— Мисс Плимптон с минуты на минуту будет у вас. Я пожалел старушку и дал ей денег на такси.
— Виктор Флитвуд пожалел чужую старушку? — Хоули издал хриплый смешок. — Сегодня день чудес. Вы бы и родную бабушку обобрали до нитки.
— Обойдемся без вашего сарказма, — осадил его Флитвуд. — Я вам только что предложил очень заманчивую сделку. Хороша благодарность.
— Знаю-знаю. Спасибо.
— Мы тут все в деле, не забывайте об этом. Все трое.
— Как трое?
— Вы, я и Мэттью Рагби.
На этом разговор завершился, и Хоули положил трубку. Он подошел к большому настенному зеркалу в золоченой раме, поправил гвоздику в петлице, а потом пригладил расческой волосы.
Долго ждать ему не пришлось. Пару минут спустя он увидел в окно, что подъехало такси. Хоули швырнул окурок на пол, растер его носком ботинка и сделал вид, что внимательно изучает гравированное блюдо. Звякнул дверной колокольчик, Том Хоули поднял голову и увидел миниатюрную Джеральдину Плимптон, пробиравшуюся к нему через забитую хламом комнату. И поскорей нацепил приторную улыбку искреннего радушия.
— Могу ли я чем-то быть полезен? — проворковал он.
— Надеюсь, что да. Мистер Хоули, не так ли?
— Именно так. Томас Хоули, эсквайр, к вашим услугам.
— Меня направил к вам мистер Флитвуд.
— Виктор Флитвуд?
— Да. Такой обходительный человек.
— И притом один из лучших арт-дилеров в Лондоне. Виктор в искусстве мастак. Специалист высшего класса. Ну а у меня, — он обвел взглядом свои владения, — более широкие интересы. — Он отложил блюдо. — Вы хотите что-то продать? Поэтому Виктор прислал вас?
— Это довольно длинная история, — вздохнула она.
— Ну тогда устраивайтесь поудобнее и рассказывайте ее.
Хоули убрал боа из перьев неизвестной птицы со стула с витыми ножками. Мисс Плимптон села и начала свою печальную повесть. Хотя Хоули был уже знаком с ее кратким содержанием, он внимательно слушал и сочувственно кивал. Он источал сострадание.
— Какая досада! — подытожил он. — Вот так думаешь, будто у тебя есть что-то и вправду ценное, а оно вон чем обернулось. Фальшивка. Просто ужасно! Но история довольно знакомая, скажу я вам. Вокруг полным-полно бессовестных дилеров, которые так и норовят всучить подделку — и живопись, и антиквариат.
— Но мой брат приобрел картину на аукционе.
— Да, вы говорили. У «Кромптон'с» на Стренде.
— Мисс Плимптон с минуты на минуту будет у вас. Я пожалел старушку и дал ей денег на такси.
— Виктор Флитвуд пожалел чужую старушку? — Хоули издал хриплый смешок. — Сегодня день чудес. Вы бы и родную бабушку обобрали до нитки.
— Обойдемся без вашего сарказма, — осадил его Флитвуд. — Я вам только что предложил очень заманчивую сделку. Хороша благодарность.
— Знаю-знаю. Спасибо.
— Мы тут все в деле, не забывайте об этом. Все трое.
— Как трое?
— Вы, я и Мэттью Рагби.
На этом разговор завершился, и Хоули положил трубку. Он подошел к большому настенному зеркалу в золоченой раме, поправил гвоздику в петлице, а потом пригладил расческой волосы.
Долго ждать ему не пришлось. Пару минут спустя он увидел в окно, что подъехало такси. Хоули швырнул окурок на пол, растер его носком ботинка и сделал вид, что внимательно изучает гравированное блюдо. Звякнул дверной колокольчик, Том Хоули поднял голову и увидел миниатюрную Джеральдину Плимптон, пробиравшуюся к нему через забитую хламом комнату. И поскорей нацепил приторную улыбку искреннего радушия.
— Могу ли я чем-то быть полезен? — проворковал он.
— Надеюсь, что да. Мистер Хоули, не так ли?
— Именно так. Томас Хоули, эсквайр, к вашим услугам.
— Меня направил к вам мистер Флитвуд.
— Виктор Флитвуд?
— Да. Такой обходительный человек.
— И притом один из лучших арт-дилеров в Лондоне. Виктор в искусстве мастак. Специалист высшего класса. Ну а у меня, — он обвел взглядом свои владения, — более широкие интересы. — Он отложил блюдо. — Вы хотите что-то продать? Поэтому Виктор прислал вас?
— Это довольно длинная история, — вздохнула она.
— Ну тогда устраивайтесь поудобнее и рассказывайте ее.
Хоули убрал боа из перьев неизвестной птицы со стула с витыми ножками. Мисс Плимптон села и начала свою печальную повесть. Хотя Хоули был уже знаком с ее кратким содержанием, он внимательно слушал и сочувственно кивал. Он источал сострадание.
— Какая досада! — подытожил он. — Вот так думаешь, будто у тебя есть что-то и вправду ценное, а оно вон чем обернулось. Фальшивка. Просто ужасно! Но история довольно знакомая, скажу я вам. Вокруг полным-полно бессовестных дилеров, которые так и норовят всучить подделку — и живопись, и антиквариат.
— Но мой брат приобрел картину на аукционе.
— Да, вы говорили. У «Кромптон'с» на Стренде.