Если честно, то кроме того оживления семечки, я больше никак не пытался применять свои способности в этом мире. Поэтому первое, что я сделал, так это использовал объемное зрение, чтобы оглядеться, ну, и проверить, работает ли оно тут. Как оказалось, мне не нужно было нажимать никаких пиктограмм и иконок. Стоило подумать и захотеть использовать своё умение, как оно срабатывало.
Я закрыл глаза, любуясь очертаниями местных окрестностей. Здесь не было такого слоеного пирога из растений как на Еве. Всё скудно весьма и весьма, даже в некоторых местах встречались слепые пятна, не покрытые хоть сколько-нибудь растениями. Действительно, суровый край скал и океана.
Ну вот, более или менее размер способности я выяснил и решил попробовать дать какой-то мыслеречевой сигнал виноградным лозам. Вытянул руки и хотел закрыть глаза, для концентрации на словах, как заметил вокруг себя ауру из зелёного цвета. Она походила на Северное сияние, и окутывала всё моё тело. И только я подумал о ней, а не о растении, как в то же мгновение, все исчезло.
Вот это анимация у говорящих с травами, в этой игре. В Квази Эпсилон никаких спецэффектов для дендроидов не предусматривалось. Всё до крайности скучно, но практично, а тут стоит только что-то колдануть и бах: вокруг тебя Лас Вегас. Здесь мне определенно нравится всё больше и больше.
Я ещё раз попробовал сконцентрироваться, но теперь старался не закрывать глаза и не обращать внимание, на окутывающий меня, зелёный, с проблесками других цветов, свет. И в самом деле, краем глаза увидел как вокруг меня заклубилась аура и потянулась от рук к ближайшим виноградникам. Растения оживали, и без того большие виноградные листы, увеличивались таких гигантских размеров, что этими листами теперь можно легко покрывать капот автомобиля. Ближайшие растения покрывались россыпью мелких цветов. И постепенно, э радиус цветов вокруг меня увеличивался. Правда, происходило это всё всего минут пять от силы, а потом все спецэффекты начали расслабляться и, в конце концов, сошли на нет.
«Не знаю, наверное, мана кончилась», подумал я. В Квази Эпсилон никаких условностей, типа маны, не было. Там всё предельно просто: пока можешь стоять на ногах, ты можешь управлять растениями. Да, были такие моменты, когда, например, при крафте, я в прямом смысле этого слова, терял сознание. Но стоило прийти в себя, и я снова был готов творить.
— Вот и всё на сегодня. — Меня подхватил под руку конунг и помог забраться обратно, в клетку на дрезине.
Стража, к тому моменту, успела прицепить маленьких, а главное послушных лошадок с другой стороны дрезины, и мы постепенно поехали обратно. А вот у меня, подкашивались ноги от бессилия, будто я загрипповал, только без таких симптомов, как лихорадка и головная боль. Просто ослаб.
Силы ушли, но глазами, я всё также, старался изучать всё в округе, сравнивая с тем, что я видел зрением дендроида, мне пригодится вся информация, когда я буду выбираться отсюда. Выбираться и наказывать тирана и деспота, который так старался стать моим другом. В рукаве В моём рукаве, поддерживаемая нетвердой ладонью, лежала ветка виноградной лозы.
Приказ был: поднять руки вверх! однако Гриша положил их на затылок за голову, как в боевиках. Не знаю, как-то приелся этот стереотип.
Рыцари не стали испытывать судьбу, и самый старший из них, тот, что был со щитом и мечом, сначала спрятав оружие в богато украшенные ножны, теперь потянул к нему руку, которую вдруг окутал голубой туман.
Дальше Гриша действовал просто на рефлексах. Футбольный фанат схватился за древко вил крестьянина и дернул на себя. Конюший, как и ожидалось, не отпустил свое орудие труда и, увлекаемый рукой Спартака, последовал в сторону за вилами, стал для него живым щитом. Дальше Гриша вырвал у крестьянина вилы и толкнул прямо на руку рыцаря грудью. Тот напоролся на клубы голубого тумана. Но ничего не произошло, бородатый конюший не взорвался, не воспламенился и не застыл ледяной статуей. Он просто потерял сознание и упал.
Вряд ли его убило, скорее всего, тот туман именно парализовывал или выключал жертву. Но Гриша не собирался допускать и этого. Поэтому, как только мужик упал на грязную солому кулем, он запустил в рыцаря вилы. Тот не стал уворачиваться и грудью принял летевшее орудие труда, испачканное в конском навозе. Естественно, никакого вреда вилы рыцарю не причинили, просто отскочили от брони. Только на это попаданец и не рассчитывал.
