Астон поднял свой планшет, и умные устройства еле слышно пискнули, синхронизируя данные. Администратор профессионально прокрутил гаджет между пальцев и не глядя запихнул его в наколенный карман, пухлый от бумаг. Данхилл еле слышно с неодобрением вздохнул — он ожидал, что на передовой научной базе будет в ходу в основном электронный документооборот. Администратор вернул неодобрительный вздох, покосившись на видавшую виды сумку у ног физика. Потом развернулся и направился прочь, взмахом руки приказав Рику идти следом.
Рейсовый челнок, облетавший этот квадрант космоса, посещал не только Сарму, но и около десятка других станций. Всего за полтора часа стоянки нужно было успеть снять с него предназначенные для станции грузы, которые интенданты центральной базы сектора по какой-то своей, неведомой разумным людям причине, запихнули в самую глубину грузового трюма, загрузить в челнок все, предназначенное к отправке на центральный хаб, а потом затолкать обратно груды вещей, которые приходилось до этого выгрузить, — желательно восстановив первоначальный порядок. Наблюдая за этой кипучей деятельностью, Рик никак не мог избавиться от мысли, что стал свидетелем вавилонского столпотворения в Помпеях во время извержения Везувия. Погрузчики сновали по доку космической станции во всех направлениях, складывая и перемещая контейнеры, казалось, наобум и чудом не натыкались друг на друга и на сложенные грудами грузы. И сквозь весь этот бедлам широкими шагами мчался Астон Тернер, взяв такой темп, что физику пришлось нагонять его бегом. Однако проводник, лавируя между контейнерами и перепрыгивая через вилы погрузчиков, еще и умудрялся проводить ознакомительную экскурсию:
— Постоянный экипаж станции Сарма — сто пятьдесят два человека, из них примерно половина — научный персонал, четверть — обслуживающий и четверть — техники. Крылья станции соединяются центральным холлом, который служит одновременно столовой и залом собраний. Теперь к административным вопросам. Завтрак с семи до восьми, обед с двенадцати до двух, ужин с семи до восьми, в любое другое время вы можете прийти в столовую и сделать себе чай или кофе, только заварку и воду надо приносить свои. Талонов на еду нет, раздатчик снабжен камерой распознавания лиц, и ваше мы внесем в его память перед ужином. Суточный паек — две с половиной тысячи килокалорий, в этих рамках можно делить их как угодно. Хочешь — всё на завтрак съешь, хочешь — на ужин оставь. Экономить калории тоже можно, баланс обнуляется, только если покидаешь станцию насовсем, поэтому можно неделю худеть, а например, в воскресенье разговляться. Или наоборот, если ваша конфессия предписывает держать однодневный еженедельный пост. Стэн, Стэн, задери тебя налоговый инспектор, ты зачем залез в погрузчик без каски. Если что случится, начсмены под суд пойдет, ты этого хочешь. Надел каску немедленно. В меню примерно две сотни рецептов, так что еда будет выглядеть разнообразно, правда, на вкус вся она будет как соленая манная каша, потому что готовит раздатчик из высокооктановой белковой смеси методом изменения консистенции и цвета. Ну, сами попробуете. Норма воды: двадцать пять литров в день, включая душ, туалет, питьевую воду и напитки. Официальная рекомендация руководства станции, то есть меня: принимать душ через день, в случае инцидентов обтираться мокрой губкой. Мы хотели поставить распознавалки лиц на все краны, но женщины возмутились против камер в душевых, так что теперь воду можно открыть только по магнитному пропуску, вот ваш. Дальше. Для религиозных церемоний у нас есть общий храм стандартного образца в бытовом крыле, первый уровень, комната 8-В. Вы, я вижу, приписываете себя к официально признанной религии.
Рик не сразу сообразил, что последняя фраза была вопросом.
— Ну, я котолик, но редко посещаю собрания. У вас здесь есть еще айлуристы седьмого дня?
Астон бросил на Рика косой взгляд, давая тому понять, что диплом физика еще не дает права быть дебилом, и продолжил абсолютно ровным тоном без эмоций:
— Есть несколько. Вы будете рады узнать, что на станции есть два кота, кошка и рукоположенный фелинист второго градуса. Ваши службы по четвергам и воскресеньям, в восемь вечера. Одобряю, хорошая церковь, после вас в храме нужно только шерсть пропылесосить и бантики на ниточках собрать, не то что после хаоситов — эти их снежинки из стрелочек закрась, пентаграммы ототри, кровавые пятна выведи, демона изгони обратно… Но если вам приспичит воспользоваться храмом в другое время, обязательно подайте заявку заранее, а то уже был эпизод, когда буддист забрел на службу Ревностных Приверженцев Мирного Межконфессионального Диалога. У меня до сих пор рука скрючивается, когда я вспоминаю, сколько форм пришлось заполнять, чтобы убедить коронера классифицировать это событие как самоубийство.
