– Да тихо ты! Они уже приближаются, – зашипел так называемый Гнутый и ПКшники замолчали, ожидая своих жертв.
Я лежал и размышлял. Нет, не о том, что делать, тут все просто. Я размышлял о новой для себя информации. Учитывая, что можно вносить изменения в нейроинтерфейс, появляется слишком большой вопрос доверия к информации, которую дает система о собеседнике. Прям целое непаханое поле для различных шпионов, диверсантов и просто организованных преступных группировок. К сожалению, слишком мало информации для анализа возможности использования этого нюанса игры. А тут еще и стрельба началась. Похоже, ПКшники уже обрабатывают своих жертв, значит и мне пора на выход.
Как только выполз из лаза, подтянул к себе рюкзак и быстро отвязал его от ноги, не спуская взгляда с двух игроков, которые расположились ко мне спиной и вели огонь куда-то в сторону дороги. Полные дилетанты. Не проверили тыл. Делая засаду, не обеспечили себе пути отхода. Вот и будем наказывать их за беспечность. Отстегнув от рюкзака Корсар и взяв его на изготовку, всадил по короткой очереди в затылок каждому из неудавшихся ПК. Кинув взгляд в логи, удовлетворенно хмыкнул. Не только у крыс, но, похоже, и у остальных попадание в незащищенные жизненно важные органы вызывает гигантские криты. Система наградила меня опытом и зачислением двух убийств людей в категории преступники.
– Эй, болезные, есть там кто живой? – крикнул я, не высовываясь, а то еще пулю получу ненароком.
– Иди на *****! – донеслось в ответ.
– Раз отвечаете, значит живые есть, – продолжил я, не обращая внимание на маты, попутно надевая рюкзак. – Так вот, болезные, этих олухов, что по вам стреляли, я положил! Шмот с них можете забирать, я сейчас выхожу вдоль стены и иду на форпост. Если хоть один безмозглый хотя бы чихнет в мою сторону, устрою вам встречу с респауном. Доходчиво объяснил?
Согласен, переговоры я веду хреново, но либо у них есть мозги и они пропустят меня, либо буду заливать свинцом, пока мозги не появятся. Буквально через пяток секунд раздался ответ:
– Хорошо, если все так, как ты сказал, то иди с миром!
Странно, слишком быстро они согласились. Где требование гарантий подтверждения своих слов? Да даже банального «а ты правду говоришь?». Ну вот нет всего этого. Взяв пистолет-пулемет наизготовку и наведя ствол примерно в сторону голоса, стал не спеша двигаться боком вдоль стены. Выйдя из-за прикрытия состоявшего из кучи строительного мусора, скорректировал прицел на ржавый остов какого-то агрегата, бывший раньше, скорее всего, транспортом. На открывшемся пространстве – это единственное место, которое могло служить укрытием от пуль. Да и присмотревшись, увидел оружие, торчащее между металлическими элементами. Продолжая двигаться боком вдоль стены, постепенно огибал это укрытие. Когда в поле зрения показались два игрока, которые держали там оборону, я замер. Теперь понятно, почему они приняли мои условия.
Один стоял на колене и провожал меня дулом автоматического оружия, а вот второй лежал за ним и пытался куском своей футболки перевязать рану в районе бедра. Вроде не отличаюсь жалостью, но вот тут меня прям дернуло. Выставив левую руку ладонью к ним, я медленно снял одну лямку рюкзака и, перевесив его на бок, достал предпоследний перевязочный пакет. Положив его на пол, я снова одел полностью рюкзак и двинулся дальше. Обходя игроков, крикнул им напоследок:
– Это перевязочный пакет, оставляю его тут. Вам он пригодится.
Мизерная часть внутри меня сопротивлялась такому решению, но при этом я понимал, что они мне не враги. В связи с этим, я решил дать им хотя бы возможность не отправляться на респ. Поможет это им или нет – меня уже не волновало, но моя совесть была чиста. Я дал им шанс, дальше все зависит только от них. Удалившись от игроков метров на тридцать, я скрылся за очередным поворотом дороги и, развернувшись, поковылял своей хромающей походкой на форпост.
