненным. Когда Кеннон закончил, то извинился перед Диной и попросил сестру обстричь ей ногти. Еще улика… Обстриженные ногти сестра собрала в маленький пакетик, на который наклеила этикетку с именем — для криминалистической лаборатории. Потом она сфотографировала ссадины на плече и бедрах, ее расцарапанное горло и распухшее лицо.
За все это время Дина не произнесла ни слова, она окончательно упала духом. Доктор Кеннон грустно взглянул на нее и еще раз сказал, что очень сожалеет о случившемся.
— Вы можете сесть, — тихо сказала сестра.
— Я скажу в регистратуре, чтобы оформили все бумаги, — сказал врач, поворачиваясь к двери.
— Нет! — вскрикнула Дина, сердце бешено стучало в груди. — Я хочу пойти домой!
— Я понимаю ваши чувства, но…
— Нет, вы не понимаете! Как вы можете! — несмотря на все заверения врача, что он заботится о ее здоровье, Дина чувствовала себя униженной. Вся ужасная история была записана на черной полоске ленты в диктофоне Кеннона, и теперь пленку передадут полицейскому, который ждет за дверью… — Вы не понимаете! — она закрыла лицо руками и снова заплакала.
— Вам надо остаться до утра здесь, под наблюдением врача.
— Нет… — только и смогла выдавить Дина сквозь рыдания.
— Мы сейчас же начнем лечение эстрогеном.
Она подняла голову.
— Эстроген? Зачем?!
— На тот случай, если произошло зачатие.
На Дину как будто вылили ведро ледяной воды. Она уставилась на врача, пытаясь переварить услышанное.
— Я… я могла забеременеть?
— Шансы ничтожно малы, но лучше принять меры предосторожности.
Если она забеременела, то принимать меры поздно…
— При приеме эстрогена могут возникнуть побочные эффекты. Вот почему я хотел бы, чтобы вы на один или два дня остались в госпитале.
Дина сидела на краешке процедурного стола, крепко зажмурившись. Они с Этаном участвовали в нескольких акциях в защиту жизни нерожденных детей. Дина знала, что доктор сейчас говорит о медикаментозном аборте…
— Нет, — она встряхнула головой. — Я хочу пойти домой. Пожалуйста…
Доктор Кеннон взглянул на сестру, та подошла к нему ближе. Они шепотом перекинулись несколькими словами, затем врач вышел. Сестра снова набросила Дине на плечи одеяло, та плотно в него завернулась.
— Глубоко вдохните, мисс Кэрри. Вот так! Постарайтесь расслабиться…
Доктор объяснял ей, что и зачем он делает, но это не очень-то помогало. Обследование было обстоятельным, долгим и очень болезненным. Когда Кеннон закончил, то извинился перед Диной и попросил сестру обстричь ей ногти. Еще улика… Обстриженные ногти сестра собрала в маленький пакетик, на который наклеила этикетку с именем — для криминалистической лаборатории. Потом она сфотографировала ссадины на плече и бедрах, ее расцарапанное горло и распухшее лицо.
За все это время Дина не произнесла ни слова, она окончательно упала духом. Доктор Кеннон грустно взглянул на нее и еще раз сказал, что очень сожалеет о случившемся.
— Вы можете сесть, — тихо сказала сестра.
— Я скажу в регистратуре, чтобы оформили все бумаги, — сказал врач, поворачиваясь к двери.
— Нет! — вскрикнула Дина, сердце бешено стучало в груди. — Я хочу пойти домой!
— Я понимаю ваши чувства, но…
— Нет, вы не понимаете! Как вы можете! — несмотря на все заверения врача, что он заботится о ее здоровье, Дина чувствовала себя униженной. Вся ужасная история была записана на черной полоске ленты в диктофоне Кеннона, и теперь пленку передадут полицейскому, который ждет за дверью… — Вы не понимаете! — она закрыла лицо руками и снова заплакала.
— Вам надо остаться до утра здесь, под наблюдением врача.
— Нет… — только и смогла выдавить Дина сквозь рыдания.
— Мы сейчас же начнем лечение эстрогеном.
Она подняла голову.
— Эстроген? Зачем?!
— На тот случай, если произошло зачатие.
На Дину как будто вылили ведро ледяной воды. Она уставилась на врача, пытаясь переварить услышанное.
— Я… я могла забеременеть?
— Шансы ничтожно малы, но лучше принять меры предосторожности.
Если она забеременела, то принимать меры поздно…
— При приеме эстрогена могут возникнуть побочные эффекты. Вот почему я хотел бы, чтобы вы на один или два дня остались в госпитале.
Дина сидела на краешке процедурного стола, крепко зажмурившись. Они с Этаном участвовали в нескольких акциях в защиту жизни нерожденных детей. Дина знала, что доктор сейчас говорит о медикаментозном аборте…
— Нет, — она встряхнула головой. — Я хочу пойти домой. Пожалуйста…
Доктор Кеннон взглянул на сестру, та подошла к нему ближе. Они шепотом перекинулись несколькими словами, затем врач вышел. Сестра снова набросила Дине на плечи одеяло, та плотно в него завернулась.