— Ей не нужно твоего дара, у нее есть свой. Причем вероятнее всего, он не слабее твоего, если у нее хватило сил столько времени сопротивляться слиянию, — заметила я.
Призрак Персиваля нахмурил косматые брови, и начал отрицательно мотать головой.
— Нет-нет, у нее нет… не может быть… я… не возможно… так не бывает…
— Редко, но бывает, — перебила я покаянное бормотание призрака. — У нас очень мало времени. Лили может принять твой дар, только если захочет. Если нет — ты навсегда уйдешь и больше не потревожишь ее, уж за этим я прослежу, обещаю.
Все это время, девочка так же продолжала поить таем, резать кекс и угощать им куколок и дядю. Тот подыгрывал ей, смешно топырил палец и громко прихлебывал воображаемый тай. Малышка смеялась.
— Лили, — я присела на корточки перед девочкой, тем самым привлекая ее внимание. — Скажи, ты любишь дедушку Перси?
Девочка не удивилась увидев новое лицо, видимо в её жизни мелькало столько незнакомцев, что она привыкла. Но как хорошо воспитанная юная несси, она спросила разрешение ответить у дяди, и после его кивка произнесла:
— Дедушка на небе, — сказала малышка, — но да, я очень люблю его.
Услышав это трогательное признание, пожилой маг разрыдался.
Мне удалось разговорить девочку. Сначала она опасливо отвечала на мои вопросы, но потом когда мы заговорили о море и ветре, ее и без того синее глаза наполнились аквамарином волн, в комнате запахло солью и йодом, а шаловливые воздушные потоки дыхнули на нее бризом и потрепали пышные оборки платья. Даже будучи необученным стихийником Лилит была очень сильна.
Когда я объяснила, что требуется от девочки, и как она должна себя вести, она согласилась попробовать. В этот раз, под моим руководством и благодаря подсказкам Персиваля ЛаМэра, которые я тут же озвучивала в слух, симбиоз стал полным и безболезненным. Как только малышка перестала сопротивляться Дару и отдалась Стихии, то смогла полностью впитать себя потоки силы. Несколько дней ушло на то, чтобы научить, под неусыпным руководством дедушки, управлять силой внучку. После трудного, наполненного новыми знаниями дня, призрак Персиваля ЛаМэра подошёл ко спящей внучке, крепко поцеловал ее в сладкие розовые щёчки и со спокойствием, свойственным только счастливым, ушел за Грань.
Мне понадобился почти терил, чтобы прийти в себя. Общение с призраком сильно истощили меня. Первые два таля я не могла встать с кровати. Потом, все оставшееся время я спала, ела и гуляла с Вилли. И несмотря на это, покидая маркграфство, я ни капли не жалела. А искренние благодарности Девонов, объятия Лилит на дорожку и горький запах водорослей, преследовавший меня до границ поместья, ещё раз убедили меня в правильности моего выбора.
В предверии отъезда в столицу, я с нетерпением ожидала встречи с Онноре. В один из тех вечеров, когда сил на общение с Девонами не оставалось, я уединилась в спальне и написала ей длинное, подробное, письмо о том, как нравится мне в Тоскае. Холодная, промозглая и безрадостная погода не помешали мне насладиться величественной природой: величавыми, покрытыми сухим вереском, холмами; густым, спутанным, дремлющем в зимней спячке лесом и уютным ухоженным парком. Самое благоприятное впечатление на меня произвела обширная теплица, которой лично занималась маркиза. Помимо экзотических видов цветов и редких кустарников, Анна выращивала огромное количество лекарственных трав. После того как их соберут и засушат, из них готовят лекарственные настойки и целебные отвары, которые на безвозмездной основе поставляли в общественную больницу маркизата. Эта помощь, была огромным подспорьем к обычному врачеванию, и я в очередной раз поразилась отзывчивости маркизы.