Зайдя на территорию форпоста, я сразу отправился к себе в комнату и сгрузил все добро в ближайшем углу. Критично осмотрев кучу, понял, что надо будет найти комнату больше (а лучше дом!) и сделать там нормальный склад. Взяв один комплект найденного добра, я отправился на встречу с инженерами. Добравшись до исследовательского центра, я первым делом попросил позвать представителя инженерного отдела и представил перед его глазами свои находки. Представитель инженеров внимательно осмотрел предложенные ему вещи и резюмировал:
– Вещи, конечно, технологичные, но вот интереса особо не представляют, могу выплатить за них… скажем… к примеру… три тысячи, – а у самого глаза, прям, бегают, не останавливаясь на одном месте. А еще он избегает встречаться со мной взглядом. Но и мы не пальцем деланы.
– Ладно, договорились… – он сразу засиял, но я его тут же обломал. – Не буду предлагать вам этот мусор, пойду в магазин, торговцам отнесу.
Он стоял и как рыба хлопал открытым ртом, издавая эканье вперемешку с мычанием, в зависимости от того, в каком положении была его двигающаяся челюсть. Тем временем я начал укладывать все обратно в рюкзак, но он, прижав все рукой, начал восклицать:
– Подождите, молодой человек! Да, эти вещи имеют совсем небольшую техническую значимость, но ведь имеют. Давайте так, сколько вы за них хотите?
– Триста! – после моих слов его глаза напоминали две консервные банки.
– Какие триста? Ты мне что, молекулярную энергостанцию предлагаешь? Да этому барахлу красная цена – десять тысяч! Нет, вы посмотрите на него, триста тысяч ему подавай. А лицо маслом не намазать, чтобы не треснуло? – под конец своего монолога он аж раскраснелся.
– Вы правы! – спокойным голосом согласился я с ним. – Двести пятьдесят – самое то для этих вещей, о которых в базе данных нет информации.
– Вот! – он вскинул палец вверх, показывая важность момента. – Ты сам сказал: в базе данных о них нет информации. Может это вообще приспособление для насыщения воды углекислым газом и комбинезон рабочего, который проводил такую операцию. А я по доброте душевной согласен забрать это барахло аж за двадцать тысяч.
– Ты что, совсем *****, или страх потерял? – я как-то незаметно для себя тоже перешел на «ты». – Смотри информацию, или тебе очки для зрения подарить? Там ясно написано «Древняя Винтовка». Слышишь? Винтов-ка! А это слово означает оружие. Поэтому меньше, чем двести тридцать можешь даже не предлагать.
– Да тихо ты! Они уже приближаются, – зашипел так называемый Гнутый и ПКшники замолчали, ожидая своих жертв.
Я лежал и размышлял. Нет, не о том, что делать, тут все просто. Я размышлял о новой для себя информации. Учитывая, что можно вносить изменения в нейроинтерфейс, появляется слишком большой вопрос доверия к информации, которую дает система о собеседнике. Прям целое непаханое поле для различных шпионов, диверсантов и просто организованных преступных группировок. К сожалению, слишком мало информации для анализа возможности использования этого нюанса игры. А тут еще и стрельба началась. Похоже, ПКшники уже обрабатывают своих жертв, значит и мне пора на выход.
Как только выполз из лаза, подтянул к себе рюкзак и быстро отвязал его от ноги, не спуская взгляда с двух игроков, которые расположились ко мне спиной и вели огонь куда-то в сторону дороги. Полные дилетанты. Не проверили тыл. Делая засаду, не обеспечили себе пути отхода. Вот и будем наказывать их за беспечность. Отстегнув от рюкзака Корсар и взяв его на изготовку, всадил по короткой очереди в затылок каждому из неудавшихся ПК. Кинув взгляд в логи, удовлетворенно хмыкнул. Не только у крыс, но, похоже, и у остальных попадание в незащищенные жизненно важные органы вызывает гигантские криты. Система наградила меня опытом и зачислением двух убийств людей в категории преступники.
– Эй, болезные, есть там кто живой? – крикнул я, не высовываясь, а то еще пулю получу ненароком.
– Иди на *****! – донеслось в ответ.
– Раз отвечаете, значит живые есть, – продолжил я, не обращая внимание на маты, попутно надевая рюкзак. – Так вот, болезные, этих олухов, что по вам стреляли, я положил! Шмот с них можете забирать, я сейчас выхожу вдоль стены и иду на форпост. Если хоть один безмозглый хотя бы чихнет в мою сторону, устрою вам встречу с респауном. Доходчиво объяснил?
Согласен, переговоры я веду хреново, но либо у них есть мозги и они пропустят меня, либо буду заливать свинцом, пока мозги не появятся. Буквально через пяток секунд раздался ответ:
– Хорошо, если все так, как ты сказал, то иди с миром!
