В течение нескольких минут Джейкоб рассматривал эти три слова, затем выругался и, скомкав лист, отшвырнул его. Очевидно, у Кеплера имелись чисто политические причины для того, чтобы ответственность за свертывание проекта целиком возложить на Буббакуба. Джейкоб вернулся к пункту II-Б. Итак, предположим, что Буббакуб лжет. Джейкоб решительно не желал отныне делать вид, что души не чает в мохнатом представителе Библиотеки. Он честно и открыто заявил самому себе, что относится к пилу с явным предубеждением и будет только рад, если пункт II-Б окажется правдой. У Буббакуба, несомненно, имелись мотивы для лжи Тот факт, что в Библиотеке не обнаружено никаких упоминаний о солнечных формах жизни, основательно ударял по авторитету как этого уважаемого галактического института, так и самого пила. Кроме того, Буббакуб всегда противился самостоятельным исследованиям «сиротской» расы – человечества. Если бы удалось закрыть экспедицию, то обе эти проблемы разрешились бы сами собой. Авторитет галактической науки останется незыблемым, а наглые выскочки-люди получат хороший щелчок по носу.
Но в связи с этой гипотезой возникало слишком много вопросов. Во-первых, в каких пропорциях правда и ложь соединены в рассказе Буббакуба? Ясно, что трюк с реликвией летаней сработал. В чем же тогда обман?
Во-вторых, Буббакуб мог солгать только в случае, если был уверен, что не будет схвачен за руку. Галактический институт и особенно Библиотека пользовались репутацией абсолютно честных организацией. Если обман раскроется, то Буббакубу не поздоровится.
Что-то подсказывало Джейкобу: в пункте II-Б имелось зерно истины. Но перспективы в этой области выглядели безрадостно. Итак, либо нужно доказать, что пил врет, либо с «Прыжком в Солнце» будет покончено раз и навсегда.
Джейкоб покачал головой. Ну и задача! Любая теория, основанная на утверждении, что Буббакуб лжет, должна будет объяснить и смерть Джеффа, и странное поведение Ла Рока, и его статус поднадзорного, и удивительные метаморфозы Призраков, и еще многое.
Джейкоб придвинул к себе листок с пунктом II-Б и приписал: «ДВА ТИПА СОЛНЕЧНЫХ ПРИЗРАКОВ?». Он вдруг вспомнил, что на самом деле никто не наблюдал, как «обычные» Солнечные Призраки превращаются в антропоморфных полупрозрачных созданий. Так что существовала вероятность подмены. Он быстро начал писать: «КУЛЛА УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО СОЛЯРИАНЕ ИСПОЛЬЗУЮТ ПСИ. В ЭТОМ СЛУЧАЕ ПОВЕДЕНИЕ Л.Р. И ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ ОБЪЯСНЯЕТСЯ ОЧЕНЬ ХОРОШО». Подумав, он аккуратно переписал это утверждение в колонку «НЕТ» на листок «Я РЕХНУЛСЯ». Что ж, пора набраться смелости и взяться за вопрос о собственном душевном здоровье. Он вздохнул и принялся методично перечислять все случаи, когда с ним что-то было не так.
1. Приступ боли в Бахе. После встречи в информационном центре Джейкоб больше не прибегал к глубокому трансу. Боль вспышкой голубого сияния пробила все защитные экраны его психики и по сей день не давала ему покоя. Джейкобу было трудно разобраться в своем тогдашнем состоянии, так как его внимание тогда отвлекло появление Куллы.
2. Неуправляемый мистер Хайд. Джейкоб прекрасно понимал, что расщепление сознания на две части – лишь временное решение его застарелой проблемы Пару сотен лет назад ему, не задумываясь, поставили бы диагноз «шизофрения». Считается, что с помощью гипноза можно добиться мирного сосуществование частей расколотого сознания под контролем доминантной части личности Но Джейкоб-то хорошо знал, как часто его дикая, необузданная половина вырывается из-под власти своего добропорядочного близнеца и сама начинает играть ведущую роль. В такие минуты на свет появляется холодный, крайне самоуверенный, невероятно любопытный человек, каким когда-то и был Джейкоб Демва.
До недавнего времени выходки двойника не столько беспокоили, сколько просто смущали Джейкоба. Например, случай, когда он стащил у Кеплера образцы лекарств, казался ему вполне логичным, поскольку в тот момент любопытство было обострено до крайности. Мистер Хайд попросту прибегнул к привычным для него методам.
Но вот разговор с Милдред Мартин наводил на мысли куда более серьезные. Либо в подозрениях, таящихся на дне его подсознания, есть доля истины, либо он и впрямь сходит с ума.