Ещё я написала о том, что краем глаза, мне удалось увидеть поместье, в котором Онни провела свое детство. Мне удалось исследовать те же тенистые тропки, покормить птиц, зимующих в небольшом озере рядом с домом. Так же, я случайно наткнулась на несколько старых, иссохших мишеней испещренных стрелами и арбалетными болтами. Было бы очень занимательно посоревноваться с подругой в умении стрелять из арбалета. В ответ на свое письмо, я получила приглашение от Нори на стрельбище сразу, как мы вернёмся в Орум.
Перед самым отъездом, Жан сказал Микаэлю о том, что дела зовут его на Восток. Ему предстоит недолгое путешествие и предложил маркизу составить компанию. Спустя некоторое время, убедившись в том, что его племяннице больше ничего не угрожает, он дал согласие отправится с ним. Анна планировала отвезти Лилит ближе к морю, и естественно Микаэль будет их сопровождать, чтобы помочь им устроиться. Что ж, так же как и мы, они не станут долго задерживаться в поместье. Радостной новостью было и то, что маркизу удалось договориться со своим старым преподавателем из его Альма матер. Заслуженный искусник уже давно ушел на покой и проживал в Варах. Заскучавший без дела мастер, с удовольствием согласился встретится и посмотреть потенциал девочки. В последствии, как мы узнали, он взял на себя её обучение и был чрезвычайно доволен возможностью стать мастером у столь сильного стихийного мага.
В последний день перед отъездом, прогулявшись по просторным холлам старинного имения, я заглянула в библиотеку взять что-нибудь почитать.
Невзначай, я стала свидетельницей трогательной сцены прощания двух мужчин. Они сидели на низком толстобоком диванчике вполоборота друг к другу. Жан трепетно обнимал любимого и что-то тихо говорил ему вполголоса. Маркиз резко подался вперёд и с пылкостью, свойственной всем молодым влюблённым, поцеловал брата. Это был нежный, романтичный поцелуй, полный любви, ласки и неги, горчащий привкусом от печали расставания и обещающий сладость скорой встречи. Я осторожно прикрыла за собой дверь, стараясь не спугнуть и не смутить их, боясь разрушить хрупкий, деликатный момент.
Первым делом, после возвращения в Орум, я отправилась к модистке. Ещё в поместье графа Де Варда я обратила внимание на потрясающие туалеты Оноре. Она сказала, что составит мне протекцию к самому прославленному и именитому кутюрье столицы. Попасть к ней без рекомендации было также невозможно, как и пробраться в сокровищницу Вивернов. Весело подмигнув, Нори так же посоветовала побаловать себя пикантным неглиже. По ее словам, совершенно потрясающие штучки, которые я видела только в модных журналах Востока, которые регулярно из своих деловых путешествий привозил брат, не шли ни в какое сравнение с тем чувственным великолепием, которое творила модистка.
Выгуляв Вилли и позавтракав, я отправилась за покупками. После погружения в мрачный потусторонний мир, мне ужасно хотелось добавить ярких красок в повседневную жизнь. И если для восстановления физических сил мне было достаточно сладостей и сна, то для восстановления психического здоровья мой мозг яростно требовал ярких, сочных красок; насыщенных, сложных ароматов; живых, глубоких, пронизывающих звуков.
Нет, я не собиралась изменять своим привычкам и носить розовое или рюши-оборочки, но впервые с того момента, как я осознала в себе сущность некроманта, мне захотелось одеть что-то яркое, эффектное, выразительное.
Как только я объяснила кто я, и зачем пришла, меня тут же взяла в оборот невысокая пухленькая мастерица. Профессионально раздев меня до пантолончиков так, что я даже не сообразила когда и как это произошло, швея восхищенно поцокола и сказала, что такую красоту нельзя прятать под этими тёмными бесформенными нарядами. А грудь вообще необходимо показывать на выставке, как эталон женской красоты или уж просто демонстрировать всему свету при каждом удобном случае.
Первый раз в жизни я провела у кутюрье практически весь день. В самом начале я немножко ошалела от ее напора, но потом поняла, что Вероник является одаренным художником, талантливым творцом и профессионалом своего дела. Без дальнейших сомнений, я отдалась в гениальные руки модистки. Модный дом Вероник — это тайное общество единомышленников-эксперементаторов и объединение ценителей высокой моды и искусства преображения.