Странно, слишком быстро они согласились. Где требование гарантий подтверждения своих слов? Да даже банального «а ты правду говоришь?». Ну вот нет всего этого. Взяв пистолет-пулемет наизготовку и наведя ствол примерно в сторону голоса, стал не спеша двигаться боком вдоль стены. Выйдя из-за прикрытия состоявшего из кучи строительного мусора, скорректировал прицел на ржавый остов какого-то агрегата, бывший раньше, скорее всего, транспортом. На открывшемся пространстве – это единственное место, которое могло служить укрытием от пуль. Да и присмотревшись, увидел оружие, торчащее между металлическими элементами. Продолжая двигаться боком вдоль стены, постепенно огибал это укрытие. Когда в поле зрения показались два игрока, которые держали там оборону, я замер. Теперь понятно, почему они приняли мои условия.
Один стоял на колене и провожал меня дулом автоматического оружия, а вот второй лежал за ним и пытался куском своей футболки перевязать рану в районе бедра. Вроде не отличаюсь жалостью, но вот тут меня прям дернуло. Выставив левую руку ладонью к ним, я медленно снял одну лямку рюкзака и, перевесив его на бок, достал предпоследний перевязочный пакет. Положив его на пол, я снова одел полностью рюкзак и двинулся дальше. Обходя игроков, крикнул им напоследок:
– Это перевязочный пакет, оставляю его тут. Вам он пригодится.
Мизерная часть внутри меня сопротивлялась такому решению, но при этом я понимал, что они мне не враги. В связи с этим, я решил дать им хотя бы возможность не отправляться на респ. Поможет это им или нет – меня уже не волновало, но моя совесть была чиста. Я дал им шанс, дальше все зависит только от них. Удалившись от игроков метров на тридцать, я скрылся за очередным поворотом дороги и, развернувшись, поковылял своей хромающей походкой на форпост.
Зайдя на территорию форпоста, я сразу отправился к себе в комнату и сгрузил все добро в ближайшем углу. Критично осмотрев кучу, понял, что надо будет найти комнату больше (а лучше дом!) и сделать там нормальный склад. Взяв один комплект найденного добра, я отправился на встречу с инженерами. Добравшись до исследовательского центра, я первым делом попросил позвать представителя инженерного отдела и представил перед его глазами свои находки. Представитель инженеров внимательно осмотрел предложенные ему вещи и резюмировал:
– Вещи, конечно, технологичные, но вот интереса особо не представляют, могу выплатить за них… скажем… к примеру… три тысячи, – а у самого глаза, прям, бегают, не останавливаясь на одном месте. А еще он избегает встречаться со мной взглядом. Но и мы не пальцем деланы.
– Ладно, договорились… – он сразу засиял, но я его тут же обломал. – Не буду предлагать вам этот мусор, пойду в магазин, торговцам отнесу.
Он стоял и как рыба хлопал открытым ртом, издавая эканье вперемешку с мычанием, в зависимости от того, в каком положении была его двигающаяся челюсть. Тем временем я начал укладывать все обратно в рюкзак, но он, прижав все рукой, начал восклицать:
– Подождите, молодой человек! Да, эти вещи имеют совсем небольшую техническую значимость, но ведь имеют. Давайте так, сколько вы за них хотите?
– Триста! – после моих слов его глаза напоминали две консервные банки.
– Какие триста? Ты мне что, молекулярную энергостанцию предлагаешь? Да этому барахлу красная цена – десять тысяч! Нет, вы посмотрите на него, триста тысяч ему подавай. А лицо маслом не намазать, чтобы не треснуло? – под конец своего монолога он аж раскраснелся.
– Вы правы! – спокойным голосом согласился я с ним. – Двести пятьдесят – самое то для этих вещей, о которых в базе данных нет информации.
– Вот! – он вскинул палец вверх, показывая важность момента. – Ты сам сказал: в базе данных о них нет информации. Может это вообще приспособление для насыщения воды углекислым газом и комбинезон рабочего, который проводил такую операцию. А я по доброте душевной согласен забрать это барахло аж за двадцать тысяч.
– Ты что, совсем *****, или страх потерял? – я как-то незаметно для себя тоже перешел на «ты». – Смотри информацию, или тебе очки для зрения подарить? Там ясно написано «Древняя Винтовка». Слышишь? Винтов-ка! А это слово означает оружие. Поэтому меньше, чем двести тридцать можешь даже не предлагать.