— Мне уже пора? — спросил я у неё.
— Активация переноса произойдёт после того, как ты покинешь базу, — сказала она.
— Тогда я поспрашиваю тебя, пока есть такая возможность, — сказал я. — Расскажи о расах сияющих вкратце.
— Существует четыре расы сияющих, — ответила она. — Генетическая предрасположенность расы росен: дипломатия, торговля, управление. Цвет радужной оболочки глаз — карий. Даарийцы имеют серый цвет глаз, являются воинами. Хаарийцы — зелёный цвет глаз, являются учёными и жрецами. Святорусы — небесный цвет глаз, являются мастерами-ремесленниками. Более подробную информацию получишь с помощью ментосети, когда чистота твоей совести поднимется до 95%.
— А джоре тогда кто такие? — спросил я.
— Джоре являлись нашими союзниками в тёмных областях галактики, благодаря чему и была здесь построена данная база поддержки разведчиков.
— Что за поле на входе? — продолжил я спрашивать. — И почему оно пропустило только меня?
— Частота поля настроена на проверку чистоты совести, — пояснила она. — Твои семьдесят восемь процентов позволили пройти его. Генетическая чистота в 97% позволила пройти второй этап проверки, чего не смог предыдущий претендент. Последняя проверка — на знание языка, была тобой пройдена сходу. Дополнительная проверка на интеллект, психологическую устойчивость и знание традиционных игр, не влияла на доступ. Она была добавлена для статистики.
— Всё, уже мозги пухнут, пойду я, — сказал я после небольших раздумий. — Удачи тебе в эвакуации.
— Во славу Рода! — воскликнула она торжественно и открыла мне дверь.
— Во славу, — тихо ответил я выходя за порог, охреневая:
— «А не к нацистам ли я, каким, попал, в секту? Да нет. Не может быть. Тут ведь совесть лежит в основе, а она не даст совершить плохой поступок.» — успокаивал я себя мысленно.
Как только я прошёл через поле, оно, мигнув, пропало. Тут подбегает Лич, с остальными, обрадовавшись, что я наконец-то соизволил выйти. И, заметив, что поле пропало, громко поблагодарив меня за отключение защиты, побежали толпой смотреть, что там за поворотом. Через несколько минут они вышли с недоумёнными лицами.
— И чего ты там делал целых семь часов? — спросил меня Крис.
— Меня не было семь часов? — удивился я. — Видимо был в отключке.
— И кто это интересно тебя выключил? — спросил Риго.
— Не знаю, я имени не успел спросить. Вошёл, гляжу пустая комната, потом вырубился, а потом вышел сюда, — решил я рассказать очень урезанную версию. — Я думал, времени прошло совсем немного.
— А куда тогда делась дверь и пульт доступа? — спросил Лич — Ты же подтвердил, что они были, перед тем как идти туда.
— Не знаю, — сказал я, пробежавшись до поворота и убедившись, что база всё-таки исчезла. — А может это всё мне приснилось, когда я пересёк поле? Хрен его знает, как оно на мозги действует.
— Может быть, может быть, — задумчиво произнёс Крис. — Не хочешь проверить там всё по тщательнее на артефакты?
— Да нет там ничего, я уже всё там обшарил, — ответил я ему. — Давай я лучше покажу другое место. Там точно что-то есть.
И мы направились к месту второй аномалии. Подойдя к стене вплотную, я попробовал точнее разобраться в своих чувствах. Мне чудились страх и радость одновременно. Поэтому я объяснил, что там — опасность и, возможно, артефакты. Моз достал из своего рюкзака кувалду и стал долбить по стене, а остальные приготовились стрелять в то, что может показаться из дыры. Я стоял сбоку, немного в стороне от возможной опасности. Мысленно распределил орихалк вокруг лица и тела, на большее его не хватало. Тут вдруг раздался сильный удар изнутри, аж стена потрескалась. Все резко рванули прочь от этого места с криками «дроид!». А я неуклюже растянулся с испугу, рядом с расширяющейся дырой в стене. Со звуками автоматических выстрелов из неё вылезало нечто, что я рассмотреть не успел, так как лежал лицом вниз. Но очень скоро почувствовал, что это нечто — очень тяжёлое, так как оно наступило мне на ладонь. Я инстинктивно сначала «мигнул», а затем, поняв, что боль от этого не уменьшится, просто убрал это нечто в «складку».
