Глухой удар! Михаилу показалось, что мгновение он оглох. Только потом стали слышны крики, звон оружия, ржание лошадей. Пыль на месте столкновения поднялась, однако ветерком её сносило аккурат в сторону Красного холма, к ставке Мамая. Михаил же хорошо видел своё войско.
Рубились ожесточённо, но татар было больше, и они стали одолевать.
— Передовому полку — вперёд, татар — в копья! — скомандовал Михаил.
Навстречу дерущимся сначала медленно, затем всё быстрее двинулся передовой полк. Ратники его были защищены лучше, многие, особенно в первых рядах, имели пластинчатые брони. Воины в передовом полку были из княжеских и боярских дружин — не ополчение городское, боя не знавшее. Обучены были, опыт имели, не одну сечу прошли.
Встречный удар был мощным. Две первые шеренги татарских всадников просто смяли, накололи на копья, а дальше взялись за сабли. Рубили татар ожесточённо, вымещая на них всю злость за унижения, причиняемые ханскими баскаками, за угнанную в полон родню из деревень, за побратимов, павших в предыдущих сечах.
Несмотря на временное превосходство в воинах, злость и умение сделали своё дело. Татары начали понемногу пятиться, сдавать назад.
Пробиваться вперёд передовому полку стало затруднительно — ведь здесь прошла первая сеча татар со сторожевым полком. Громоздились груды убитых воинов, туши коней; всё было залито кровью и истоптано. Так и шли — по мёртвым, не имея возможности обойти тела стороной.
К Михаилу подскакал гонец из передового полка.
— Воевода! Тяжко, давят татары силою, подмога нужна. От сторожевого полка единицы уцелели. Погибли бояре Микула Васильевич Вельяминов, Тимофей Васильевич Волуй и Андрей Иванович Серкиз. Тело же Ивана Родионовича Квашни не найдём. Может, если только после битвы?
— Не время считать убитых. Вот что: передай князьям Дмитрию и Владимиру Всеволодовичам, что сейчас большой полк в наступление пойдёт. Как увидите, поворачивайте назад, уступите место. Для вас два прохода оставят. Понял ли?
— Понял, — кивнул гонец. — Лишь бы продержались ратники.
Бренок приказал дать сигнал большому полку готовиться к атаке. Собственно, сам князь Фёдор Белозерский был здесь, среди бояр.
— С Богом, братия! — напутствовал всех князь и ускакал к своему полку.
Как только он появился впереди полка, Бренок дал сигнал выступать. Огромная масса коней и людей пришла в движение. По пути рать разделилась на три потока, оставив два широких прохода. Остатки передового полка поскакали сквозь проходы, возвращаясь назад. Но не все! Михаил заметил, как несколько всадников остались продолжать сечу.
Как только появились первые ратники, вырвавшиеся из боя — пропылённые, с посеченными доспехами, с головы до пят в своей и чужой крови, Бренок спросил:
— Кто это там из передового полка остался? Сечу с татарами ведёт?
— Андрей Пересвет и Григорий Капустин.
— Воистину богатыри! После боя доложу о том князю.
Вернувшиеся без сил сползали с коней и валились на землю. Кто-то — из-за ран и потери крови, другие же — от усталости. Даже подготовленному, сильному воину долго сражаться в доспехах было утомительно. Копья передовой полк оставил на поле боя, да и сабли у некоторых были сломаны. Сражались трофейными, татарскими, или тем, что схватить успели. Один ратник дрался трофейной железной булавой.
— Ох и тяжело! Как ею в бою махать?
— Он же махал! Тимофей, как тебе трофейное оружие?
— Тяжеловата немного булава, зато любые доспехи и головы крушит! — отвечал ратник.
Глухой удар! Михаилу показалось, что мгновение он оглох. Только потом стали слышны крики, звон оружия, ржание лошадей. Пыль на месте столкновения поднялась, однако ветерком её сносило аккурат в сторону Красного холма, к ставке Мамая. Михаил же хорошо видел своё войско.
Рубились ожесточённо, но татар было больше, и они стали одолевать.
— Передовому полку — вперёд, татар — в копья! — скомандовал Михаил.
Навстречу дерущимся сначала медленно, затем всё быстрее двинулся передовой полк. Ратники его были защищены лучше, многие, особенно в первых рядах, имели пластинчатые брони. Воины в передовом полку были из княжеских и боярских дружин — не ополчение городское, боя не знавшее. Обучены были, опыт имели, не одну сечу прошли.
Встречный удар был мощным. Две первые шеренги татарских всадников просто смяли, накололи на копья, а дальше взялись за сабли. Рубили татар ожесточённо, вымещая на них всю злость за унижения, причиняемые ханскими баскаками, за угнанную в полон родню из деревень, за побратимов, павших в предыдущих сечах.
Несмотря на временное превосходство в воинах, злость и умение сделали своё дело. Татары начали понемногу пятиться, сдавать назад.
Пробиваться вперёд передовому полку стало затруднительно — ведь здесь прошла первая сеча татар со сторожевым полком. Громоздились груды убитых воинов, туши коней; всё было залито кровью и истоптано. Так и шли — по мёртвым, не имея возможности обойти тела стороной.
К Михаилу подскакал гонец из передового полка.
— Воевода! Тяжко, давят татары силою, подмога нужна. От сторожевого полка единицы уцелели. Погибли бояре Микула Васильевич Вельяминов, Тимофей Васильевич Волуй и Андрей Иванович Серкиз. Тело же Ивана Родионовича Квашни не найдём. Может, если только после битвы?
— Не время считать убитых. Вот что: передай князьям Дмитрию и Владимиру Всеволодовичам, что сейчас большой полк в наступление пойдёт. Как увидите, поворачивайте назад, уступите место. Для вас два прохода оставят. Понял ли?
— Понял, — кивнул гонец. — Лишь бы продержались ратники.
Бренок приказал дать сигнал большому полку готовиться к атаке. Собственно, сам князь Фёдор Белозерский был здесь, среди бояр.
— С Богом, братия! — напутствовал всех князь и ускакал к своему полку.
Как только он появился впереди полка, Бренок дал сигнал выступать. Огромная масса коней и людей пришла в движение. По пути рать разделилась на три потока, оставив два широких прохода. Остатки передового полка поскакали сквозь проходы, возвращаясь назад. Но не все! Михаил заметил, как несколько всадников остались продолжать сечу.
Как только появились первые ратники, вырвавшиеся из боя — пропылённые, с посеченными доспехами, с головы до пят в своей и чужой крови, Бренок спросил:
— Кто это там из передового полка остался? Сечу с татарами ведёт?
— Андрей Пересвет и Григорий Капустин.
— Воистину богатыри! После боя доложу о том князю.
Вернувшиеся без сил сползали с коней и валились на землю. Кто-то — из-за ран и потери крови, другие же — от усталости. Даже подготовленному, сильному воину долго сражаться в доспехах было утомительно. Копья передовой полк оставил на поле боя, да и сабли у некоторых были сломаны. Сражались трофейными, татарскими, или тем, что схватить успели. Один ратник дрался трофейной железной булавой.
— Ох и тяжело! Как ею в бою махать?
— Он же махал! Тимофей, как тебе трофейное оружие?
— Тяжеловата немного булава, зато любые доспехи и головы крушит! — отвечал ратник.