Софи опустила плечи, признавая поражение.
— Мне очень жаль, — неужели теперь они обанкротятся? Глаза наполнились слезами. Она хотела злиться на Джейка, но если он сказал тогда правду, то она не могла винить его за разоблачение компании. Хотя, безусловно, ему не следовало использовать ее для этого.
— Это не твоя вина, дорогая. Однако у меня состоялся очень интересный телефонный разговор с Джейком Лоджем.
— Правда? — ее голос прозвучал подозрительно.
— Он предложил купить твой проект для участка в пятьдесят акров около казино.
— Ты шутишь, — Софи пнула деревянную террасу, и качели стала раскачиваться.
— Нет. Конечно, его придется переделать под новое пространство. А еще он сказал, что в условия продажи будет входить обязательное твое там пребывание.
— Сукин сын, — ее темперамент вырвался на свободу, и у нее даже сдавило горло. Конечно она испытывала чувства к этому адвокату, но никто не вправе ею манипулировать.
— Прошу прощения? — усмехнулся ее дядя. — Я думал, ты обрадуешься.
— Что? Радоваться, что он пытается управлять моей жизнью? Что удерживает меня здесь? Мало того, что его мать устроила мне выставку, так теперь он покупает мои услуги? Я так не думаю, — она снова сильно пнула пол. Наверняка это все из-за ее возможной беременности. И черт, это было больно. Джейк был более чем доволен короткой интрижкой, пока не порвался презерватив.
— Что за выставка?
Софи рассказала дяде все потрясающие детали о выставке, делая паузы, чтобы отталкиваться от пола. Качели жалобно скрипели.
— Ух ты, Софи. Разве не этого ты всегда хотела?
— О чем ты? Я хочу проектировать поля для гольфа.
— Тебе нравится этап отмывки проектов полей для гольфа. Твоя любимая часть начинается, когда ты достаешь краски.
— И что?
— Так почему бы не попробовать себя в искусстве? — спросил он.
— Ты меня увольняешь? — ее охватил страх.
— Конечно же нет. Но я хочу, чтобы ты была счастлива. Я буду обожать тебя вне зависимости от того, чем ты будешь зарабатывать на жизнь.
В груди разлилось тепло от слов дяди. Он всегда был рядом с Софи. И знал, как сильно она хотела рисовать, стать настоящей художницей. Но Джейку Лоджу ее не запугать. Тому Лоджу, который хотел лишь оставить рядом возможного ребенка.
— Как я зарабатываю на жизнь — это мое дело. И никто не вправе насильно втягивать меня в какую-либо работу. Любую работу, — ее слова отозвались эхом в тишине.
— Как твоя мать?
Софи опустила плечи, признавая поражение.
— Мне очень жаль, — неужели теперь они обанкротятся? Глаза наполнились слезами. Она хотела злиться на Джейка, но если он сказал тогда правду, то она не могла винить его за разоблачение компании. Хотя, безусловно, ему не следовало использовать ее для этого.
— Это не твоя вина, дорогая. Однако у меня состоялся очень интересный телефонный разговор с Джейком Лоджем.
— Правда? — ее голос прозвучал подозрительно.
— Он предложил купить твой проект для участка в пятьдесят акров около казино.
— Ты шутишь, — Софи пнула деревянную террасу, и качели стала раскачиваться.
— Нет. Конечно, его придется переделать под новое пространство. А еще он сказал, что в условия продажи будет входить обязательное твое там пребывание.
— Сукин сын, — ее темперамент вырвался на свободу, и у нее даже сдавило горло. Конечно она испытывала чувства к этому адвокату, но никто не вправе ею манипулировать.
— Прошу прощения? — усмехнулся ее дядя. — Я думал, ты обрадуешься.
— Что? Радоваться, что он пытается управлять моей жизнью? Что удерживает меня здесь? Мало того, что его мать устроила мне выставку, так теперь он покупает мои услуги? Я так не думаю, — она снова сильно пнула пол. Наверняка это все из-за ее возможной беременности. И черт, это было больно. Джейк был более чем доволен короткой интрижкой, пока не порвался презерватив.
— Что за выставка?
Софи рассказала дяде все потрясающие детали о выставке, делая паузы, чтобы отталкиваться от пола. Качели жалобно скрипели.
— Ух ты, Софи. Разве не этого ты всегда хотела?
— О чем ты? Я хочу проектировать поля для гольфа.
— Тебе нравится этап отмывки проектов полей для гольфа. Твоя любимая часть начинается, когда ты достаешь краски.
— И что?
— Так почему бы не попробовать себя в искусстве? — спросил он.
— Ты меня увольняешь? — ее охватил страх.
— Конечно же нет. Но я хочу, чтобы ты была счастлива. Я буду обожать тебя вне зависимости от того, чем ты будешь зарабатывать на жизнь.
В груди разлилось тепло от слов дяди. Он всегда был рядом с Софи. И знал, как сильно она хотела рисовать, стать настоящей художницей. Но Джейку Лоджу ее не запугать. Тому Лоджу, который хотел лишь оставить рядом возможного ребенка.
— Как я зарабатываю на жизнь — это мое дело. И никто не вправе насильно втягивать меня в какую-либо работу. Любую работу, — ее слова отозвались эхом в тишине.
— Как твоя мать?