— Что там такое?
Вдоль дороги росли деревья, переплетался ветвями кустарник. На первый взгляд там не было ничего примечательного, но Лейр упрямо показывал в ту сторону:
— Э! Э-а!
— Потом! — отмахнулся мастер Боар. — Ты разве не слышишь? Звери…
— Волкии-и-и! — завизжала Таша, высовываясь по пояс и указывая пальцем на дорогу. За миг до того несколько серых теней выскочили из зарослей, устремляясь к фургону. Альфаре вторили Ниэль и Соэль.
— Вот гоблины, — выругался Янсор, кидаясь к фургону за своим луком и стрелами. — Сколько же их!
В стае даже на первый взгляд было больше девяти волков — бывший браконьер навскидку определил, что их там около дюжины. Артисты были обречены, но сдаваться без боя не хотелось.
— Э-а! — стоял на своём Лейр. — Ы!
— Погодите, — Даррен вдруг кинулся к обочине и взмахнул руками, делая несколько пассов. — Там что-то есть!
Волки приближались, но Лейр и Даррен их словно не замечали. Они встали плечом к плечу, немой юноша положил руку на локоть фокусника, указывая на что-то впереди.
— Ворота!
Возглас матушки Ханирель взбодрил всех. За деревьями вдруг внезапно возникло — словно сдёрнули невидимый полог — каменное сооружение. Две довольно высокие, в три-четыре роста, башни с зубцами наверху соединялись аркой. Ещё две башенки, поменьше, кажущиеся игрушечными по сравнению с первыми двумя, высились чуть впереди. Они больше напоминали будки часовых, да, если судить по неглубоким нишам, так оно и было когда-то, в давние времена, когда эти ворота ещё действовали. Даррен добавил еще несколько пассов — и иллюзия спала окончательно. Оказалось, что на самом деле дорога тут совершала крутой поворот, устремляясь как раз к воротам. Фургон всего десяток махов не доехал до тупика. Еще бы чуть-чуть — и лошади свалились бы в незамеченную ранее яму, увлекая за собой фургон и обрекая артистов на смерть.
Развернув фургон, матушка Ханирель во весь опор погнала лошадей навстречу воротам. Волки, чувствуя, что добыча вот-вот ускользнёт, помчались со всех лап. Пронзительный вой зазвучал над дорогой. Напуганные лошади, тоже догадавшись о близости спасения, понесли. Заголосили сидевшие в фургоне женщины и дети. Мужчины, сломя голову, мчались за ним. Лишь Янсор и Лейр с Дарреном немного задержались. Бывший браконьер уже успел натянуть лук и искал первую мишень, фокусник лихорадочно спешил сплести отводящее глаза заклинание, надеясь, что магия подействует на зверей, а Лейр стоял над ним с трофейным мечом, готовый защитить безоружного товарища. Всего трое — против дюжины волков.
Издалека башни производили впечатление, но, когда артисты поравнялись с ними, стало заметно, что на них лежит печать запустения. Сами ворота были снесены — не осталось даже петель и запирающей решётки. Зубцы на башнях оказались просто следами эрозии и разрушений — наверняка, там имелся еще один этаж или крыша, от которой остались теперь одни обломки.
Судя по ширине башен, внутри каждой имелось место для пары дюжин воинов, а арка ворот, под которой прогрохотал фургон, была шириной почти в два маха. Но время не оставило ничего, кроме камней.
За башнями имелось свободное пространство — то ли плац, то ли просто небольшая площадь для досмотров. Едва фургон выскочил на неё, матушка Ханирель резко натянула вожжи, заставляя лошадей остановиться. Изнутри послышались крики:
— Что случилось? Тупик? Почему стоим?
— Архипелаг, — объявила матушка Ханирель.
Мужчины тоже остановились, силясь отдышаться. Неар, у которого лёгкие были посильнее, огляделся по сторонам и присвистнул:
— Вот это да!
Артисты много раз проходили Вратами, как Внешними, так и Внутренними — на каждом Острове их несколько, расположенных на равном расстоянии друг от друга. Некоторые из них сделаны постоянными, как эти. Другие проявляются неожиданно, и до самого последнего момента не знаешь, на правильном ли ты пути.
Здесь изменилась сама местность. Если раньше они ехали по равнине, то сейчас вдруг оказалось, что фургон остановился на вершине холма, поросшего лесом. Другие холмы вставали впереди. Дорога пропадала — площадка была тупиком — но виднелась за деревьями, направляясь теперь не с севера на юг, а с запада на восток. И она явно была крепче и не такая старая и заброшенная, как та, по которой ехали только что.
