— Того, кого очень легко загипнотизировать, — закончил Джек, выуживая из кармана шинели ключи от машины.
— То есть ты уверен, что это не тот человек, которого мы искали?
— Ты видел его так же хорошо, как и я, — немного уныло отозвался Джек. — И слышал. Это всего лишь мошенник, который притворяется, что проводит соцопрос, чтобы посмотреть, какие дома можно будет ограбить. Самая банальная легенда.
— Возможно. Он выглядел испуганным.
— Он совершенно точно был испуган. Мелкий воришка, который пытался меня надуть. Хотя мне должно быть стыдно, я думал, что мы ищем именно его. — Джек отпер внедорожник, и они залезли внутрь.
— Он тебя ударил? — спросил Джек.
— Что?
— Когда вырывался. Он тебя ударил?
— Что? С чего ты взял? — ответил Джеймс.
— У тебя кровь из носа идёт. Немножко.
— А? О, да, наверно, ударил.
Ещё не было и трёх часов. Даже с учётом секрета это было хорошим результатом. Как только тебе удаётся наладить контакт с ними, нужно подтолкнуть их в том направлении, которое тебе нужно — очень осторожно. В некоторых случаях это занимало много времени. Дину это представлялось чем-то вроде управления лодкой, хотя на самом деле он никогда этим не занимался. Но видел по телику. Какой-то документальный фильм про придурковатых джетльменов, которые плавали на лодке.
Иногда во время визитов люди сопротивлялись — он пока так и не понял, из-за чего. Иногда ему приходилось прилагать больше усилий, чтобы заставить их двигаться в нужном направлении. Временами всё это оказывалось бессмысленно — его весло, так сказать, застревало в иле.
Дин подумал о том, что ему следовало бы создать семинар. Он мог бы учить людей использовать секрет; к тому же, он слышал, что тренинги по продажам приносят большие деньги. Не то чтобы он собирался рассказывать о своём секрете каждому встречному и поперечному. Это была его тайна.
Дин вышел из дома номер восемь и попрощался с миссис Мензис. Она казалась очень довольной своими воображаемыми утеплёнными стенами и новыми окнами. Дин определённо был очень рад шестиста шестидесяти шести абсолютно настоящим фунтам, которые дала ему миссис Мензис. Он убедился, что забрал все свои бумаги, все документы, которые он заставил её подписать, здесь, здесь и здесь. На самом деле это были всего лишь почтовые купоны и приложения к журналам, но клиенты всегда видели настоящие бланки договоров («Нажимайте сильнее, вы делаете четыре копии»). Он старался никогда не оставлять ничего после себя, но если бы что-то и осталось, никто не обратил бы на это внимания.
Насвистывая, он пошёл по улице. Подождал, прежде чем перейти дорогу к своей машине, позволив нескольким автомобилям проехать мимо. Несколько машин с закрытым кузовом, хэтчбэк, затем чудовищный чёрный внедорожник, «Порше Кайенн» или «Рейндж Ровер». Он пронёсся мимо так быстро, что Дин не успел толком его рассмотреть. Симпатично. Вот чего ему хотелось бы дальше. Такой прогулки на автомобиле. Да, сэр.
Он открыл свою машину. Как всегда, никто на неё и не взглянул.
Дин сел и пролистал свои распечатки списков избирателей. Настало время наведаться по очередному адресу, и на этом можно будет закончить.
Парк должен был скоро закрыться. Табличка на кованых воротах сообщала о том, что в зимнее время по ночам они будут заперты. Ещё полчаса. Солнце цвета белого золота скользило за голые деревья, и длинные тёмные тени вытягивались на траве, словно вспаханные борозды. Над залитым мягким солнечным светом городом сгустилась лёгкая осенняя дымка, в воздухе пахло гниющими листьями.
Люди выгуливали собак. Кое-где играли дети, большинство из них шли из школы, таща с собой рюкзаки. Золотистый ретривер энергично носился по траве за «летающей тарелкой». Хозяин пса выкрикивал его имя. Листья зашуршали, когда собака схватила красный пластиковый диск и завертелась, держа его в пасти.
Мистер Дайн сидел на вершине военного мемориала, греясь в последних лучах заходящего солнца. Он был в безопасности. Здесь, наверху, никто не мог его увидеть. Он был вне поля зрения как прохожих, гулявших внизу, на земле, так и тех, кто мог наблюдать издали. К тому же никто не мог ожидать, что человек будет сидеть так высоко. Мэрия не озаботилась тем, чтобы оградить военный мемориал какими-нибудь перилами, потому что взобраться на него было невозможно.
Он предсказуемо разбился, а затем перешёл в режим восстановления. Его пронизывало тёплое свечение, не имевшее никакого отношения к солнечному свету. Он слышал далёкий, непрерывный шум автомобилей на улице.
