Патриотические тайные общества, силившиеся спасти погибавшую Польшу, успели приготовить восстание. Оно ускорилось, когда русский уполномоченный в Варшаве, мягкий, обходительный Сивере, был отозван и его заменил суровый, недальновидный генерал Игельстром. Восстание началось в Кракове (в марте 1794 года) и отсюда быстро распространилось на север; главнокомандующим и диктатором был избран генерал Тадеуш Костюшко (принимавший участие в североамериканской войне и там развивший свои военные таланты). Русский отряд, расположенный в Варшаве, застигнут врасплох и потерял до 2000 человек. Но скоро подоспели русские и прусские войска, и польские предводители один за другим начали терпеть поражения. Сам Костюшко проиграл битву при Мациовицах и попал в плен.
Костюшко, желая предупредить соединение двух русских корпусов, Суворова и Ферзена, шедших на Варшаву, двинулся навстречу последнему с 8000 человек, но, обманутый ложными известиями, увидел пред собою гораздо сильнейшего противника. Тогда он поспешно отступил к местечку Мациовицы (на правом берегу Вислы, к югу от Варшавы), окопался в этой болотистой, лесистой местности и велел генералу Понинскому как можно скорее прийти на помощь. Ферзей, не теряя времени, последовал за поляками и 30 сентября (1794) с разных сторон напал на их лагерь. После продолжительного и упорного боя силы поляков истощились, а между тем Понинский не приходил. Костюшко сделал последнее отчаянное усилие вырвать победу из рук Ферзена во главе своей отборной кавалерии, но она была разбита и обратилась в бегство. Следуя за беглецами, Костюшко попал в болото, где конь его завяз, и тут он был взят казаками в плен, сильно израненный. Он не был узнан, и только крик одного из его спутников: «Стойте! Это Костюшко!» — остановил направленные на него удары. Несколько казаков тотчас сложили свои копья в виде носилок и отнесли раненого в русский лагерь. Победа была решительная: едва полторы тысячи поляков успели спастись через леса в Варшаву. (Рассказ о том, будто польский герой после поражения бросил саблю и воскликнул: «Finis Polonae», недостоверен.)
Вслед за тем Суворов, соединившись с Ферзеном, после жестокого штурма овладел Прагою, предместьем Варшавы, и здесь положил конец войне. Предводители польского восстания удалились за границу; король Станислав Август отказался от престола (и последнее время своей жизни провел в Петербурге); Польша окончательно была разделена между Россией, Пруссией и Австрией. На долю первой достались Литва и вассальное Курляндское герцогство (1795). Последним курляндским герцогом был Петр Бирон, сын известного Эрнеста Бирона, которому Екатерина возвратила герцогство. Петр Бирон отказался от своих прав в пользу России и получил денежное вознаграждение.
До кончины Екатерины II Павел Петрович жил со своею супругой Марией Федоровною (вюртембергскою принцессой) по большей части в Гатчине, в удалении от государственных дел. По восшествии на престол он обнаружил неутомимую деятельность. Из правительственных распоряжений Павла I замечателен, во-первых, Указ об императорской фамилии, которым определены взаимные отношения ее членов и порядок престолонаследия; тогда же была отделена часть государственных крестьян на содержание членов царской фамилии под именем крестьян «удельных» (преимущественно прежние «дворцовые» имения, соединенные при Екатерине II с прочими казенными). Когда началось новое царствование, крестьяне, обманутые ложными слухами о свободе, в некоторых местах отказались повиноваться своим помещикам и были усмирены военными отрядами. Однако вскоре после того издан манифест, который запрещал принуждать крестьян к работе по праздникам, и в течение недели помещики могли пользоваться только трехдневною крестьянскою работой (1797), а в следующем году запрещено продавать в Малороссии крестьян без земли. Этими мерами в русском законодательстве положено было начало ограничению помещичьей власти. Вообще устройством сельского управления император Павел дополнил губернские учреждения Екатерины II. Далее, вследствие новых политических теорий, волновавших тогда Западную Европу, последовало запрещение отправлять молодых людей для образования за границу, а взамен того позволено немецкому дворянству Балтийского края открыть свой университет в Дерпте (1799). В то же время частные типографии были закрыты и новыми постановлениями о цензуре усилен надзор за книгопечатанием; дозволялось издавать только те книги, в которых не было ничего противного Греко-Российской Церкви и русскому самодержавному строю. Присоединение старообрядцев к единоверию, начатое при Екатерине II, при Павле продолжалось, и право иметь свои церкви распространено для них на все епархии. Успеху этой меры способствовал особенно умный и просвещенный митрополит московский Платон.
