Гавриил Никандрович поздоровался с Тутрилем и спросил:
— А как машина, готова?
— Товарищ директор! — укоризненно произнес Коноп. — Когда было такое, чтобы у Конопа не была готова машина?
— Это уж точно, — удовлетворенно произнес Гавриил Никандрович. — Ну, а если так, то через двадцать минут можем выезжать. Значит, вы с нами, Иван Оннович?
— До яранги Токо, — ответил Тутриль.
— Добре, — сказал Гавриил Никандрович.
Вездеход, гремя гусеницами, круша снег, медленно проехал по главной улице селения. Гавриил Никандрович, уступивший переднее сиденье Тутрилю, гудел за спиной, стараясь перекричать шум двигателя:
— Как сойдет снег — прекращаем ездить на вездеходе в черте селения. Такое постановление вынес на совете Роптын. Чтобы не нарушать почву.
Вездеход, ныряя в сугробах, как будто судно в волнах, пронесся мимо последнего домика, оставил слева вертолетную площадку и вырвался в открытую тундру, полную солнца и сверкающего снега.
Проехав немного по снежной целине, машина повернула к морю и, держась границы торосов и покрытого снегом берега, помчалась вперед, взметывая позади искрошенный гусеницами снег.
Коноп, видимо, старался показать Тутрилю свое умение водить вездеход и держал высокую скорость. Сидевший на узкой железной скамье Гавриил Никандрович только покряхтывал.
Не прошло и часа, как на мысу показалась яранга Токо.
Она резко выделялась на снегу. От чуть заостренной конусом крыши шел дымок.
Тутриль ощутил волнение и подумал, что вот так, наверное, волновался путник в далекие времена, когда после долгого пути по белой пустыне, среди холода и одиночества, он вдруг видел перед собой знак живой жизни, человеческое жилье.
Обитатели одинокой яранги еще издали заметили вездеход и вышли встречать его.
Тутриль сразу узнал сильно постаревшего Токо и его жену Эйвээмнэу.
Рядом с ними никого не было.
Коноп осторожно подвел машину к сугробу, наметенному вокруг яранги, и весело крикнул:
— Гостя вам привез!
— Какомэй, Тутриль! — приветливо сказал Токо. — Смотри, Эйвээмнэу, кто к нам приехал!
— Кыкэ, Тутриль! — запричитала старуха. — В очках, как доктор! Ни за что бы тебя не узнала, если бы Айнана не рассказала. Ну, наверное, Кымынэ рада!
— А ты разве не рада, Эйвээмнэу, что у вас такой знатный земляк? — спросил Гавриил Никандрович.
Гавриил Никандрович поздоровался с Тутрилем и спросил:
— А как машина, готова?
— Товарищ директор! — укоризненно произнес Коноп. — Когда было такое, чтобы у Конопа не была готова машина?
— Это уж точно, — удовлетворенно произнес Гавриил Никандрович. — Ну, а если так, то через двадцать минут можем выезжать. Значит, вы с нами, Иван Оннович?
— До яранги Токо, — ответил Тутриль.
— Добре, — сказал Гавриил Никандрович.
Вездеход, гремя гусеницами, круша снег, медленно проехал по главной улице селения. Гавриил Никандрович, уступивший переднее сиденье Тутрилю, гудел за спиной, стараясь перекричать шум двигателя:
— Как сойдет снег — прекращаем ездить на вездеходе в черте селения. Такое постановление вынес на совете Роптын. Чтобы не нарушать почву.
Вездеход, ныряя в сугробах, как будто судно в волнах, пронесся мимо последнего домика, оставил слева вертолетную площадку и вырвался в открытую тундру, полную солнца и сверкающего снега.
Проехав немного по снежной целине, машина повернула к морю и, держась границы торосов и покрытого снегом берега, помчалась вперед, взметывая позади искрошенный гусеницами снег.
Коноп, видимо, старался показать Тутрилю свое умение водить вездеход и держал высокую скорость. Сидевший на узкой железной скамье Гавриил Никандрович только покряхтывал.
Не прошло и часа, как на мысу показалась яранга Токо.
Она резко выделялась на снегу. От чуть заостренной конусом крыши шел дымок.
Тутриль ощутил волнение и подумал, что вот так, наверное, волновался путник в далекие времена, когда после долгого пути по белой пустыне, среди холода и одиночества, он вдруг видел перед собой знак живой жизни, человеческое жилье.
Обитатели одинокой яранги еще издали заметили вездеход и вышли встречать его.
Тутриль сразу узнал сильно постаревшего Токо и его жену Эйвээмнэу.
Рядом с ними никого не было.
Коноп осторожно подвел машину к сугробу, наметенному вокруг яранги, и весело крикнул:
— Гостя вам привез!
— Какомэй, Тутриль! — приветливо сказал Токо. — Смотри, Эйвээмнэу, кто к нам приехал!
— Кыкэ, Тутриль! — запричитала старуха. — В очках, как доктор! Ни за что бы тебя не узнала, если бы Айнана не рассказала. Ну, наверное, Кымынэ рада!
— А ты разве не рада, Эйвээмнэу, что у вас такой знатный земляк? — спросил Гавриил Никандрович.