Другие Рыцари не стали ждать, когда незнакомец вновь нападет или попытается сбежать, и стали теснить его в угол. Тогда Гриша решил — хватит тянуть: выпустил оба скрытых клинка из тыльных сторон ладоней и кинулся на ближайшего рыцаря, намереваясь всадить оба лезвия в неприкрытые броней глазницы шлема. И тут все пошло не так. Гриша подскочил к своей жертве более, чем нужно было для одного точного удара, но буквально увяз в воздухе, который стал вокруг младшего из рыцарей, словно кисель. Молниеносные движения Спартака из Квази Эпсилон, замедлились до скорости обычного человека. Причём, чем ближе Гриша приближал лезвия к открытому забралу рыцаря, тем медленнее становилась его рука.
На остальных это магическое поле не действовало. Поэтому старший из рыцарей подошёл с ленцой к Грише, двигавшемуся словно при замедленной съемке и пытавшемуся повернуться к второму противнику, и с усилием рубанул его щитом, который больше напоминал на массивную железную дверь. Не было ни бара хитпоинтов, ни значков дебафов оглушения и стана, однако бывший футбольный хулиган, вновь вспомнил ту встречу в Битцевском парке с Конями. Когда он чувствовал себя рок-звездой и Брюсом Ли одновременно, уклоняясь, почти вальсируя, между такими неповоротливыми фанатами центрального спортивного клуба армии. Он ошибся, всего один раз, но этого хватило, чтобы мгновенно уйти в нокаут, получить сотрясение. И потом неделю двоилось в глазах.
Вокруг всё заходило ходуном. Гриша спружинился, чтобы, вытянувшись в прыжке, кинуться на главаря, и метился в открытое забрало. Казалось, его молниеносное движение, было так же, как и ранее, лениво перехвачено закованной в латы рукой рыцаря со Львом на груди. Рыцарь сжал кулак, рука Гриши предательски хрустнула, но закричать от боли он не успел. В голову, словно таран, снова прилетел щит, отправив Спартака на респаун.
Гриша открыл глаза и понял, что стоит на четвереньках на круглой мраморной плите с высокими колоннами по периметру, образующими ротонду-беседку, архитектурным стилем напоминающую греческую. На белых мраморных колоннах был выложен мозаикой уже знакомый Красный лев. Этого льва он видел на полотнище в том месте, где появился и на тряпичных накидках поверх лат рыцарей, только что обнувших его. Голова болела фантомной болью, а сердце, подстегиваемое адреналином боя, всё так же бешено колотилось, призывая организм к действию. Вот только атаковать здесь было некого. Видимо, это точка респауна, на которую его выбросило после смерти.
Сразу за выходом, обнаружилась палатка, на которой лежали белые халаты-балахоны, украшенные эмблемой красного льва, на манер средневековых знамен. Да, после смерти здесь, он возродился только в исподнем. В исподнем, и с торбой за спиной. Быстренько переодевшись, Гриша решил, что возвращаться за своей одеждой не стоит. Тем более, что его крутая броня, в которой он был в Квази Эпсилон, здесь почему-то превратилась в обычные шмотки.
Спартак накинул капюшон на голову и старался не попадаться на глаза людям, ища выход в этом лабиринте каменных коридоров. Но, как назло, выход на свежий воздух всё никак не попадался, не попадались и окна, через которые можно было выбраться, ну или хотя бы определить на каком этаже он находится.
Поплутав ещё минут десять в этом каменном лабиринте, Гриша, наконец, понял, почему ему не встретилось ни одного окна, а коридоры освещали именно факелы, горевшие через один. Петляя, он забрел в широкий зал, другой конец которого представлял из себя круглый люк в стене, с металлическим рулём. Определённо, это было ничто иное, как сейф или сокровищница. Слишком уж похожий дизайн, а еще охрана и… Это явно не силовой или электромагнитный щит. Определенно здесь, где здоровые мужики машут железяками и носят неудобные кастрюли, именуемые латами, присутствует и магия. И, скорее всего, то, что он перед собой увидел, ничто иное как магический купол, защищающий вход в сокровищницу.
Отступать оказалось слишком поздно, позади него с гулом, раздающимся по каменным коридорам, упала железная решетка, преграждая путь назад. Караул, охранявший сокровищницу, тоже давно заметил его, но не атаковал, видимо, имея приказ не пропускать к сокровищнице никого. К ним, должно быть, сейчас уже спешила подмога, гремя по ступеням латами. И она вот-вот прибудут сюда. Но нет, как оказалось, прекрасно достанут и оттуда. Лиловая молния дугой вылетела из сложенной в странную распальцовку руки и ударила в грудь Гриши.
Очнулся Гриша не на точке Возрождения, как ожидал, а связанным и сидящим на жестком стуле с прямой спинкой. Его руки пристегнули кожаными ремнями к подлокотникам, а ноги к ножкам стула. Шею к спинке стула прижимал ремень, не давая вырваться. Осмотреться вокруг было проблематично.
