«De Vermis Mysterlis».
«Тайны червя».
Это не был текст по неорганической химии. Это было нечто совсем другое. Что-то, что могло поведать вам, как можно объединить аконит и белладонну и нарисовать фосфоресцирующие круги на полу, когда звезды займут правильное положение. Что-то, что говорило о таянии сальных свечей и смешивании их с трупным жиром, шептало о том, как можно использовать жертвенных животных.
В нем говорилось о встречах, которые могли бы быть организованы с различными группами, с которыми большинство людей не захотело бы встречаться или даже поверить в них.
Толстые черные буквы ползли по страницам, а отвратительный затхлый запах, поднявшийся от книги, стал фоном для мерзкого текста. Я не стану говорить, верил ли я в то, что читал, но я признаю, что внезапно возник порыв воздуха, скользящий вокруг тех ледяных осторожных директив, необходимых для взаимоотношений с чужим злом, что заставило меня дрожать от отвращения. Такие мысли не имеют места в здравом рассудке, даже как фантазия. Для этого Гультер использовал материалы, которые купил за 2,39 доллара.
«Годы учебы», а? «Эксперименты». Что Гультер пытался вызвать, что он вызвал, и какую сделку совершил?
Человек, который мог ответить на эти вопросы, сейчас выходил из двери. Это был Фриц Гультер в полосатом костюме. Он вновь был похож на Каспара Милкуетоста, который кривил свой рот от жуткого страха. Он был похож на человека, — я должен сказать это, — который боится собственной тени.
Тень просочилась за ним через дверной проем. На мой взгляд, она выросла за одну ночь. Ее руки были слегка подняты, хотя руки Гультера были опущены. Я видел, как она скользила по стене, когда он шел ко мне, — и она двигалась быстрее, чем он.
Будьте уверены. Я видел тень. С тех пор я поговорил с умными парнями, которые сказали мне, что при флуоресценции ни одна тень не отбрасывается. Это были умные парни, но я видел эту тень.
Гультер увидел книгу в моих руках.
— Хорошо, — просто сказал он. — Ты теперь знаешь. И, возможно, это правильно.
— Знаю?
— Да, знаешь, что я заключил сделку — с кем-то. Я думал, что я умен. Он обещал мне успех и богатство, чего бы я ни захотел, только при одном условии. Эти проклятые условия, вы всегда читаете о них и всегда забывайте, потому что они звучат так глупо! Он сказал мне, что у меня будет только один соперник, и что этот соперник будет частью меня, он будет расти с моим успехом.
Я сидел молча. Гультер казалось завелся надолго.
— Глупо, не так ли? Разумеется, я согласился. А потом я узнал, что мой соперник был — что это было. Эта была моя тень. Это не зависит от меня, ты знаешь это, и она продолжает расти! О, не в размере, но по глубине, по интенсивности. Она становится, — может быть, я сошел с ума, но ты сам видишь, — плотнее. Толще. Как будто наполняется осязаемой субстанцией.
Его рот сильно скривился, но слова продолжали течь.
— Чем дальше я иду, тем больше она растет. Прошлой ночью я принял твои успокоительные средства, и это не сработало. Не работало вообще. Я сидел в темноте и наблюдал за своей тенью.
— В темноте?
— Да. Она не нуждается в свете. Она действительно существует. Постоянно. В темноте это просто черное пятно. Но ты можешь видеть это. Она не спит и не отдыхает, она просто ждет.
— И ты боишься этого? Почему?
— Я не знаю. Она не угрожает мне, не делает каких-либо жестов, даже не замечает меня. Тени беспокоят меня — звучит как безумие, не так ли? Но ты видишь это так же, как и я. И поэтому я боюсь. Чего она ждет?
Тень скользнула по его плечу. Подслушивала.
«De Vermis Mysterlis».
«Тайны червя».
Это не был текст по неорганической химии. Это было нечто совсем другое. Что-то, что могло поведать вам, как можно объединить аконит и белладонну и нарисовать фосфоресцирующие круги на полу, когда звезды займут правильное положение. Что-то, что говорило о таянии сальных свечей и смешивании их с трупным жиром, шептало о том, как можно использовать жертвенных животных.
В нем говорилось о встречах, которые могли бы быть организованы с различными группами, с которыми большинство людей не захотело бы встречаться или даже поверить в них.
Толстые черные буквы ползли по страницам, а отвратительный затхлый запах, поднявшийся от книги, стал фоном для мерзкого текста. Я не стану говорить, верил ли я в то, что читал, но я признаю, что внезапно возник порыв воздуха, скользящий вокруг тех ледяных осторожных директив, необходимых для взаимоотношений с чужим злом, что заставило меня дрожать от отвращения. Такие мысли не имеют места в здравом рассудке, даже как фантазия. Для этого Гультер использовал материалы, которые купил за 2,39 доллара.
«Годы учебы», а? «Эксперименты». Что Гультер пытался вызвать, что он вызвал, и какую сделку совершил?
Человек, который мог ответить на эти вопросы, сейчас выходил из двери. Это был Фриц Гультер в полосатом костюме. Он вновь был похож на Каспара Милкуетоста, который кривил свой рот от жуткого страха. Он был похож на человека, — я должен сказать это, — который боится собственной тени.
Тень просочилась за ним через дверной проем. На мой взгляд, она выросла за одну ночь. Ее руки были слегка подняты, хотя руки Гультера были опущены. Я видел, как она скользила по стене, когда он шел ко мне, — и она двигалась быстрее, чем он.
Будьте уверены. Я видел тень. С тех пор я поговорил с умными парнями, которые сказали мне, что при флуоресценции ни одна тень не отбрасывается. Это были умные парни, но я видел эту тень.
Гультер увидел книгу в моих руках.
— Хорошо, — просто сказал он. — Ты теперь знаешь. И, возможно, это правильно.
— Знаю?
— Да, знаешь, что я заключил сделку — с кем-то. Я думал, что я умен. Он обещал мне успех и богатство, чего бы я ни захотел, только при одном условии. Эти проклятые условия, вы всегда читаете о них и всегда забывайте, потому что они звучат так глупо! Он сказал мне, что у меня будет только один соперник, и что этот соперник будет частью меня, он будет расти с моим успехом.
Я сидел молча. Гультер казалось завелся надолго.
— Глупо, не так ли? Разумеется, я согласился. А потом я узнал, что мой соперник был — что это было. Эта была моя тень. Это не зависит от меня, ты знаешь это, и она продолжает расти! О, не в размере, но по глубине, по интенсивности. Она становится, — может быть, я сошел с ума, но ты сам видишь, — плотнее. Толще. Как будто наполняется осязаемой субстанцией.
Его рот сильно скривился, но слова продолжали течь.
— Чем дальше я иду, тем больше она растет. Прошлой ночью я принял твои успокоительные средства, и это не сработало. Не работало вообще. Я сидел в темноте и наблюдал за своей тенью.
— В темноте?
— Да. Она не нуждается в свете. Она действительно существует. Постоянно. В темноте это просто черное пятно. Но ты можешь видеть это. Она не спит и не отдыхает, она просто ждет.
— И ты боишься этого? Почему?
— Я не знаю. Она не угрожает мне, не делает каких-либо жестов, даже не замечает меня. Тени беспокоят меня — звучит как безумие, не так ли? Но ты видишь это так же, как и я. И поэтому я боюсь. Чего она ждет?
Тень скользнула по его плечу. Подслушивала.