Астона передернуло, и это было первым проявлением хоть каких-то эмоций с его стороны.
— Жить будете в комнате с Джастином Валентино, он пилот планетарного челнока, так что найдете общий язык. Ваша комната 16-А на втором уровне. А вот и сам Джастин. Джастин, это Ричард Данхилл, вы будете вместе спать, покажи ему, где тут что. Все, дальше сами, я ушел.
Тернер махнул рукой пухленькому улыбчивому парню с явными испанскими корнями, резко прибавил в скорости и мгновенно затерялся между контейнерами.
Рик, пытаясь переварить тираду администратора, подошел к пилоту и, наученный горьким опытом, настороженно протянул руку:
— Рик Данхилл, физик.
Его рука будто попала в стальные тиски:
— Джастин Валентино, пилот. Черт, как же я рад, что ты прилетел.
— А вот он говорит, что зря.
— Монотонный Астон? С его точки зрения, все, что увеличивает объем его работы, делается зря. Ну, и с точки зрения поиска решения, наверное, тоже зря. А вот я радуюсь появлению на базе еще одного человека, не принадлежащего к уважаемому сообществу черствых сухарей. Это ведь мозоли от гитарных струн?
— Да, я разработал собственную систему игры и назвал ее «суперструнной теорией», — скромно поведал физик. — Но для того, чтобы произошло чудо, требуется примерно полтора литра пива.
— Какое чудо?..
— Чудо заключается в том, что моя музыка будет нравиться тому и только тому, кто выпьет это пиво, — объяснил Рик. — Я, в общем, и сам отказываюсь браться за гитару, пока не приложусь как следует.
— Знаешь, это чертовски крепкие мозоли, — протянул Джастин с оттенком восхищения. — А штатный нарколог знает?.. Шучу. Идем, бросим твою сумку на койку, а потом я устрою тебе экскурсию по станции.
— Хорошая мысль. А почему с точки зрения поиска решения — зря?
— Потому что физику тут делать нечего. Да и всем нам, по большому счету, делать нечего.
Астон поднял свой планшет, и умные устройства еле слышно пискнули, синхронизируя данные. Администратор профессионально прокрутил гаджет между пальцев и не глядя запихнул его в наколенный карман, пухлый от бумаг. Данхилл еле слышно с неодобрением вздохнул — он ожидал, что на передовой научной базе будет в ходу в основном электронный документооборот. Администратор вернул неодобрительный вздох, покосившись на видавшую виды сумку у ног физика. Потом развернулся и направился прочь, взмахом руки приказав Рику идти следом.
Рейсовый челнок, облетавший этот квадрант космоса, посещал не только Сарму, но и около десятка других станций. Всего за полтора часа стоянки нужно было успеть снять с него предназначенные для станции грузы, которые интенданты центральной базы сектора по какой-то своей, неведомой разумным людям причине, запихнули в самую глубину грузового трюма, загрузить в челнок все, предназначенное к отправке на центральный хаб, а потом затолкать обратно груды вещей, которые приходилось до этого выгрузить, — желательно восстановив первоначальный порядок. Наблюдая за этой кипучей деятельностью, Рик никак не мог избавиться от мысли, что стал свидетелем вавилонского столпотворения в Помпеях во время извержения Везувия. Погрузчики сновали по доку космической станции во всех направлениях, складывая и перемещая контейнеры, казалось, наобум и чудом не натыкались друг на друга и на сложенные грудами грузы. И сквозь весь этот бедлам широкими шагами мчался Астон Тернер, взяв такой темп, что физику пришлось нагонять его бегом. Однако проводник, лавируя между контейнерами и перепрыгивая через вилы погрузчиков, еще и умудрялся проводить ознакомительную экскурсию:
— Постоянный экипаж станции Сарма — сто пятьдесят два человека, из них примерно половина — научный персонал, четверть — обслуживающий и четверть — техники. Крылья станции соединяются центральным холлом, который служит одновременно столовой и залом собраний. Теперь к административным вопросам. Завтрак с семи до восьми, обед с двенадцати до двух, ужин с семи до восьми, в любое другое время вы можете прийти в столовую и сделать себе чай или кофе, только заварку и воду надо приносить свои. Талонов на еду нет, раздатчик снабжен камерой распознавания лиц, и ваше мы внесем в его память перед ужином. Суточный паек — две с половиной тысячи килокалорий, в этих рамках можно делить их как угодно. Хочешь — всё на завтрак съешь, хочешь — на ужин оставь. Экономить калории тоже можно, баланс обнуляется, только если покидаешь станцию насовсем, поэтому можно неделю худеть, а например, в воскресенье разговляться. Или наоборот, если ваша конфессия предписывает держать однодневный еженедельный пост. Стэн, Стэн, задери тебя налоговый инспектор, ты зачем залез в погрузчик без каски. Если что случится, начсмены под суд пойдет, ты этого хочешь. Надел каску немедленно. В меню примерно две сотни рецептов, так что еда будет выглядеть разнообразно, правда, на вкус вся она будет как соленая манная каша, потому что готовит раздатчик из высокооктановой белковой смеси методом изменения консистенции и цвета. Ну, сами попробуете. Норма воды: двадцать пять литров в день, включая душ, туалет, питьевую воду и напитки. Официальная рекомендация руководства станции, то есть меня: принимать душ через день, в случае инцидентов обтираться мокрой губкой. Мы хотели поставить распознавалки лиц на все краны, но женщины возмутились против камер в душевых, так что теперь воду можно открыть только по магнитному пропуску, вот ваш. Дальше. Для религиозных церемоний у нас есть общий храм стандартного образца в бытовом крыле, первый уровень, комната 8-В. Вы, я вижу, приписываете себя к официально признанной религии.
Рик не сразу сообразил, что последняя фраза была вопросом.
— Ну, я котолик, но редко посещаю собрания. У вас здесь есть еще айлуристы седьмого дня?
Астон бросил на Рика косой взгляд, давая тому понять, что диплом физика еще не дает права быть дебилом, и продолжил абсолютно ровным тоном без эмоций:
— Есть несколько. Вы будете рады узнать, что на станции есть два кота, кошка и рукоположенный фелинист второго градуса. Ваши службы по четвергам и воскресеньям, в восемь вечера. Одобряю, хорошая церковь, после вас в храме нужно только шерсть пропылесосить и бантики на ниточках собрать, не то что после хаоситов — эти их снежинки из стрелочек закрась, пентаграммы ототри, кровавые пятна выведи, демона изгони обратно… Но если вам приспичит воспользоваться храмом в другое время, обязательно подайте заявку заранее, а то уже был эпизод, когда буддист забрел на службу Ревностных Приверженцев Мирного Межконфессионального Диалога. У меня до сих пор рука скрючивается, когда я вспоминаю, сколько форм пришлось заполнять, чтобы убедить коронера классифицировать это событие как самоубийство.
Астона передернуло, и это было первым проявлением хоть каких-то эмоций с его стороны.
— Жить будете в комнате с Джастином Валентино, он пилот планетарного челнока, так что найдете общий язык. Ваша комната 16-А на втором уровне. А вот и сам Джастин. Джастин, это Ричард Данхилл, вы будете вместе спать, покажи ему, где тут что. Все, дальше сами, я ушел.
Тернер махнул рукой пухленькому улыбчивому парню с явными испанскими корнями, резко прибавил в скорости и мгновенно затерялся между контейнерами.
Рик, пытаясь переварить тираду администратора, подошел к пилоту и, наученный горьким опытом, настороженно протянул руку:
— Рик Данхилл, физик.
Его рука будто попала в стальные тиски:
— Джастин Валентино, пилот. Черт, как же я рад, что ты прилетел.
— А вот он говорит, что зря.
— Монотонный Астон? С его точки зрения, все, что увеличивает объем его работы, делается зря. Ну, и с точки зрения поиска решения, наверное, тоже зря. А вот я радуюсь появлению на базе еще одного человека, не принадлежащего к уважаемому сообществу черствых сухарей. Это ведь мозоли от гитарных струн?
— Да, я разработал собственную систему игры и назвал ее «суперструнной теорией», — скромно поведал физик. — Но для того, чтобы произошло чудо, требуется примерно полтора литра пива.
— Какое чудо?..
— Чудо заключается в том, что моя музыка будет нравиться тому и только тому, кто выпьет это пиво, — объяснил Рик. — Я, в общем, и сам отказываюсь браться за гитару, пока не приложусь как следует.
— Знаешь, это чертовски крепкие мозоли, — протянул Джастин с оттенком восхищения. — А штатный нарколог знает?.. Шучу. Идем, бросим твою сумку на койку, а потом я устрою тебе экскурсию по станции.
— Хорошая мысль. А почему с точки зрения поиска решения — зря?
— Потому что физику тут делать нечего. Да и всем нам, по большому счету, делать нечего.