— Светлый властелин, а у тебя дома все светлые властелины такие, как ты?
— Я твой муж…
Лучше бы не напоминал, итак этого ужаса забыть не могу.
— …тебе следует называть меня Октавианом. В Метрополии нет светлых властелинов, это ваше местное наименование, я — проконсул. Все будущие проконсулы воспитываются одинаково в группе восьми, которая впоследствии подчиняет провинцию и управляет ею. Восемь консулов Метрополии воспитывались иначе, чем мы. Каждая группа взращивается исходя из своего будущего предназначения. Разница в воспитании и физиологических особенностях порождает разницу в поведении. Поэтому ответ на твой вопрос таков: светлых властелинов у меня на родине нет. Разница между нами существует.
Он произносит это чётко и размеренно, но понимание приходит как-то медленно.
— Вы что, как дети цеховых мастеров сразу воспитываетесь с прицелом на пожизненную работу в родном цехе?
— Суть ты уловила верно.
Только дети цеховых мастеров вырастают нормальными. Среди них бывают странные, но в целом они живенькие такие, эмоциональные… один Рейнал чего стоит: у него и глаза горят, и жизнь в нём кипит, хотя тоже воспитывался как все. А светлый властелин больше напоминает каменную статую.
Спохватываюсь: не о причинах странного поведения властелина думать надо, а на свободу прорываться грязными методами.
— Я ведьма, мне принадлежности нужны: травы, инструменты. Всё то, что дома осталось. Вели запрягать коней, поеду за вещами.
Ничего не меняется в лице светлого властелина.
— Зачем тебе эти вещи?
— Для создания уюта. Мне с ними хорошо. И ещё нужно прикупить шторы, накидки на мебель, ковры нормальные. Посуда у тебя белая?
— Да.
— Посуду тоже надо поменять.
— Я могу перекрасить.
— Что? — несколько теряюсь я.
— Дом и всё его наполнение — пластичная структура, он может приобретать любую форму и расцветку по моему приказу. Думаю, шторы я тоже способен создать.
Кажется, мой временный побег из этого ужасного дома накрывается медным тазом. Нет, я так просто не сдамся! Всегда можно найти, к чему придраться.
— А белое здесь всё потому, что ты так хотел? — грозно интересуюсь я.
На этот раз светлый властелин отводит взгляд, чтобы осмотреть всё вокруг и задумчиво произносит:
— Так принято.
— Светлый властелин, а у тебя дома все светлые властелины такие, как ты?
— Я твой муж…
Лучше бы не напоминал, итак этого ужаса забыть не могу.
— …тебе следует называть меня Октавианом. В Метрополии нет светлых властелинов, это ваше местное наименование, я — проконсул. Все будущие проконсулы воспитываются одинаково в группе восьми, которая впоследствии подчиняет провинцию и управляет ею. Восемь консулов Метрополии воспитывались иначе, чем мы. Каждая группа взращивается исходя из своего будущего предназначения. Разница в воспитании и физиологических особенностях порождает разницу в поведении. Поэтому ответ на твой вопрос таков: светлых властелинов у меня на родине нет. Разница между нами существует.
Он произносит это чётко и размеренно, но понимание приходит как-то медленно.
— Вы что, как дети цеховых мастеров сразу воспитываетесь с прицелом на пожизненную работу в родном цехе?
— Суть ты уловила верно.
Только дети цеховых мастеров вырастают нормальными. Среди них бывают странные, но в целом они живенькие такие, эмоциональные… один Рейнал чего стоит: у него и глаза горят, и жизнь в нём кипит, хотя тоже воспитывался как все. А светлый властелин больше напоминает каменную статую.
Спохватываюсь: не о причинах странного поведения властелина думать надо, а на свободу прорываться грязными методами.
— Я ведьма, мне принадлежности нужны: травы, инструменты. Всё то, что дома осталось. Вели запрягать коней, поеду за вещами.
Ничего не меняется в лице светлого властелина.
— Зачем тебе эти вещи?
— Для создания уюта. Мне с ними хорошо. И ещё нужно прикупить шторы, накидки на мебель, ковры нормальные. Посуда у тебя белая?
— Да.
— Посуду тоже надо поменять.
— Я могу перекрасить.
— Что? — несколько теряюсь я.
— Дом и всё его наполнение — пластичная структура, он может приобретать любую форму и расцветку по моему приказу. Думаю, шторы я тоже способен создать.
Кажется, мой временный побег из этого ужасного дома накрывается медным тазом. Нет, я так просто не сдамся! Всегда можно найти, к чему придраться.
— А белое здесь всё потому, что ты так хотел? — грозно интересуюсь я.
На этот раз светлый властелин отводит взгляд, чтобы осмотреть всё вокруг и задумчиво произносит:
— Так принято.