— Постараюсь. — И с томным вздохом, — до встречи?
— До встречи.
Вот теперь услышав его сдержанный смешок, я отключилась. С этих пор на «ты».
И почему я себе не позволяла этого флирта долгие годы? Может было не с кем?
А муж как же? А Кирилл как был, так и остался замкнутым или… Так! О бывших не вспоминать. Счастья ему большого неподъемного. Вот на этой позитивной ноте я отключилась. Где-то на задворках сознания вспыхнуло, что кроху свою я у родителей не забрала и даже не позвонила.
— Алло, мам.
— О, а вот и наша пропажа. — Рассмеялся папа. — Как дела твои, доча? Или маму дать?
— Привет. Ты тоже ничего, пап. Сойдешь. Дела нормально, если не вспоминать вторую часть дня, и очень даже продуктивно, если вспомнить первую.
— По голосу слышу, уставшая. Оставишь ее у нас?
— Да, если можно. До завтра, завтра заберу.
— Можно. Подожди, она тебе пару слов сказать хочет.
— Мамочка… я так скучала!
Господи, как же я люблю мое солнышко! Моя радость. Мое чудо. Мою маленькую заиньку!
Пятница, утро. За три часа до работы. Голова гудит, тело ломит, а самое обидное — не ревела, а глаза красные и выпученные — вареному раку под стать. И не могу понять: я звонила родителям или мне это приснилось. Набираю еще раз. Рань, конечно, но точно знаю, мама уже на ногах.
— Алло, мам?
— Доброе утро. Твоя еще спит.
— Я вам вчера звонила?
— Звонила. Хорошо, что ты сейчас позвонила. Я хотела с тобой поговорить.
— Слушаю.
— Кирилл заезжал вначале в детский садик. А потом уж к нам. Спрашивал, как кроху твою увидеть?
Ох, нехорошо как. Сердце екнуло, переполняясь возмущением.
— Увидел?
— Постараюсь. — И с томным вздохом, — до встречи?
— До встречи.
Вот теперь услышав его сдержанный смешок, я отключилась. С этих пор на «ты».
И почему я себе не позволяла этого флирта долгие годы? Может было не с кем?
А муж как же? А Кирилл как был, так и остался замкнутым или… Так! О бывших не вспоминать. Счастья ему большого неподъемного. Вот на этой позитивной ноте я отключилась. Где-то на задворках сознания вспыхнуло, что кроху свою я у родителей не забрала и даже не позвонила.
— Алло, мам.
— О, а вот и наша пропажа. — Рассмеялся папа. — Как дела твои, доча? Или маму дать?
— Привет. Ты тоже ничего, пап. Сойдешь. Дела нормально, если не вспоминать вторую часть дня, и очень даже продуктивно, если вспомнить первую.
— По голосу слышу, уставшая. Оставишь ее у нас?
— Да, если можно. До завтра, завтра заберу.
— Можно. Подожди, она тебе пару слов сказать хочет.
— Мамочка… я так скучала!
Господи, как же я люблю мое солнышко! Моя радость. Мое чудо. Мою маленькую заиньку!
Пятница, утро. За три часа до работы. Голова гудит, тело ломит, а самое обидное — не ревела, а глаза красные и выпученные — вареному раку под стать. И не могу понять: я звонила родителям или мне это приснилось. Набираю еще раз. Рань, конечно, но точно знаю, мама уже на ногах.
— Алло, мам?
— Доброе утро. Твоя еще спит.
— Я вам вчера звонила?
— Звонила. Хорошо, что ты сейчас позвонила. Я хотела с тобой поговорить.
— Слушаю.
— Кирилл заезжал вначале в детский садик. А потом уж к нам. Спрашивал, как кроху твою увидеть?
Ох, нехорошо как. Сердце екнуло, переполняясь возмущением.
— Увидел?