— Ну, и чем ты тут занимаешься в такое время?
Макс поднял голову — в кабинет, звонко цокая умопомрачительной высоты каблуками, вошла Эва Гордон. Столь же умопомрачительная женщина, по совместительству бывшая жена.
— Проверяю сочинения своих оболтусов. Не желаешь приобщиться?
— Вот уж нет! — фыркнула Эва, усаживаясь в кресло напротив и закидывая ногу на ногу. Макс невольно залюбовался тем, как в фривольном разрезе платья оголилось бедро, обтянутое сеткой чулка.
Они не были женаты вот уже пятнадцать лет, а Макс всё еще не мог отказать себе в удовольствии любоваться ею. Красивые женщины этого достойны, независимо от их статуса. Тем более что расходились они полюбовно, без скандалов, как и положено взрослым людям, знакомым ещё со студенческой койки.
— Жаль, сплошное веселье! — он захлопнул-таки многострадальную папку, сделав себе мысленную заметку — отправить Фокса на уборку морга. — Какими судьбами, дорогая?
— Решила, что если не приду, то ты помрешь тут от голода и отвращения. Как видишь, угадала, — Эва закатила глаза и выставила на стол бумажный пакет с фирменным логотипом «Ворона и розы» — его любимого ресторана. Сняла стазис — по кабинету тут же поплыл аромат грибов и тушеного мяса.
Макс с наслаждением принюхался. И вспомнил, что за неторопливой беседой в компании генерала и отменного бренди совсем забыл пообедать. А маги и еда, как известно, вещи взаимодополняемые. Он потянулся к пакету, но тут же отдернул руку и с сомнением глянул на бывшую супругу — Эва нередко баловала его то обедами, то ужинами, как сейчас, но почти всегда это предвещало всяческое… участие с его стороны. Чаще всего финансовое.
— И во сколько мне обойдется спасение от голодной смерти?
— За кого ты меня принимаешь?! — возмутилась Эва. Человек, плохо её знающий, наверняка поверил бы. А вот Макс прекрасно знал, что искренности в её тоне нет ни на гран.
— За тебя, дорогая. Так сколько?
Эва недовольно скривила свой симпатичный нос, дернула острыми плечами и трагически вздохнула, прежде чем сообщить:
— Всего восемь золотых.
— Всего? — усмехнулся Макс. На эти деньги можно неплохо жить добрую неделю, обедая и ужиная всё в том же «Вороне и розе». Между прочим, самой дорогой ресторации Синтара.
— Но те туфли просто божественны! — Эва всплеснула руками и трагично прижала их к груди. — Ты бы их видел, Макс! Натуральная кожа шафрийского питона, от самого мастера Лафортена, моего размера! Ты же сам знаешь, как сложно найти туфли на мою ногу!
О, он знал — «изящной» ножке Эвы его форменные ботинки были великоваты всего на полдюйма.
Пришла очередь Макса вздыхать — просто для проформы и пущей драматичности — и тянуться к сейфу, благо при его должности таковой положен по Уставу. Он отсчитал восемь монет из денег, что всегда держал на всякий случай, и положил перед женой. В бездне, только по недоразумению носящей звание дамской сумочки, те исчезли за пару мгновений.
— Вот объясни мне, милая: отчего, будучи архимагом-заклинателем, ты всякий раз просишь у меня денег? Мы даже уже не женаты!
— Всё просто, — Эва усмехнулась, потянулась к его портсигару и закурила, выпуская облачко дыма, — тратить чужие деньги куда приятнее, чем свои. А ещё — ну разве тебе жалко каких-то пять-десять золотых для своей любимой бывшей супруги?
— Ещё про лучшие годы жизни скажи, — фыркнул Макс и кивнул на бутылку виски. — Будешь?
— Спрашиваешь! Высокогорный? — Он согласно кивнул. — Обожаю тебя!
Пока Эва медленно потягивала виски из тонкостенного бокала и курила, Макс решил потратить последние полчаса до конца рабочего дня с пользой. А именно отужинать любезно принесенной едой, обошедшейся ему в восемь золотых. Жадным он не был (иначе не видать Эве новых туфелек, сумочек и прочих милых её сердцу радостей как своих ушей), но при мысли о туфлях из кожи питона сердце обливалось кровью. Не из жалости к несчастной рептилии разумеется. Восемь золотых на какие-то тапки, подумать только! Некоторым и действующие жены обходятся куда дешевле. (Таковых «некоторых», правда, Макс величал мудаками.)