Если честно, то кроме того оживления семечки, я больше никак не пытался применять свои способности в этом мире. Поэтому первое, что я сделал, так это использовал объемное зрение, чтобы оглядеться, ну, и проверить, работает ли оно тут. Как оказалось, мне не нужно было нажимать никаких пиктограмм и иконок. Стоило подумать и захотеть использовать своё умение, как оно срабатывало.
Я закрыл глаза, любуясь очертаниями местных окрестностей. Здесь не было такого слоеного пирога из растений как на Еве. Всё скудно весьма и весьма, даже в некоторых местах встречались слепые пятна, не покрытые хоть сколько-нибудь растениями. Действительно, суровый край скал и океана.
Ну вот, более или менее размер способности я выяснил и решил попробовать дать какой-то мыслеречевой сигнал виноградным лозам. Вытянул руки и хотел закрыть глаза, для концентрации на словах, как заметил вокруг себя ауру из зелёного цвета. Она походила на Северное сияние, и окутывала всё моё тело. И только я подумал о ней, а не о растении, как в то же мгновение, все исчезло.
Вот это анимация у говорящих с травами, в этой игре. В Квази Эпсилон никаких спецэффектов для дендроидов не предусматривалось. Всё до крайности скучно, но практично, а тут стоит только что-то колдануть и бах: вокруг тебя Лас Вегас. Здесь мне определенно нравится всё больше и больше.
Я ещё раз попробовал сконцентрироваться, но теперь старался не закрывать глаза и не обращать внимание, на окутывающий меня, зелёный, с проблесками других цветов, свет. И в самом деле, краем глаза увидел как вокруг меня заклубилась аура и потянулась от рук к ближайшим виноградникам. Растения оживали, и без того большие виноградные листы, увеличивались таких гигантских размеров, что этими листами теперь можно легко покрывать капот автомобиля. Ближайшие растения покрывались россыпью мелких цветов. И постепенно, э радиус цветов вокруг меня увеличивался. Правда, происходило это всё всего минут пять от силы, а потом все спецэффекты начали расслабляться и, в конце концов, сошли на нет.
«Не знаю, наверное, мана кончилась», подумал я. В Квази Эпсилон никаких условностей, типа маны, не было. Там всё предельно просто: пока можешь стоять на ногах, ты можешь управлять растениями. Да, были такие моменты, когда, например, при крафте, я в прямом смысле этого слова, терял сознание. Но стоило прийти в себя, и я снова был готов творить.
— Вот и всё на сегодня. — Меня подхватил под руку конунг и помог забраться обратно, в клетку на дрезине.
Стража, к тому моменту, успела прицепить маленьких, а главное послушных лошадок с другой стороны дрезины, и мы постепенно поехали обратно. А вот у меня, подкашивались ноги от бессилия, будто я загрипповал, только без таких симптомов, как лихорадка и головная боль. Просто ослаб.
Силы ушли, но глазами, я всё также, старался изучать всё в округе, сравнивая с тем, что я видел зрением дендроида, мне пригодится вся информация, когда я буду выбираться отсюда. Выбираться и наказывать тирана и деспота, который так старался стать моим другом. В рукаве В моём рукаве, поддерживаемая нетвердой ладонью, лежала ветка виноградной лозы.
Приказ был: поднять руки вверх! однако Гриша положил их на затылок за голову, как в боевиках. Не знаю, как-то приелся этот стереотип.
Рыцари не стали испытывать судьбу, и самый старший из них, тот, что был со щитом и мечом, сначала спрятав оружие в богато украшенные ножны, теперь потянул к нему руку, которую вдруг окутал голубой туман.
Дальше Гриша действовал просто на рефлексах. Футбольный фанат схватился за древко вил крестьянина и дернул на себя. Конюший, как и ожидалось, не отпустил свое орудие труда и, увлекаемый рукой Спартака, последовал в сторону за вилами, стал для него живым щитом. Дальше Гриша вырвал у крестьянина вилы и толкнул прямо на руку рыцаря грудью. Тот напоролся на клубы голубого тумана. Но ничего не произошло, бородатый конюший не взорвался, не воспламенился и не застыл ледяной статуей. Он просто потерял сознание и упал.
Вряд ли его убило, скорее всего, тот туман именно парализовывал или выключал жертву. Но Гриша не собирался допускать и этого. Поэтому, как только мужик упал на грязную солому кулем, он запустил в рыцаря вилы. Тот не стал уворачиваться и грудью принял летевшее орудие труда, испачканное в конском навозе. Естественно, никакого вреда вилы рыцарю не причинили, просто отскочили от брони. Только на это попаданец и не рассчитывал.
