Они оба немного вздрогнули.
– Что ж, мой друг, – продолжил Коул. – Запомни мои слова: ты никогда не дождешься от меня подобных изменений. Я – человек. Я знаю, кто я. Есть гораздо более эффективные способы продления жизни, сила мысли и прочие бесчисленные возможности Бога-Машины вполне подходят, чтобы одарить нас без уродования изначального тела до неузнаваемости.
– Ты – еретик, Коул. Биогенез – не деяние Бога-Машины.
– А я верю в это. Даже если и нет, то что с того? Весь этот металл непродуктивен, неэффективен. Если я должен быть усовершенствован, пусть это будет сделано наукой чистых биологистов, а не генеторов-механиков. Ты никогда не убедишь меня стать таким, как домина.
Фридиша обеспокоила позиция Коула.
– Человеческое тело неэффективно. Сплав с машиной – это лучшее решение.
– А я говорю, что улучшение на основе чудес природы. Механизмы – неэффективная часть, и после подключения они совсем не освобождают, но ограничивают. Боевой доспех Легионов – лучший выход. Надевай его в случае необходимости, снимай, когда дело сделано. Меняй согласно роли и функции.
– Ты помешан на чертовых Легионах! – Фридиш попытался засмеяться, чтобы скрыть свое раздражение. Получилось натянуто.
– Мой дорогой собрат, мы – адепты Механикума. Механикуса. Неважно. Я считаю, что мы все на чем-то помешаны. О, ты закончил?
Фридиш кивнул с набитым последним куском ртом. Они вернули тарелки и стаканы фабрикаторам, где каждый фрагмент органики до последней бактерии будет изъят для повторного использования в новых питательных кубиках. Тарелки расплавят и изменят. На станции было много энергии и крайне мало воды. Повторное использование было более эффективным, чем мытье посуды.
– Тез-Лар! – произнес Коул.
Массивный сервитор отсоединился от гнезда зарядки и тяжело направился к техножрецам.
– Тебе не следует давать им имена, – посоветовал Фридиш, тем не менее, посмотрев на сервитора Коула с завистью. Он не достиг достаточного статуса или влияния, чтобы позволить себе собственного.
– Почему нет? – спросил Коул. – У тебя должно быть немного больше духа, больше индивидуальности.
– Просто так не принято, – сказал Фридиш. – Я хочу, чтобы ты иногда думал о своем будущем. Каким образом? Следуй принципу: не сомневайся, не учись. Это предупреждение.
– Это не предупреждение не сомневаться, это предупреждение, что если мы не сомневаемся, мы не учимся! – пояснил Коул.
– Но только определенным образом, Коул.
– Ты затыкаешь мне рот, Фридиш?
«Не так как ты все время затыкаешь мне», – подумал Фридиш.
– Имеются в виду оба значения, – сказал он. – Ты не понимаешь этого, и из-за этого попадешь в неприятности.
– Ах, мой друг. Однажды тебе удалят эмоции, и ты больше не будешь беспокоиться о том, что станет со мной, хотя я тронут. Кому нужна иерархия, вот что я имею в виду. – Он наклонился к Фридишу и поднял руку, что скрыть театральный шепот. – Иерархия мешает добиваться целей. Гоняйся за статусом, сколько тебе угодно. А мне оставь великие деяния!
«Заносчивый болван», – подумал Фридиш о Коуле.
Они оба немного вздрогнули.
– Что ж, мой друг, – продолжил Коул. – Запомни мои слова: ты никогда не дождешься от меня подобных изменений. Я – человек. Я знаю, кто я. Есть гораздо более эффективные способы продления жизни, сила мысли и прочие бесчисленные возможности Бога-Машины вполне подходят, чтобы одарить нас без уродования изначального тела до неузнаваемости.
– Ты – еретик, Коул. Биогенез – не деяние Бога-Машины.
– А я верю в это. Даже если и нет, то что с того? Весь этот металл непродуктивен, неэффективен. Если я должен быть усовершенствован, пусть это будет сделано наукой чистых биологистов, а не генеторов-механиков. Ты никогда не убедишь меня стать таким, как домина.
Фридиша обеспокоила позиция Коула.
– Человеческое тело неэффективно. Сплав с машиной – это лучшее решение.
– А я говорю, что улучшение на основе чудес природы. Механизмы – неэффективная часть, и после подключения они совсем не освобождают, но ограничивают. Боевой доспех Легионов – лучший выход. Надевай его в случае необходимости, снимай, когда дело сделано. Меняй согласно роли и функции.
– Ты помешан на чертовых Легионах! – Фридиш попытался засмеяться, чтобы скрыть свое раздражение. Получилось натянуто.
– Мой дорогой собрат, мы – адепты Механикума. Механикуса. Неважно. Я считаю, что мы все на чем-то помешаны. О, ты закончил?
Фридиш кивнул с набитым последним куском ртом. Они вернули тарелки и стаканы фабрикаторам, где каждый фрагмент органики до последней бактерии будет изъят для повторного использования в новых питательных кубиках. Тарелки расплавят и изменят. На станции было много энергии и крайне мало воды. Повторное использование было более эффективным, чем мытье посуды.
– Тез-Лар! – произнес Коул.
Массивный сервитор отсоединился от гнезда зарядки и тяжело направился к техножрецам.
– Тебе не следует давать им имена, – посоветовал Фридиш, тем не менее, посмотрев на сервитора Коула с завистью. Он не достиг достаточного статуса или влияния, чтобы позволить себе собственного.
– Почему нет? – спросил Коул. – У тебя должно быть немного больше духа, больше индивидуальности.
– Просто так не принято, – сказал Фридиш. – Я хочу, чтобы ты иногда думал о своем будущем. Каким образом? Следуй принципу: не сомневайся, не учись. Это предупреждение.
– Это не предупреждение не сомневаться, это предупреждение, что если мы не сомневаемся, мы не учимся! – пояснил Коул.
– Но только определенным образом, Коул.
– Ты затыкаешь мне рот, Фридиш?
«Не так как ты все время затыкаешь мне», – подумал Фридиш.
– Имеются в виду оба значения, – сказал он. – Ты не понимаешь этого, и из-за этого попадешь в неприятности.
– Ах, мой друг. Однажды тебе удалят эмоции, и ты больше не будешь беспокоиться о том, что станет со мной, хотя я тронут. Кому нужна иерархия, вот что я имею в виду. – Он наклонился к Фридишу и поднял руку, что скрыть театральный шепот. – Иерархия мешает добиваться целей. Гоняйся за статусом, сколько тебе угодно. А мне оставь великие деяния!
«Заносчивый болван», – подумал Фридиш о Коуле.