Относительно внешних дел император Павел сначала изъявил намерение держаться миролюбивой поли гики и желал доставить спокойствие России, истощенной частыми войнами и расточительностью предыдущей эпохи. Он обратил большое внимание на финансы, которые после Екатерины остались в расстроенном состоянии (чтоб исправить курс бумажных денег, он велел в своем присутствии сжечь на несколько миллионов рублей ассигнаций).
Павел прекратил начатые Екатериною приготовления к борьбе с Французской революцией; но спустя два года жалобы немцев на распространение французских завоеваний побудили императора заключить наступательный союз с Англией и Австрией против Франции. Предводителем войска, отправленного в Италию на помощь австрийцам, назначен был Суворов, который в начале этого царствования попал в немилость. Император, весьма любивший военную службу, неутомимо занимался устройством армии, ввел в ней строгую дисциплину, прусскую форму с напудренными буклями и башмаками и проч. Такие нововведения не нравились старому фельдмаршалу, привыкшему распоряжаться в своих полках совершенно самостоятельно, и он получил отставку. Суворов жил в своей деревне (Новгородской губернии Боровицкого уезда) и продолжал вести себя очень оригинально: он пел на клиросе во время церковной службы, звонил в колокола, играл с деревенскими мальчиками, но между тем зорко следил за политическими событиями в Европе. Вдруг по желанию австрийского императора Франца Павел I назначил Суворова главнокомандующим над соединенною русско-австрийскою армией, и старик с радостью принял начальство. Итальянский поход покрыл громкою славою русского полководца (1799); но плоды его блестящих побед в Италии (на берегах Адды, Требии и при Нови) были уничтожены неблагоразумными мерами и завистью австрийского придворно-военного совета (Гофкригсрат). Совершив беспримерный переход по Альпийским горам в Швейцарии, Суворов отступил в Баварию.
После победы при Нови Суворов получил приказание из Верхней Италии двинуться в Швейцарию на смену австрийских войск эрцгерцога Карла и на соединение с русским корпусом генерала Римского-Корсакова. Суворов через вершины Сен-Готарда вступает в Швейцарию, рассеяв на пути французов; он идет по ущельям, над пропастями (между прочим, по знаменитому Чертову мосту) и спускается в Муттенскую долину. Но тут он узнает, что Корсаков, преждевременно оставленный эрцгерцогом Карлом, потерпел при Цюрихе поражение от французского генерала Массены и отступил на север. Массена с 60000 войска хочет запереть в Муттенской долине и принудить к сдаче Суворова, у которого было не более 20000. В таком отчаянном положении главнокомандующий собирает военный совет: решено повернуть на Етарисе и пробиться сквозь французские войска. Тщетно Массена пытался загородить дорогу; он был неоднократно разбит. После неимоверных трудностей русские наконец вышли из гор и вздохнули свободно.
Во время этих походов наше войско под начальством любимого вождя развернуло вполне свое неодолимое мужество и умело побеждать самую природу, совершенно для себя непривычную. Выросшие в климате холодном и умеренном, русские неутомимо сражались под знойным итальянским небом в долине р. По; привыкшие только к ровным широким полям своей родины, они в ненастную погоду, голодные, оборванные, почти босые бодро взбирались на снежные, окутанные туманом альпийские вершины, штыками очищая себе дорогу от французов.