Другие Рыцари не стали ждать, когда незнакомец вновь нападет или попытается сбежать, и стали теснить его в угол. Тогда Гриша решил — хватит тянуть: выпустил оба скрытых клинка из тыльных сторон ладоней и кинулся на ближайшего рыцаря, намереваясь всадить оба лезвия в неприкрытые броней глазницы шлема. И тут все пошло не так. Гриша подскочил к своей жертве более, чем нужно было для одного точного удара, но буквально увяз в воздухе, который стал вокруг младшего из рыцарей, словно кисель. Молниеносные движения Спартака из Квази Эпсилон, замедлились до скорости обычного человека. Причём, чем ближе Гриша приближал лезвия к открытому забралу рыцаря, тем медленнее становилась его рука.
На остальных это магическое поле не действовало. Поэтому старший из рыцарей подошёл с ленцой к Грише, двигавшемуся словно при замедленной съемке и пытавшемуся повернуться к второму противнику, и с усилием рубанул его щитом, который больше напоминал на массивную железную дверь. Не было ни бара хитпоинтов, ни значков дебафов оглушения и стана, однако бывший футбольный хулиган, вновь вспомнил ту встречу в Битцевском парке с Конями. Когда он чувствовал себя рок-звездой и Брюсом Ли одновременно, уклоняясь, почти вальсируя, между такими неповоротливыми фанатами центрального спортивного клуба армии. Он ошибся, всего один раз, но этого хватило, чтобы мгновенно уйти в нокаут, получить сотрясение. И потом неделю двоилось в глазах.
Вокруг всё заходило ходуном. Гриша спружинился, чтобы, вытянувшись в прыжке, кинуться на главаря, и метился в открытое забрало. Казалось, его молниеносное движение, было так же, как и ранее, лениво перехвачено закованной в латы рукой рыцаря со Львом на груди. Рыцарь сжал кулак, рука Гриши предательски хрустнула, но закричать от боли он не успел. В голову, словно таран, снова прилетел щит, отправив Спартака на респаун.
Гриша открыл глаза и понял, что стоит на четвереньках на круглой мраморной плите с высокими колоннами по периметру, образующими ротонду-беседку, архитектурным стилем напоминающую греческую. На белых мраморных колоннах был выложен мозаикой уже знакомый Красный лев. Этого льва он видел на полотнище в том месте, где появился и на тряпичных накидках поверх лат рыцарей, только что обнувших его. Голова болела фантомной болью, а сердце, подстегиваемое адреналином боя, всё так же бешено колотилось, призывая организм к действию. Вот только атаковать здесь было некого. Видимо, это точка респауна, на которую его выбросило после смерти.
Сразу за выходом, обнаружилась палатка, на которой лежали белые халаты-балахоны, украшенные эмблемой красного льва, на манер средневековых знамен. Да, после смерти здесь, он возродился только в исподнем. В исподнем, и с торбой за спиной. Быстренько переодевшись, Гриша решил, что возвращаться за своей одеждой не стоит. Тем более, что его крутая броня, в которой он был в Квази Эпсилон, здесь почему-то превратилась в обычные шмотки.
Спартак накинул капюшон на голову и старался не попадаться на глаза людям, ища выход в этом лабиринте каменных коридоров. Но, как назло, выход на свежий воздух всё никак не попадался, не попадались и окна, через которые можно было выбраться, ну или хотя бы определить на каком этаже он находится.
Поплутав ещё минут десять в этом каменном лабиринте, Гриша, наконец, понял, почему ему не встретилось ни одного окна, а коридоры освещали именно факелы, горевшие через один. Петляя, он забрел в широкий зал, другой конец которого представлял из себя круглый люк в стене, с металлическим рулём. Определённо, это было ничто иное, как сейф или сокровищница. Слишком уж похожий дизайн, а еще охрана и… Это явно не силовой или электромагнитный щит. Определенно здесь, где здоровые мужики машут железяками и носят неудобные кастрюли, именуемые латами, присутствует и магия. И, скорее всего, то, что он перед собой увидел, ничто иное как магический купол, защищающий вход в сокровищницу.
Отступать оказалось слишком поздно, позади него с гулом, раздающимся по каменным коридорам, упала железная решетка, преграждая путь назад. Караул, охранявший сокровищницу, тоже давно заметил его, но не атаковал, видимо, имея приказ не пропускать к сокровищнице никого. К ним, должно быть, сейчас уже спешила подмога, гремя по ступеням латами. И она вот-вот прибудут сюда. Но нет, как оказалось, прекрасно достанут и оттуда. Лиловая молния дугой вылетела из сложенной в странную распальцовку руки и ударила в грудь Гриши.
Очнулся Гриша не на точке Возрождения, как ожидал, а связанным и сидящим на жестком стуле с прямой спинкой. Его руки пристегнули кожаными ремнями к подлокотникам, а ноги к ножкам стула. Шею к спинке стула прижимал ремень, не давая вырваться. Осмотреться вокруг было проблематично.