— Во всех городах необъятной России созданы Комитеты защиты революции, есть такой комитет и в нашем уезде. И сейчас подымается могучая рабоче-крестьянская и солдатская рука, чтобы раздавить нечисть, спасти революцию. Смерть контрреволюционерам! — во весь голос выкрикнула Мария.
Полк зашумел: «Смерь, смерть!» Мария обернулась к Карпову:
— Давай сюда командира полка.
— Он ускакал.
— Бежал? Эх, раззявы. Хоть кого-то взяли?
— Взяли комбата и ротных.
— Где они?
— В штабе под арестом.
— Обезоружили?
— Так точно.
— Товарищи солдаты, поскольку ваш полк в лице ваших командиров предал дело революции, то он по решению Комитета подлежит роспуску.
— Как? Как? — послышалось со всех сторон.
— Атак, товарищи, все распускаются по домам. Ступайте... Поднялся такой шум, что забил голос Марии: «По домам! Ура, братцы!
Ура Комитету!» Марии пришлось поднять руку, прося тишины. Для большинства это была слишком радостная весть: их готовили к фронту, а тут сразу домой.
— Но, товарищи, — продолжала Мария, — перед уходом вы должны сдать оружие. Это казённое имущество.
— А кто не сдаст? — крикнули из строя.
— Кто не сдаст? Тут же будет зачислен в наш гвардейский отряд.
— У-у-у, — пронеслось по рядам скептическое.
И Мария поняла, что продолжить и далее службу вряд ли кто решится:
— Товарищ Карпов, надеюсь, полковой комитет проследит, чтоб винтовки сдали все.
— Да, товарищ Мария.
— А товарищ Назаров проводит нас в штаб, где сидят арестованные офицеры.
— Во всех городах необъятной России созданы Комитеты защиты революции, есть такой комитет и в нашем уезде. И сейчас подымается могучая рабоче-крестьянская и солдатская рука, чтобы раздавить нечисть, спасти революцию. Смерть контрреволюционерам! — во весь голос выкрикнула Мария.
Полк зашумел: «Смерь, смерть!» Мария обернулась к Карпову:
— Давай сюда командира полка.
— Он ускакал.
— Бежал? Эх, раззявы. Хоть кого-то взяли?
— Взяли комбата и ротных.
— Где они?
— В штабе под арестом.
— Обезоружили?
— Так точно.
— Товарищи солдаты, поскольку ваш полк в лице ваших командиров предал дело революции, то он по решению Комитета подлежит роспуску.
— Как? Как? — послышалось со всех сторон.
— Атак, товарищи, все распускаются по домам. Ступайте... Поднялся такой шум, что забил голос Марии: «По домам! Ура, братцы!
Ура Комитету!» Марии пришлось поднять руку, прося тишины. Для большинства это была слишком радостная весть: их готовили к фронту, а тут сразу домой.
— Но, товарищи, — продолжала Мария, — перед уходом вы должны сдать оружие. Это казённое имущество.
— А кто не сдаст? — крикнули из строя.
— Кто не сдаст? Тут же будет зачислен в наш гвардейский отряд.
— У-у-у, — пронеслось по рядам скептическое.
И Мария поняла, что продолжить и далее службу вряд ли кто решится:
— Товарищ Карпов, надеюсь, полковой комитет проследит, чтоб винтовки сдали все.
— Да, товарищ Мария.
— А товарищ Назаров проводит нас в штаб, где сидят арестованные офицеры.