— Ей не нужно твоего дара, у нее есть свой. Причем вероятнее всего, он не слабее твоего, если у нее хватило сил столько времени сопротивляться слиянию, — заметила я.
Призрак Персиваля нахмурил косматые брови, и начал отрицательно мотать головой.
— Нет-нет, у нее нет… не может быть… я… не возможно… так не бывает…
— Редко, но бывает, — перебила я покаянное бормотание призрака. — У нас очень мало времени. Лили может принять твой дар, только если захочет. Если нет — ты навсегда уйдешь и больше не потревожишь ее, уж за этим я прослежу, обещаю.
Все это время, девочка так же продолжала поить таем, резать кекс и угощать им куколок и дядю. Тот подыгрывал ей, смешно топырил палец и громко прихлебывал воображаемый тай. Малышка смеялась.
— Лили, — я присела на корточки перед девочкой, тем самым привлекая ее внимание. — Скажи, ты любишь дедушку Перси?
Девочка не удивилась увидев новое лицо, видимо в её жизни мелькало столько незнакомцев, что она привыкла. Но как хорошо воспитанная юная несси, она спросила разрешение ответить у дяди, и после его кивка произнесла:
— Дедушка на небе, — сказала малышка, — но да, я очень люблю его.
Услышав это трогательное признание, пожилой маг разрыдался.
Мне удалось разговорить девочку. Сначала она опасливо отвечала на мои вопросы, но потом когда мы заговорили о море и ветре, ее и без того синее глаза наполнились аквамарином волн, в комнате запахло солью и йодом, а шаловливые воздушные потоки дыхнули на нее бризом и потрепали пышные оборки платья. Даже будучи необученным стихийником Лилит была очень сильна.
Когда я объяснила, что требуется от девочки, и как она должна себя вести, она согласилась попробовать. В этот раз, под моим руководством и благодаря подсказкам Персиваля ЛаМэра, которые я тут же озвучивала в слух, симбиоз стал полным и безболезненным. Как только малышка перестала сопротивляться Дару и отдалась Стихии, то смогла полностью впитать себя потоки силы. Несколько дней ушло на то, чтобы научить, под неусыпным руководством дедушки, управлять силой внучку. После трудного, наполненного новыми знаниями дня, призрак Персиваля ЛаМэра подошёл ко спящей внучке, крепко поцеловал ее в сладкие розовые щёчки и со спокойствием, свойственным только счастливым, ушел за Грань.
Мне понадобился почти терил, чтобы прийти в себя. Общение с призраком сильно истощили меня. Первые два таля я не могла встать с кровати. Потом, все оставшееся время я спала, ела и гуляла с Вилли. И несмотря на это, покидая маркграфство, я ни капли не жалела. А искренние благодарности Девонов, объятия Лилит на дорожку и горький запах водорослей, преследовавший меня до границ поместья, ещё раз убедили меня в правильности моего выбора.
В предверии отъезда в столицу, я с нетерпением ожидала встречи с Онноре. В один из тех вечеров, когда сил на общение с Девонами не оставалось, я уединилась в спальне и написала ей длинное, подробное, письмо о том, как нравится мне в Тоскае. Холодная, промозглая и безрадостная погода не помешали мне насладиться величественной природой: величавыми, покрытыми сухим вереском, холмами; густым, спутанным, дремлющем в зимней спячке лесом и уютным ухоженным парком. Самое благоприятное впечатление на меня произвела обширная теплица, которой лично занималась маркиза. Помимо экзотических видов цветов и редких кустарников, Анна выращивала огромное количество лекарственных трав. После того как их соберут и засушат, из них готовят лекарственные настойки и целебные отвары, которые на безвозмездной основе поставляли в общественную больницу маркизата. Эта помощь, была огромным подспорьем к обычному врачеванию, и я в очередной раз поразилась отзывчивости маркизы.
