— Тихо! Совсем не умеете себя вести!.. — Но, видимо, поняв, что немного зарвалась, добавила: — Не даете ведь доклад начать. А Валька стоит ждет.
— Действительно как маленькие, — сказал отец Чупрова.
— Про успеваемость когда скажете? — спросила мать близнецов.
— Дайте же выступить человеку! — крикнула Галя. — Времени уже много, а ничего не успели.
И тут родители вроде бы вспомнили, что действительно время бежит себе и бежит и не остановить его, как ни старайся, и они довольно быстро успокоились, а Валя Саблин начал свой доклад.
Он сообщил, что, по их мнению, дела в классе идут не слишком хорошо: настоящей дружбы нет — это раз; все за одного, один за всех — нет, это два; с дисциплиной тоже не очень, а про успеваемость и говорить нечего… Да еще прогуливать они мастера. Валя заглянул в бумажку:
— В понедельник с одного урока ушло трое, с трех — двое, а один с целых четырех…
— Погоди, погоди, не части, — сказала чья-то бабушка. — Без арифметики можно?
— Подкопаевский прогуливал? — громко спросил отец Подкопаевского.
— Тише, вопросы потом! — сказала Галя. — Мешаете докладчику.
— Потом позабудешь все на свете, — сказала мать Грушиной. — Память-то не молодая, чай.
— Мама, перестань! — крикнула Света. — Ты, кажется, на собрании.
— Вот тебе, пожалуйста, — сказала мать близнецов. — Родную мать при всех обрывает. А дома небось не то еще делает.
— Может, ваши и делают, — откликнулась мать Светы, — а моя, слава богу, пока еще нет. Держит себя в рамках правил приличия.
— Мама! — крикнула Света.
— На моих тоже никто не жалуется, — сказала мать близнецов, — так что нечего наговаривать.
— Нет, жалуется! — в честном порыве закричали близнецы. — Еще как! Мы на той неделе кошку в класс принесли.
— Кошка — не лошадь, — сказал отец Чупрова. — Давай про успеваемость!
— Хватит вам всем! — крикнул Валя Саблин. — Дайте же слово сказать. Я еще про посещаемость не кончил.
— Товарищи родители, — сказала Эра Васильевна с места, и все по привычке замолчали. — Прошу не забывать, что дети — наши зеркала… Продолжай, Валя.
Валя продолжал. Теперь его доклад звучал более гладко и более убедительно. Он приводил много примеров, говорил, что такие-то не помогают таким-то, а тот сильно толкнул ту, когда она его правильно осудила; а еще один хотел помочь другому, но ему дома не разрешили — сказали: «Тебе, что ли, больше всех надо? А сам он чего раньше думал? Теперь пускай и расхлебывает!»
— Я так не говорил! — сказал отец Подкопаевского. — Это клевета… то есть вранье. Мой сын лжет! Я протестую.
— Тихо! Совсем не умеете себя вести!.. — Но, видимо, поняв, что немного зарвалась, добавила: — Не даете ведь доклад начать. А Валька стоит ждет.
— Действительно как маленькие, — сказал отец Чупрова.
— Про успеваемость когда скажете? — спросила мать близнецов.
— Дайте же выступить человеку! — крикнула Галя. — Времени уже много, а ничего не успели.
И тут родители вроде бы вспомнили, что действительно время бежит себе и бежит и не остановить его, как ни старайся, и они довольно быстро успокоились, а Валя Саблин начал свой доклад.
Он сообщил, что, по их мнению, дела в классе идут не слишком хорошо: настоящей дружбы нет — это раз; все за одного, один за всех — нет, это два; с дисциплиной тоже не очень, а про успеваемость и говорить нечего… Да еще прогуливать они мастера. Валя заглянул в бумажку:
— В понедельник с одного урока ушло трое, с трех — двое, а один с целых четырех…
— Погоди, погоди, не части, — сказала чья-то бабушка. — Без арифметики можно?
— Подкопаевский прогуливал? — громко спросил отец Подкопаевского.
— Тише, вопросы потом! — сказала Галя. — Мешаете докладчику.
— Потом позабудешь все на свете, — сказала мать Грушиной. — Память-то не молодая, чай.
— Мама, перестань! — крикнула Света. — Ты, кажется, на собрании.
— Вот тебе, пожалуйста, — сказала мать близнецов. — Родную мать при всех обрывает. А дома небось не то еще делает.
— Может, ваши и делают, — откликнулась мать Светы, — а моя, слава богу, пока еще нет. Держит себя в рамках правил приличия.
— Мама! — крикнула Света.
— На моих тоже никто не жалуется, — сказала мать близнецов, — так что нечего наговаривать.
— Нет, жалуется! — в честном порыве закричали близнецы. — Еще как! Мы на той неделе кошку в класс принесли.
— Кошка — не лошадь, — сказал отец Чупрова. — Давай про успеваемость!
— Хватит вам всем! — крикнул Валя Саблин. — Дайте же слово сказать. Я еще про посещаемость не кончил.
— Товарищи родители, — сказала Эра Васильевна с места, и все по привычке замолчали. — Прошу не забывать, что дети — наши зеркала… Продолжай, Валя.
Валя продолжал. Теперь его доклад звучал более гладко и более убедительно. Он приводил много примеров, говорил, что такие-то не помогают таким-то, а тот сильно толкнул ту, когда она его правильно осудила; а еще один хотел помочь другому, но ему дома не разрешили — сказали: «Тебе, что ли, больше всех надо? А сам он чего раньше думал? Теперь пускай и расхлебывает!»
— Я так не говорил! — сказал отец Подкопаевского. — Это клевета… то есть вранье. Мой сын лжет! Я протестую.