3. Случай на корабле. Что это было? Покушение на самоубийство? Как ни странно, это происшествие не особенно напугало его. При воспоминании о нем Джейкоб испытывал скорее чувство неловкости и гнева. Страха не было и в помине. Его не оставляла мысль, что кто-то решил сыграть с ним злую шутку, выставив на всеобщее посмешище.
Конечно же, это ощущение могло означать все что угодно, в том числе и отчаянную попытку самооправдания. Но вновь и вновь размышляя над происшествием, Джейкоб все больше убеждался, что ему нечего стыдиться – сцена на корабле не вызывала у него никакого внутреннего сопротивления. Но вопрос так и оставался открытым. Случившееся вполне укладывалось в общую картину душевного распада. С другой стороны, это и впрямь мог быть случай дезориентации. Диагноз доктора Мартин, преследовавшей Джейкоба даже на базе своими советами и таблетками. Ну и, наконец все это могло быть вызвано некой внешней силой.
Вместе с табуретом Джейкоб отъехал от верстака. Потребуется время. Единственный плодотворный путь – набраться терпения и ждать. Ждать, пока то, что таится на дне подсознания, не всплывет на поверхность.
Существовали и другие способы узнать правду. Но Джейкоб понимал: сначала надо решить вопрос о собственном психическом состоянии.
Он встал, пора было заняться расслабляющей гимнастикой Тай Джи Джуан. После долгого сидения на неудобном табурете затекла спина. Легкая куртка сковывала движения плеч. Он скинул ее и оглянулся, куда бы ее пристроить. У двери в кабинет главного механика увидел вешалку. Рядом тихо журчал фонтанчик с питьевой водой.
Когда Джейкоб шел мимо двери, из-за нее высунулась голова хозяина кабинета и с нескрываемым неудовольствием уставилась на него. Джейкоб вежливо улыбнулся. Голова исчезла, дверь с грохотом захлопнулась. Постоянный персонал базы после достопамятного прыжка явно не испытывал теплых чувств к приглашенным консультантам.
Джейкоб повесил куртку и склонился над фонтанчиком воды. И отчетливо услышал стук. Он поднял голову. Звуки доносились со стороны ангара, где покоился солнечный корабль. Стараясь производить поменьше шума, он направился к выступу, за которым начинался ангар. То, что он увидел, заставило его замереть. Клиновидная дверь корабля медленно отодвигалась. Внизу топтались Кулла и Буббакуб. В руках они держали какой-то длинный цилиндрический предмет. Джейкоб поспешил укрыться за выступом. Что эти двое здесь делают?
Послышался шорох выдвигающегося трапа. Он снова выглянул, чужаки со скрежетом втаскивали непонятный предмет внутрь корабля. Джейкоб прижался к стене и как следует встряхнул головой. Это уж слишком! Если придется ломать голову еще над одной загадкой, то так и в самом деле недолго свихнуться…
Послышался новый звук: заработал то ли компрессор, то ли пылесос.
Раздался грохот, как будто внутри корабля что-то передвигали. Джейкоб не выдержал и уступил снедавшему его любопытству. Буббакуб и Кулла находились внутри корабля и не могли его видеть. Впрочем, изрядно подмоченной репутации Джейкоба уже ничто не могло повредить. В несколько прыжков он достиг трапа и неслышно подобрался к люку. На верхней площадке лег на пол и осторожно заглянул внутрь. Это и в самом деле был пылесос! Буббакуб, стоя спиной к Джейкобу, усердно толкал его вперед, а Кулла орудовал длинной насадкой. Прингл ритмично покачивал головой, тихо постукивали его фарфоровые челюсти. Буббакуб исторг из себя длинную серию тявкающих звуков. Кулла заработал энергичнее.
Джейкоб был вне себя от изумления: неужели странная парочка решила устроить генеральную уборку?! Кулла усердно водил щеткой между палубой и изогнутой стеной сферического корабля. Что он там ищет? Ведь в промежутке не могло быть ровным счетом ничего! Ну, за исключением, конечно, силового поля. Продвигаясь вдоль края палубы, Кулла и Буббакуб вскоре скрылись за центральным куполом. В любую минуту они могли появиться с другой стороны и обнаружить слежку. Джейкоб отполз немного вниз по трапу, вскочил на ноги и быстро вернулся к своему верстаку.
Если бы у него был запас времени! Джейкобу наверняка удалось бы добраться до проема между палубой и стеной корабля и взять образец пыли, которую столь усердно уничтожали чужаки. Стоило все-таки рискнуть? Эх, была бы у него камера? Но что же все-таки это значило? Похоже, у теории II-Б появились какие-то шансы… Джейкоб придвинул к себе листок и быстро начал писать: «ПОРОШОК У Б…. ГАЛЛЮЦИНОГЕН НА КОРАБЛЕ?» Он сложил листки со своими записями в аккуратную стопку и поспешил в кабинет главного механика.