— Ну, и чем ты тут занимаешься в такое время?
Макс поднял голову — в кабинет, звонко цокая умопомрачительной высоты каблуками, вошла Эва Гордон. Столь же умопомрачительная женщина, по совместительству бывшая жена.
— Проверяю сочинения своих оболтусов. Не желаешь приобщиться?
— Вот уж нет! — фыркнула Эва, усаживаясь в кресло напротив и закидывая ногу на ногу. Макс невольно залюбовался тем, как в фривольном разрезе платья оголилось бедро, обтянутое сеткой чулка.
Они не были женаты вот уже пятнадцать лет, а Макс всё еще не мог отказать себе в удовольствии любоваться ею. Красивые женщины этого достойны, независимо от их статуса. Тем более что расходились они полюбовно, без скандалов, как и положено взрослым людям, знакомым ещё со студенческой койки.
— Жаль, сплошное веселье! — он захлопнул-таки многострадальную папку, сделав себе мысленную заметку — отправить Фокса на уборку морга. — Какими судьбами, дорогая?
— Решила, что если не приду, то ты помрешь тут от голода и отвращения. Как видишь, угадала, — Эва закатила глаза и выставила на стол бумажный пакет с фирменным логотипом «Ворона и розы» — его любимого ресторана. Сняла стазис — по кабинету тут же поплыл аромат грибов и тушеного мяса.
Макс с наслаждением принюхался. И вспомнил, что за неторопливой беседой в компании генерала и отменного бренди совсем забыл пообедать. А маги и еда, как известно, вещи взаимодополняемые. Он потянулся к пакету, но тут же отдернул руку и с сомнением глянул на бывшую супругу — Эва нередко баловала его то обедами, то ужинами, как сейчас, но почти всегда это предвещало всяческое… участие с его стороны. Чаще всего финансовое.
— И во сколько мне обойдется спасение от голодной смерти?
— За кого ты меня принимаешь?! — возмутилась Эва. Человек, плохо её знающий, наверняка поверил бы. А вот Макс прекрасно знал, что искренности в её тоне нет ни на гран.
— За тебя, дорогая. Так сколько?
Эва недовольно скривила свой симпатичный нос, дернула острыми плечами и трагически вздохнула, прежде чем сообщить:
— Всего восемь золотых.
— Всего? — усмехнулся Макс. На эти деньги можно неплохо жить добрую неделю, обедая и ужиная всё в том же «Вороне и розе». Между прочим, самой дорогой ресторации Синтара.
— Но те туфли просто божественны! — Эва всплеснула руками и трагично прижала их к груди. — Ты бы их видел, Макс! Натуральная кожа шафрийского питона, от самого мастера Лафортена, моего размера! Ты же сам знаешь, как сложно найти туфли на мою ногу!
О, он знал — «изящной» ножке Эвы его форменные ботинки были великоваты всего на полдюйма.
Пришла очередь Макса вздыхать — просто для проформы и пущей драматичности — и тянуться к сейфу, благо при его должности таковой положен по Уставу. Он отсчитал восемь монет из денег, что всегда держал на всякий случай, и положил перед женой. В бездне, только по недоразумению носящей звание дамской сумочки, те исчезли за пару мгновений.
— Вот объясни мне, милая: отчего, будучи архимагом-заклинателем, ты всякий раз просишь у меня денег? Мы даже уже не женаты!
— Всё просто, — Эва усмехнулась, потянулась к его портсигару и закурила, выпуская облачко дыма, — тратить чужие деньги куда приятнее, чем свои. А ещё — ну разве тебе жалко каких-то пять-десять золотых для своей любимой бывшей супруги?
— Ещё про лучшие годы жизни скажи, — фыркнул Макс и кивнул на бутылку виски. — Будешь?
— Спрашиваешь! Высокогорный? — Он согласно кивнул. — Обожаю тебя!
Пока Эва медленно потягивала виски из тонкостенного бокала и курила, Макс решил потратить последние полчаса до конца рабочего дня с пользой. А именно отужинать любезно принесенной едой, обошедшейся ему в восемь золотых. Жадным он не был (иначе не видать Эве новых туфелек, сумочек и прочих милых её сердцу радостей как своих ушей), но при мысли о туфлях из кожи питона сердце обливалось кровью. Не из жалости к несчастной рептилии разумеется. Восемь золотых на какие-то тапки, подумать только! Некоторым и действующие жены обходятся куда дешевле. (Таковых «некоторых», правда, Макс величал мудаками.)