Ещё я написала о том, что краем глаза, мне удалось увидеть поместье, в котором Онни провела свое детство. Мне удалось исследовать те же тенистые тропки, покормить птиц, зимующих в небольшом озере рядом с домом. Так же, я случайно наткнулась на несколько старых, иссохших мишеней испещренных стрелами и арбалетными болтами. Было бы очень занимательно посоревноваться с подругой в умении стрелять из арбалета. В ответ на свое письмо, я получила приглашение от Нори на стрельбище сразу, как мы вернёмся в Орум.
Перед самым отъездом, Жан сказал Микаэлю о том, что дела зовут его на Восток. Ему предстоит недолгое путешествие и предложил маркизу составить компанию. Спустя некоторое время, убедившись в том, что его племяннице больше ничего не угрожает, он дал согласие отправится с ним. Анна планировала отвезти Лилит ближе к морю, и естественно Микаэль будет их сопровождать, чтобы помочь им устроиться. Что ж, так же как и мы, они не станут долго задерживаться в поместье. Радостной новостью было и то, что маркизу удалось договориться со своим старым преподавателем из его Альма матер. Заслуженный искусник уже давно ушел на покой и проживал в Варах. Заскучавший без дела мастер, с удовольствием согласился встретится и посмотреть потенциал девочки. В последствии, как мы узнали, он взял на себя её обучение и был чрезвычайно доволен возможностью стать мастером у столь сильного стихийного мага.
В последний день перед отъездом, прогулявшись по просторным холлам старинного имения, я заглянула в библиотеку взять что-нибудь почитать.
Невзначай, я стала свидетельницей трогательной сцены прощания двух мужчин. Они сидели на низком толстобоком диванчике вполоборота друг к другу. Жан трепетно обнимал любимого и что-то тихо говорил ему вполголоса. Маркиз резко подался вперёд и с пылкостью, свойственной всем молодым влюблённым, поцеловал брата. Это был нежный, романтичный поцелуй, полный любви, ласки и неги, горчащий привкусом от печали расставания и обещающий сладость скорой встречи. Я осторожно прикрыла за собой дверь, стараясь не спугнуть и не смутить их, боясь разрушить хрупкий, деликатный момент.
Первым делом, после возвращения в Орум, я отправилась к модистке. Ещё в поместье графа Де Варда я обратила внимание на потрясающие туалеты Оноре. Она сказала, что составит мне протекцию к самому прославленному и именитому кутюрье столицы. Попасть к ней без рекомендации было также невозможно, как и пробраться в сокровищницу Вивернов. Весело подмигнув, Нори так же посоветовала побаловать себя пикантным неглиже. По ее словам, совершенно потрясающие штучки, которые я видела только в модных журналах Востока, которые регулярно из своих деловых путешествий привозил брат, не шли ни в какое сравнение с тем чувственным великолепием, которое творила модистка.
Выгуляв Вилли и позавтракав, я отправилась за покупками. После погружения в мрачный потусторонний мир, мне ужасно хотелось добавить ярких красок в повседневную жизнь. И если для восстановления физических сил мне было достаточно сладостей и сна, то для восстановления психического здоровья мой мозг яростно требовал ярких, сочных красок; насыщенных, сложных ароматов; живых, глубоких, пронизывающих звуков.
Нет, я не собиралась изменять своим привычкам и носить розовое или рюши-оборочки, но впервые с того момента, как я осознала в себе сущность некроманта, мне захотелось одеть что-то яркое, эффектное, выразительное.
Как только я объяснила кто я, и зачем пришла, меня тут же взяла в оборот невысокая пухленькая мастерица. Профессионально раздев меня до пантолончиков так, что я даже не сообразила когда и как это произошло, швея восхищенно поцокола и сказала, что такую красоту нельзя прятать под этими тёмными бесформенными нарядами. А грудь вообще необходимо показывать на выставке, как эталон женской красоты или уж просто демонстрировать всему свету при каждом удобном случае.
Первый раз в жизни я провела у кутюрье практически весь день. В самом начале я немножко ошалела от ее напора, но потом поняла, что Вероник является одаренным художником, талантливым творцом и профессионалом своего дела. Без дальнейших сомнений, я отдалась в гениальные руки модистки. Модный дом Вероник — это тайное общество единомышленников-эксперементаторов и объединение ценителей высокой моды и искусства преображения.