Однажды они осели, вокруг них собралось небольшое количество людей, потом еще и еще, пока простая община не выросла в самый настоящий город, а потом и вообще в королевство.
Ими же и были придуманы ритуалы, благодаря которым уплотнялась грань между мирами. И вскоре в королевстве о существах перестали вспоминать.
Рыцари не стали эгоистично скрывать свои знания. Очень скоро ритуалы проводились везде. Каждый более-менее сильный колдун или колдунья, не жалея сил, выполняли их. Постепенно грань уплотнилась настолько, что позволила людям выдохнуть и почувствовать себя в безопасности.
Рыцари выбрали своего тринадцатого геральда королем, надели ему на голову корону и посадили на трон. Много лет Хальдор процветал. Вот только не было больше согласия между геральдами. Зависть закралась в сердца. Внезапно вспыхнула жажда власти. Каждому из них стало казаться, что они поспешили, что любой из них более достоин править людьми.
Этот человек, наш далекий предок, пишет, что он сожалеет. Вот только от букв веет совсем не сожалением, а страхом.
Отчего-то у меня болезненно сжалось сердце. А ведь они его на самом деле не убили, иначе просто написали бы об этом. Что же они сделали? На какую участь обрекли?
И да, я поняла, почему отец так всполошился. Тринадцатый геральд, по словам моего предка, умел управлять своей магической силой вне своего тела.
«И в такие моменты страх прокрадывался в сердце. А ведь еще недавно мои глаза горели восхищением, и десятки чернокрылых птиц казались вестниками нашей близкой победы», – именно так писал предок.
– Скажи, отец, – начала я неловко, вдруг усомнившись в своих мыслях, но потом всё-таки собралась и продолжила: – Не думаешь же ты, что тот ворон как-то связан с тринадцатым геральдом?
Отец вместо ответа хмуро глянул на меня, а потом снова встал и принялся выхаживать по комнате, сосредоточенно о чем-то размышляя. Я не мешала.
– Этот дневник, – заговорил резко отец, приблизившись ко мне, – передал мне мой отец, ему дед, и так далее. Я могу спокойно процитировать любой отрывок из него, настолько часто я его читал. И поэтому, только услышав о птице, я сразу вспомнил строки из дневника, а уж когда Герберт сказал о силе... то и вовсе... устрашился.
– Но почему? – спросила, недоумевая.
Отец поморщился, словно у него внезапно что-то заболело.
– Ты подумал, – продолжила я, так и не дождавшись никакого ответа, – что это может быть король прошлого? Но это ведь невозможно, отец. С тех пор прошло столько лет... Ни один человек не может жить столь долго.
– А ты уверена, что он был человеком? – как-то слишком тихо спросил отец, всем своим видом источая неуверенность.
– Конечно, – я пожала плечами. – Кем еще он мог быть? Не думаю, что остальные двенадцать рыцарей не смогли бы разглядеть под личиной порождение скрытого мира. Это все зависть, отец. Они просто возжелали власти, вот и пошли на предательство. Каким бы ни был сильным этот колдун, он давно погиб.
– Но птица, откуда она взялась?
Я замялась, не совсем уверенная в своих выводах, но потом всё-таки решила их озвучить.
– Мне кажется, нынешний король всё-таки потомок того геральда. Если бы это было не так, то не было бы вот этого, – я приподняла руку, давая отцу полюбоваться моим своеобразным кольцом на пальце. – Это ведь королевская магия. А насколько я знаю, династия никогда не менялась. Эклин-Маэр всегда правили Хальдором.
– То есть ты считаешь, что Гордон унаследовал странную способность своего далекого предка и по какой-то неведомой причине явился к тебе в комнату?
Мне кажется, отец слегка расслабился. Из глаз еще не ушли до конца тревожные тени, но линия плеч немного изменилась.
От его вопроса я смутилась. Первой моей мыслью было, что это совершенно неприлично, но потом я вспомнила: мы вроде как уже женаты и мужу вполне дозволяется в любой момент навещать свою жену.