— Что там такое?
Вдоль дороги росли деревья, переплетался ветвями кустарник. На первый взгляд там не было ничего примечательного, но Лейр упрямо показывал в ту сторону:
— Э! Э-а!
— Потом! — отмахнулся мастер Боар. — Ты разве не слышишь? Звери…
— Волкии-и-и! — завизжала Таша, высовываясь по пояс и указывая пальцем на дорогу. За миг до того несколько серых теней выскочили из зарослей, устремляясь к фургону. Альфаре вторили Ниэль и Соэль.
— Вот гоблины, — выругался Янсор, кидаясь к фургону за своим луком и стрелами. — Сколько же их!
В стае даже на первый взгляд было больше девяти волков — бывший браконьер навскидку определил, что их там около дюжины. Артисты были обречены, но сдаваться без боя не хотелось.
— Э-а! — стоял на своём Лейр. — Ы!
— Погодите, — Даррен вдруг кинулся к обочине и взмахнул руками, делая несколько пассов. — Там что-то есть!
Волки приближались, но Лейр и Даррен их словно не замечали. Они встали плечом к плечу, немой юноша положил руку на локоть фокусника, указывая на что-то впереди.
— Ворота!
Возглас матушки Ханирель взбодрил всех. За деревьями вдруг внезапно возникло — словно сдёрнули невидимый полог — каменное сооружение. Две довольно высокие, в три-четыре роста, башни с зубцами наверху соединялись аркой. Ещё две башенки, поменьше, кажущиеся игрушечными по сравнению с первыми двумя, высились чуть впереди. Они больше напоминали будки часовых, да, если судить по неглубоким нишам, так оно и было когда-то, в давние времена, когда эти ворота ещё действовали. Даррен добавил еще несколько пассов — и иллюзия спала окончательно. Оказалось, что на самом деле дорога тут совершала крутой поворот, устремляясь как раз к воротам. Фургон всего десяток махов не доехал до тупика. Еще бы чуть-чуть — и лошади свалились бы в незамеченную ранее яму, увлекая за собой фургон и обрекая артистов на смерть.
Развернув фургон, матушка Ханирель во весь опор погнала лошадей навстречу воротам. Волки, чувствуя, что добыча вот-вот ускользнёт, помчались со всех лап. Пронзительный вой зазвучал над дорогой. Напуганные лошади, тоже догадавшись о близости спасения, понесли. Заголосили сидевшие в фургоне женщины и дети. Мужчины, сломя голову, мчались за ним. Лишь Янсор и Лейр с Дарреном немного задержались. Бывший браконьер уже успел натянуть лук и искал первую мишень, фокусник лихорадочно спешил сплести отводящее глаза заклинание, надеясь, что магия подействует на зверей, а Лейр стоял над ним с трофейным мечом, готовый защитить безоружного товарища. Всего трое — против дюжины волков.
Издалека башни производили впечатление, но, когда артисты поравнялись с ними, стало заметно, что на них лежит печать запустения. Сами ворота были снесены — не осталось даже петель и запирающей решётки. Зубцы на башнях оказались просто следами эрозии и разрушений — наверняка, там имелся еще один этаж или крыша, от которой остались теперь одни обломки.
Судя по ширине башен, внутри каждой имелось место для пары дюжин воинов, а арка ворот, под которой прогрохотал фургон, была шириной почти в два маха. Но время не оставило ничего, кроме камней.
За башнями имелось свободное пространство — то ли плац, то ли просто небольшая площадь для досмотров. Едва фургон выскочил на неё, матушка Ханирель резко натянула вожжи, заставляя лошадей остановиться. Изнутри послышались крики:
— Что случилось? Тупик? Почему стоим?
— Архипелаг, — объявила матушка Ханирель.
Мужчины тоже остановились, силясь отдышаться. Неар, у которого лёгкие были посильнее, огляделся по сторонам и присвистнул:
— Вот это да!
Артисты много раз проходили Вратами, как Внешними, так и Внутренними — на каждом Острове их несколько, расположенных на равном расстоянии друг от друга. Некоторые из них сделаны постоянными, как эти. Другие проявляются неожиданно, и до самого последнего момента не знаешь, на правильном ли ты пути.
Здесь изменилась сама местность. Если раньше они ехали по равнине, то сейчас вдруг оказалось, что фургон остановился на вершине холма, поросшего лесом. Другие холмы вставали впереди. Дорога пропадала — площадка была тупиком — но виднелась за деревьями, направляясь теперь не с севера на юг, а с запада на восток. И она явно была крепче и не такая старая и заброшенная, как та, по которой ехали только что.