— Помоги мне заполнить пробелы. Как мы познакомились?
Воспоминания причинили знакомую боль.
— Мы встретились в кафе, — кажется, сто лет прошло. — Ко мне приставал какой-то парень, никак не хотел оставить меня в покое, и ты его прогнал.
Парень считал себя крутым, нацепил солнцезащитные очки «авиаторы» и притворялся военным. Он был одной комплекции с Шейном, но моментально ретировался.
— Мы поженились спустя три недели.
Как вихрь. Быстро, взрывоопасно и так чертовски сексуально. Полная противоположность ее планам на жизнь. О чем она вообще думала?
— Понятно, — взгляд Шейна потеплел. — Как долго мы были женаты? Ну, до того, как…
— Два месяца, — она вздохнула, почувствовав внезапную обиду. — Затем ты просто ушел.
— Не сказав ни слова? — Шейн прищурился.
Она пожала плечами.
— Зачем ты приехал в Вашингтон?
— Я задал тебе вопрос, — его голос довольно быстро стал жестким.
Этот тон был для нее в новинку. Тело расслабилось, в то время как в голове завертелись мысли. Заинтригованная, Джоси продолжала пристально смотреть на него. Так часто она попыталась подтолкнуть его, заставить потерять контроль. Заставить прекратить относиться к ней, как к пустышке. Стоит ли попробовать сейчас?
— Я слышала твой вопрос.
— Ответь. Помоги мне, — интонация осталась прежней, но отражение какой-то странной слабости отразилось в глазах. — Я должен знать, что случилось.
За долю секунды и впервые в жизни она увидела мальчишку, каким он, возможно, был прежде, чем стать военным. Ее сердце наполнилось теплом, а плечи расслабились. Она не смогла удержаться.
— Ты поцеловал меня на прощание утром, сказал, что любишь и вернешься, — после самой страстной ночи, которую они провели, будучи женаты. Та, о которой она не была готова ему рассказывать. — Ты не вернулся.
— Почему?
— Я не знаю.
Даже сейчас слова давались с трудом. Сколько раз она не могла уснуть ночью, одна, задавая себе этот самый вопрос? Почему он не вернулся? Он думал о ней? Она снова и снова прокручивала в памяти последнюю неделю, которую они провели вместе.
— Последняя неделя — она была ужасна.
Шейн ожесточился.
— Помоги мне заполнить пробелы. Как мы познакомились?
Воспоминания причинили знакомую боль.
— Мы встретились в кафе, — кажется, сто лет прошло. — Ко мне приставал какой-то парень, никак не хотел оставить меня в покое, и ты его прогнал.
Парень считал себя крутым, нацепил солнцезащитные очки «авиаторы» и притворялся военным. Он был одной комплекции с Шейном, но моментально ретировался.
— Мы поженились спустя три недели.
Как вихрь. Быстро, взрывоопасно и так чертовски сексуально. Полная противоположность ее планам на жизнь. О чем она вообще думала?
— Понятно, — взгляд Шейна потеплел. — Как долго мы были женаты? Ну, до того, как…
— Два месяца, — она вздохнула, почувствовав внезапную обиду. — Затем ты просто ушел.
— Не сказав ни слова? — Шейн прищурился.
Она пожала плечами.
— Зачем ты приехал в Вашингтон?
— Я задал тебе вопрос, — его голос довольно быстро стал жестким.
Этот тон был для нее в новинку. Тело расслабилось, в то время как в голове завертелись мысли. Заинтригованная, Джоси продолжала пристально смотреть на него. Так часто она попыталась подтолкнуть его, заставить потерять контроль. Заставить прекратить относиться к ней, как к пустышке. Стоит ли попробовать сейчас?
— Я слышала твой вопрос.
— Ответь. Помоги мне, — интонация осталась прежней, но отражение какой-то странной слабости отразилось в глазах. — Я должен знать, что случилось.
За долю секунды и впервые в жизни она увидела мальчишку, каким он, возможно, был прежде, чем стать военным. Ее сердце наполнилось теплом, а плечи расслабились. Она не смогла удержаться.
— Ты поцеловал меня на прощание утром, сказал, что любишь и вернешься, — после самой страстной ночи, которую они провели, будучи женаты. Та, о которой она не была готова ему рассказывать. — Ты не вернулся.
— Почему?
— Я не знаю.
Даже сейчас слова давались с трудом. Сколько раз она не могла уснуть ночью, одна, задавая себе этот самый вопрос? Почему он не вернулся? Он думал о ней? Она снова и снова прокручивала в памяти последнюю неделю, которую они провели вместе.
— Последняя неделя — она была ужасна.
Шейн ожесточился.