Однажды они осели, вокруг них собралось небольшое количество людей, потом еще и еще, пока простая община не выросла в самый настоящий город, а потом и вообще в королевство.
Ими же и были придуманы ритуалы, благодаря которым уплотнялась грань между мирами. И вскоре в королевстве о существах перестали вспоминать.
Рыцари не стали эгоистично скрывать свои знания. Очень скоро ритуалы проводились везде. Каждый более-менее сильный колдун или колдунья, не жалея сил, выполняли их. Постепенно грань уплотнилась настолько, что позволила людям выдохнуть и почувствовать себя в безопасности.
Рыцари выбрали своего тринадцатого геральда королем, надели ему на голову корону и посадили на трон. Много лет Хальдор процветал. Вот только не было больше согласия между геральдами. Зависть закралась в сердца. Внезапно вспыхнула жажда власти. Каждому из них стало казаться, что они поспешили, что любой из них более достоин править людьми.
Этот человек, наш далекий предок, пишет, что он сожалеет. Вот только от букв веет совсем не сожалением, а страхом.
Отчего-то у меня болезненно сжалось сердце. А ведь они его на самом деле не убили, иначе просто написали бы об этом. Что же они сделали? На какую участь обрекли?
И да, я поняла, почему отец так всполошился. Тринадцатый геральд, по словам моего предка, умел управлять своей магической силой вне своего тела.
«И в такие моменты страх прокрадывался в сердце. А ведь еще недавно мои глаза горели восхищением, и десятки чернокрылых птиц казались вестниками нашей близкой победы», – именно так писал предок.
– Скажи, отец, – начала я неловко, вдруг усомнившись в своих мыслях, но потом всё-таки собралась и продолжила: – Не думаешь же ты, что тот ворон как-то связан с тринадцатым геральдом?
Отец вместо ответа хмуро глянул на меня, а потом снова встал и принялся выхаживать по комнате, сосредоточенно о чем-то размышляя. Я не мешала.
– Этот дневник, – заговорил резко отец, приблизившись ко мне, – передал мне мой отец, ему дед, и так далее. Я могу спокойно процитировать любой отрывок из него, настолько часто я его читал. И поэтому, только услышав о птице, я сразу вспомнил строки из дневника, а уж когда Герберт сказал о силе... то и вовсе... устрашился.
– Но почему? – спросила, недоумевая.
Отец поморщился, словно у него внезапно что-то заболело.
– Ты подумал, – продолжила я, так и не дождавшись никакого ответа, – что это может быть король прошлого? Но это ведь невозможно, отец. С тех пор прошло столько лет... Ни один человек не может жить столь долго.
– А ты уверена, что он был человеком? – как-то слишком тихо спросил отец, всем своим видом источая неуверенность.
– Конечно, – я пожала плечами. – Кем еще он мог быть? Не думаю, что остальные двенадцать рыцарей не смогли бы разглядеть под личиной порождение скрытого мира. Это все зависть, отец. Они просто возжелали власти, вот и пошли на предательство. Каким бы ни был сильным этот колдун, он давно погиб.
– Но птица, откуда она взялась?
Я замялась, не совсем уверенная в своих выводах, но потом всё-таки решила их озвучить.
– Мне кажется, нынешний король всё-таки потомок того геральда. Если бы это было не так, то не было бы вот этого, – я приподняла руку, давая отцу полюбоваться моим своеобразным кольцом на пальце. – Это ведь королевская магия. А насколько я знаю, династия никогда не менялась. Эклин-Маэр всегда правили Хальдором.
– То есть ты считаешь, что Гордон унаследовал странную способность своего далекого предка и по какой-то неведомой причине явился к тебе в комнату?
Мне кажется, отец слегка расслабился. Из глаз еще не ушли до конца тревожные тени, но линия плеч немного изменилась.
От его вопроса я смутилась. Первой моей мыслью было, что это совершенно неприлично, но потом я вспомнила: мы вроде как уже женаты и мужу вполне дозволяется в любой момент навещать свою жену.