— Мне уже пора? — спросил я у неё.
— Активация переноса произойдёт после того, как ты покинешь базу, — сказала она.
— Тогда я поспрашиваю тебя, пока есть такая возможность, — сказал я. — Расскажи о расах сияющих вкратце.
— Существует четыре расы сияющих, — ответила она. — Генетическая предрасположенность расы росен: дипломатия, торговля, управление. Цвет радужной оболочки глаз — карий. Даарийцы имеют серый цвет глаз, являются воинами. Хаарийцы — зелёный цвет глаз, являются учёными и жрецами. Святорусы — небесный цвет глаз, являются мастерами-ремесленниками. Более подробную информацию получишь с помощью ментосети, когда чистота твоей совести поднимется до 95%.
— А джоре тогда кто такие? — спросил я.
— Джоре являлись нашими союзниками в тёмных областях галактики, благодаря чему и была здесь построена данная база поддержки разведчиков.
— Что за поле на входе? — продолжил я спрашивать. — И почему оно пропустило только меня?
— Частота поля настроена на проверку чистоты совести, — пояснила она. — Твои семьдесят восемь процентов позволили пройти его. Генетическая чистота в 97% позволила пройти второй этап проверки, чего не смог предыдущий претендент. Последняя проверка — на знание языка, была тобой пройдена сходу. Дополнительная проверка на интеллект, психологическую устойчивость и знание традиционных игр, не влияла на доступ. Она была добавлена для статистики.
— Всё, уже мозги пухнут, пойду я, — сказал я после небольших раздумий. — Удачи тебе в эвакуации.
— Во славу Рода! — воскликнула она торжественно и открыла мне дверь.
— Во славу, — тихо ответил я выходя за порог, охреневая:
— «А не к нацистам ли я, каким, попал, в секту? Да нет. Не может быть. Тут ведь совесть лежит в основе, а она не даст совершить плохой поступок.» — успокаивал я себя мысленно.
Как только я прошёл через поле, оно, мигнув, пропало. Тут подбегает Лич, с остальными, обрадовавшись, что я наконец-то соизволил выйти. И, заметив, что поле пропало, громко поблагодарив меня за отключение защиты, побежали толпой смотреть, что там за поворотом. Через несколько минут они вышли с недоумёнными лицами.
— И чего ты там делал целых семь часов? — спросил меня Крис.
— Меня не было семь часов? — удивился я. — Видимо был в отключке.
— И кто это интересно тебя выключил? — спросил Риго.
— Не знаю, я имени не успел спросить. Вошёл, гляжу пустая комната, потом вырубился, а потом вышел сюда, — решил я рассказать очень урезанную версию. — Я думал, времени прошло совсем немного.
— А куда тогда делась дверь и пульт доступа? — спросил Лич — Ты же подтвердил, что они были, перед тем как идти туда.
— Не знаю, — сказал я, пробежавшись до поворота и убедившись, что база всё-таки исчезла. — А может это всё мне приснилось, когда я пересёк поле? Хрен его знает, как оно на мозги действует.
— Может быть, может быть, — задумчиво произнёс Крис. — Не хочешь проверить там всё по тщательнее на артефакты?
— Да нет там ничего, я уже всё там обшарил, — ответил я ему. — Давай я лучше покажу другое место. Там точно что-то есть.
И мы направились к месту второй аномалии. Подойдя к стене вплотную, я попробовал точнее разобраться в своих чувствах. Мне чудились страх и радость одновременно. Поэтому я объяснил, что там — опасность и, возможно, артефакты. Моз достал из своего рюкзака кувалду и стал долбить по стене, а остальные приготовились стрелять в то, что может показаться из дыры. Я стоял сбоку, немного в стороне от возможной опасности. Мысленно распределил орихалк вокруг лица и тела, на большее его не хватало. Тут вдруг раздался сильный удар изнутри, аж стена потрескалась. Все резко рванули прочь от этого места с криками «дроид!». А я неуклюже растянулся с испугу, рядом с расширяющейся дырой в стене. Со звуками автоматических выстрелов из неё вылезало нечто, что я рассмотреть не успел, так как лежал лицом вниз. Но очень скоро почувствовал, что это нечто — очень тяжёлое, так как оно наступило мне на ладонь. Я инстинктивно сначала «мигнул», а затем, поняв, что боль от этого не уменьшится, просто убрал это нечто в «складку».