Тот не выразил никакого восторга, когда Джейкоб вежливо попросил его составить ему компанию. Механик заявил, что именно в данную минуту он очень занят. На вопрос, где можно найти камеру, инженер лишь недоуменно пожал плечами. Надо было как можно быстрее найти камеру. Джейкоб вспомнил, что где-то на стене ему попадался на глаза телефонный аппарат. Не обращая больше внимания на механика, Джейкоб выскочил из кабинета. По дороге к телефону он понял, что совершенно не представляет, кому он будет звонить и что он, собственно, может сказать.
Кеплеру? Алло, доктор Кеплер? Это Демва, вы еще помните меня? Я тот самый парень, что пытался покончить с собой на борту солнечного корабля. Да… так вот, вы не хотите полюбоваться, как пил Буббакуб занимается уборкой?.. Нет, не пойдет! Кулла и Буббакуб успеют исчезнуть. А звонок лишний раз докажет его полную невменяемость!
От такой мысли он вздрогнул. Так, может, ему и в самом деле все привиделось?! Джейкоб прислушался. Из ангара не доносилось ни звука. Так…
Внезапно из-за угла раздались пронзительные хрипы. Джейкоб узнал нильское наречие. В следующее мгновение послышался грохот. От наслаждения он даже прикрыл глаза – эти звуки были сейчас слаще любой, самой чудесной музыки. Встряхнувшись, он осторожно выглянул из-за угла ангара. Буббакуб стоял у подножия трапа, в руках он держал шланг от пылесоса. Шерсть на шее пила встала дыбом, агатовые бусины так и сверлили Куллу, суетившегося с контейнером для пыли. На полу красовалась горстка красноватого порошка. Буббакуб снова захрипел. Кулла испуганно присел и принялся быстро сгребать просыпавшуюся пыль и засовывать ее в карман своего серебристого одеяния. Джейкоб довольно улыбнулся. Буббакуб злобно оттолкнул подопечного и затоптал остатки пыли. Затем внимательно оглядевшись (Джейкоб успел быстро втянуть голову за угол), он что-то коротко пролаял и направился к лифтам.
Вернувшись к верстаку, Джейкоб с удивлением обнаружил там главного механика, с интересом рассматривавшего его записи. Услышав шаги, инженер поднял голову:
– Что там за шум? – Он кивнул в сторону солнечного корабля.
– Ничего особенного, так, парочка В.З. решила прогуляться по кораблю.
– По кораблю? – Главный механик выпрямился. – Так вот почему вы ко мне приставали! Какого же черта вы ничего не объяснили?! – Он рванулся в сторону ангара.
– Успокойтесь, – остановил его Джейкоб. – Они уже ушли. Да и, кроме того, тут требуется деликатность. Странность – вообще характерная черта В.З.
Инженер внимательно посмотрел на него.
– Да, – медленно проговорил он, – в этом есть резон. Ну, хватит секретничать, давайте выкладывайте, что вы там видели. Джейкоб пожал плечами и подробно рассказал об увиденном.
– Ничего не понимаю, – почесал затылок инженер.
– Не стоит тревожиться на этот счет. Потребуется не одна улика для того, чтобы расставить все по своим местам.
Джейкоб опустился на табурет и придвинул к себе чистый лист.
"ПОРОШОК У К. МОЖНО ЛИ ПОПРОСИТЬ ЕГО ОТСЫПАТЬ НЕМНОГО?
К. – ДОБРОВОЛЬНЫЙ СООБЩНИК?
ПОРОШОК!!!"
– Эй, что вы там пишете? – с любопытством спросил главный механик, уже не скрывая интереса.
– Так, охочусь за уликами.
После минутного молчания инженер снова заговорил:
– Ну у вас и выдержка! Если бы мне казалось, что я вот-вот свихнусь… На что это было похоже? Я имею в виду тот случай, когда вы попытались выпить яд.
Джейкоб поднял на него затуманенный взгляд. Этот вопрос отозвался в памяти ярчайшей вспышкой – перед его глазами вспыхнул гештальт-образ случившегося. Едкий запах нашатырного спирта щекотал его ноздри, в голове стучало. Ощущение было такое, словно он много часов провел на слепящем свету. Джейкоб медленно восстанавливал в памяти события вчерашнего дня. Последнее, что он видел перед тем, как потерять сознание, были глаза Буббакуба. Маленькие черные бусины пристально смотрели на него из-под пси-шлема. Пил сохранял абсолютную бесстрастность. Единственный на корабле. В следующее мгновение Джейкоб пошатнулся и рухнул у его ног. Он пришел в себя и принялся записывать, но на бумаге все выходило как-то путано и нескладно. Джейкоб в сердцах перечеркнул записи и быстро начертил несколько знаков на компактном тринари.