Мы так и остались стоять напротив. Сесть нам никто не предложил.
— Ко мне обращаться куратор Крас или профессор, — продолжал он более прохладно.
Тут же стало ясно, что во время обучения Ранфер может быть и жестким преподавателем.
— На сегодня все. Вашей энергии надо привыкнуть к новой связи. Поэтому обучение мы начнем только завтра. Занятия сперва будут индивидуальными, поэтому встречаться вы не будете.
Я вздрогнула, понимая, что я и Ранфер будем оставаться наедине. Постоянно…
— Но чуть позже, думаю, можно будет начать совместные тренировки, — закончил ректор. — А теперь можете быть свободны.
Он сделал несколько легких движений пальцами, гораздо более простых, чем были у профессора Лафта, и напротив нас появился черный портал.
Тилья вздохнула, явно сдержав стон. Прикусила губу.
Мне стало ее жаль. Самой ужасно не хотелось лезть в эту беззубую пасть пространства.
Ольтер бросил на нее короткий взгляд, затем повернулся к профессору, проговорив:
— Доброго дня.
И без заминки шагнул в портал. Тилья вздохнула, попрощалась и тоже исчезла. А я так и продолжала стоять около ректорского стола, сложив руки на груди.
Дождалась, пока оборотень поднимет голову и вопросительно изогнет бровь. Сделала шаг вперед и жестко отчеканила, специально называя мужчину по имени, а не так, как он требовал к себе обращаться:
— А я никуда не пойду. Ранфер. Крас.
— Вы что-то хотели, А-ле-ксе-е-ва? — спросил он, вытягивая мою фамилию по слогам. В уголках полных губ не слишком хорошо скрывалась улыбка.
— Вы все знали, — резко бросила я, сложив руки на груди.
Несмотря на то, что он был снизу и это я находилась в более выигрышной позиции, Ранфер откинулся на спинку кресла и глядел на меня огненно-синими глазами победителя. Глядел так, как смотрят на жертву. На более слабого.
Это злило.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — невозмутимо ответил он и с циничным выражением на лице склонил голову набок. — Если вы не хотите сказать мне нечто важное, то прошу покинуть мой кабинет. У ректора академии, знаете ли, ужасно много дел.
— Ах, у вас много дел! — выдохнула я, едва не потеряв дар речи от возмущения. — Что-то буквально два дня назад у вас была куча свободного времени!
— Что ж, все меняется, — пожал плечами он и демонстративно опустился к каким-то бумагам. — Алексеева, мне нужно подготовить планы наших занятий, потрудитесь…
Он сделал вполне очевидный жест ладонью, словно “выметает” меня из комнаты.
Мы так и остались стоять напротив. Сесть нам никто не предложил.
— Ко мне обращаться куратор Крас или профессор, — продолжал он более прохладно.
Тут же стало ясно, что во время обучения Ранфер может быть и жестким преподавателем.
— На сегодня все. Вашей энергии надо привыкнуть к новой связи. Поэтому обучение мы начнем только завтра. Занятия сперва будут индивидуальными, поэтому встречаться вы не будете.
Я вздрогнула, понимая, что я и Ранфер будем оставаться наедине. Постоянно…
— Но чуть позже, думаю, можно будет начать совместные тренировки, — закончил ректор. — А теперь можете быть свободны.
Он сделал несколько легких движений пальцами, гораздо более простых, чем были у профессора Лафта, и напротив нас появился черный портал.
Тилья вздохнула, явно сдержав стон. Прикусила губу.
Мне стало ее жаль. Самой ужасно не хотелось лезть в эту беззубую пасть пространства.
Ольтер бросил на нее короткий взгляд, затем повернулся к профессору, проговорив:
— Доброго дня.
И без заминки шагнул в портал. Тилья вздохнула, попрощалась и тоже исчезла. А я так и продолжала стоять около ректорского стола, сложив руки на груди.
Дождалась, пока оборотень поднимет голову и вопросительно изогнет бровь. Сделала шаг вперед и жестко отчеканила, специально называя мужчину по имени, а не так, как он требовал к себе обращаться:
— А я никуда не пойду. Ранфер. Крас.
— Вы что-то хотели, А-ле-ксе-е-ва? — спросил он, вытягивая мою фамилию по слогам. В уголках полных губ не слишком хорошо скрывалась улыбка.
— Вы все знали, — резко бросила я, сложив руки на груди.
Несмотря на то, что он был снизу и это я находилась в более выигрышной позиции, Ранфер откинулся на спинку кресла и глядел на меня огненно-синими глазами победителя. Глядел так, как смотрят на жертву. На более слабого.
Это злило.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — невозмутимо ответил он и с циничным выражением на лице склонил голову набок. — Если вы не хотите сказать мне нечто важное, то прошу покинуть мой кабинет. У ректора академии, знаете ли, ужасно много дел.
— Ах, у вас много дел! — выдохнула я, едва не потеряв дар речи от возмущения. — Что-то буквально два дня назад у вас была куча свободного времени!
— Что ж, все меняется, — пожал плечами он и демонстративно опустился к каким-то бумагам. — Алексеева, мне нужно подготовить планы наших занятий, потрудитесь…
Он сделал вполне очевидный жест ладонью, словно “выметает” меня из комнаты.