— Того, кого очень легко загипнотизировать, — закончил Джек, выуживая из кармана шинели ключи от машины.
— То есть ты уверен, что это не тот человек, которого мы искали?
— Ты видел его так же хорошо, как и я, — немного уныло отозвался Джек. — И слышал. Это всего лишь мошенник, который притворяется, что проводит соцопрос, чтобы посмотреть, какие дома можно будет ограбить. Самая банальная легенда.
— Возможно. Он выглядел испуганным.
— Он совершенно точно был испуган. Мелкий воришка, который пытался меня надуть. Хотя мне должно быть стыдно, я думал, что мы ищем именно его. — Джек отпер внедорожник, и они залезли внутрь.
— Он тебя ударил? — спросил Джек.
— Что?
— Когда вырывался. Он тебя ударил?
— Что? С чего ты взял? — ответил Джеймс.
— У тебя кровь из носа идёт. Немножко.
— А? О, да, наверно, ударил.
Ещё не было и трёх часов. Даже с учётом секрета это было хорошим результатом. Как только тебе удаётся наладить контакт с ними, нужно подтолкнуть их в том направлении, которое тебе нужно — очень осторожно. В некоторых случаях это занимало много времени. Дину это представлялось чем-то вроде управления лодкой, хотя на самом деле он никогда этим не занимался. Но видел по телику. Какой-то документальный фильм про придурковатых джетльменов, которые плавали на лодке.
Иногда во время визитов люди сопротивлялись — он пока так и не понял, из-за чего. Иногда ему приходилось прилагать больше усилий, чтобы заставить их двигаться в нужном направлении. Временами всё это оказывалось бессмысленно — его весло, так сказать, застревало в иле.
Дин подумал о том, что ему следовало бы создать семинар. Он мог бы учить людей использовать секрет; к тому же, он слышал, что тренинги по продажам приносят большие деньги. Не то чтобы он собирался рассказывать о своём секрете каждому встречному и поперечному. Это была его тайна.
Дин вышел из дома номер восемь и попрощался с миссис Мензис. Она казалась очень довольной своими воображаемыми утеплёнными стенами и новыми окнами. Дин определённо был очень рад шестиста шестидесяти шести абсолютно настоящим фунтам, которые дала ему миссис Мензис. Он убедился, что забрал все свои бумаги, все документы, которые он заставил её подписать, здесь, здесь и здесь. На самом деле это были всего лишь почтовые купоны и приложения к журналам, но клиенты всегда видели настоящие бланки договоров («Нажимайте сильнее, вы делаете четыре копии»). Он старался никогда не оставлять ничего после себя, но если бы что-то и осталось, никто не обратил бы на это внимания.
Насвистывая, он пошёл по улице. Подождал, прежде чем перейти дорогу к своей машине, позволив нескольким автомобилям проехать мимо. Несколько машин с закрытым кузовом, хэтчбэк, затем чудовищный чёрный внедорожник, «Порше Кайенн» или «Рейндж Ровер». Он пронёсся мимо так быстро, что Дин не успел толком его рассмотреть. Симпатично. Вот чего ему хотелось бы дальше. Такой прогулки на автомобиле. Да, сэр.
Он открыл свою машину. Как всегда, никто на неё и не взглянул.
Дин сел и пролистал свои распечатки списков избирателей. Настало время наведаться по очередному адресу, и на этом можно будет закончить.
Парк должен был скоро закрыться. Табличка на кованых воротах сообщала о том, что в зимнее время по ночам они будут заперты. Ещё полчаса. Солнце цвета белого золота скользило за голые деревья, и длинные тёмные тени вытягивались на траве, словно вспаханные борозды. Над залитым мягким солнечным светом городом сгустилась лёгкая осенняя дымка, в воздухе пахло гниющими листьями.
Люди выгуливали собак. Кое-где играли дети, большинство из них шли из школы, таща с собой рюкзаки. Золотистый ретривер энергично носился по траве за «летающей тарелкой». Хозяин пса выкрикивал его имя. Листья зашуршали, когда собака схватила красный пластиковый диск и завертелась, держа его в пасти.
Мистер Дайн сидел на вершине военного мемориала, греясь в последних лучах заходящего солнца. Он был в безопасности. Здесь, наверху, никто не мог его увидеть. Он был вне поля зрения как прохожих, гулявших внизу, на земле, так и тех, кто мог наблюдать издали. К тому же никто не мог ожидать, что человек будет сидеть так высоко. Мэрия не озаботилась тем, чтобы оградить военный мемориал какими-нибудь перилами, потому что взобраться на него было невозможно.
Он предсказуемо разбился, а затем перешёл в режим восстановления. Его пронизывало тёплое свечение, не имевшее никакого отношения к солнечному свету. Он слышал далёкий, непрерывный шум автомобилей на улице.