В то же время экспедиция соединенного англорусского отряда в Голландии окончилась неудачею. Тогда Павел I, недовольный союзниками, отозвал свои войска обратно в Россию. Таким образом, его вмешательство в дела Западной Европы ради чужих интересов стоило России дорого и не принесло ей никакой пользы. Павел I вошел в сношения с первым консулом Французской республики Бонапартом и думал объявить войну Англии, но внезапно скончался* посреди приготовлений к этой войне. По своей чрезвычайной вспыльчивости он не пользовался любовью окружавших его придворных и сановников.
Павел I оставил после себя четырех сыновей: Александра, Константина, Николая и Михаила. Старший из них вступил на престол, он был любимый внук Екатерины II и заботами ее получил тщательное, но, к сожалению, не русское воспитание. (Из воспитателей особое влияние на него имел легкомысленный швейцарский республиканец Лагарп.) В царствование императора Александра Россия снова расширила свои пределы, приобрела значительное влияние на политические дела Европы и достигла высшей степени своего внешнего блеска. Почти вся первая половина этого царствования наполнена беспрерывными войнами.
В 1808 году открылась война со шведами (вследствие отказа Швеции примкнуть к союзу северных держав против Англии). Театром этой войны была Финляндия; русские войска, предводимые графом Буксгевденом, вытеснили оттуда слабые шведские отряды и заставили сдаться неприступную крепость Свеаборг, а зимою следующего года они под начальством Барклая-де-Толли перешли по льду Ботнического зализа (через пролив Кваркен) и напали на самую Швецию. Тогда король шведский Густав IV отказался от престола и преемник его Карл XIII заключил в Фридрихсгаме мир, по которому Россия приобрела Финляндию до реки Торнео вместе с Аландскими островами. На сейме, созванном в Борго (в марте 1809 года), Александр I, отнюдь не понуждаемый к тому обстоятельствами, а по коварному внушению некоторых финляндцев (в особенности Армфельда) и недостатку национальной политики, не только оставил Финляндии старинное шведское устройство, но и даровал ей особое управление с титулом «великого княжества». (Мало того, к сему княжеству была потом присоединена и Выборгская губерния, т. е. восточная часть Финляндии, завоеванная при Петре I и Елисавете Петровне и успевшая было значительно обрусеть; тогда граница княжества придвинулась к самому Петербургу, и он еще более оказался на окраине.) Таким образом, инородческая область, завоеванная русской кровью, была поставлена в привилегированное положение в коренной России.
Между тем на юге целые шесть лет (1806–1812) происходила война с Турцией, так как Порта, возбужденная Наполеоном I, нарушила некоторые статьи мирного договора. Военные действия шли с переменным успехом до тех пор, пока начальство над армией не принял граф Каменский; он оттеснил турок до самых Балкан, но смерть остановила его подвиги. Преемник Каменского Кутузов заманил великого визиря на левый берег Дуная и нанес ему решительное поражение. Тогда султан согласился на мир, который и был заключен в Бухаресте; Турция уступила нам Бессарабскую область, и границею сделалась река Прут. В то же время удачно шла борьба с персами в Закавказском крае за обладание Грузией. (Здесь отличались русские генералы: Цицианов, Гудович и Котляревский.)
Все эти войны ничтожны в сравнении с тою громадною борьбою, которую Россия должна была выдержать против величайшего завоевателя новых времен Наполеона I. Первостепенные державы спешили составлять коалиции, чтобы общими силами остановить быстрое распространение французского владычества в Европе. В этих коалициях принимал усердное участие и русский император, но большею частью, собственно, ради германских интересов. Сначала русские выступили против Наполеона в союзе с австрийцами, которым Александр! послал на помощь войско под начальством Кутузова; этот поход окончился поражением русско-австрийской армии при Аустерлице в Моравии (1805). Австрия заключила мир, а Россия продолжала войну в следующем году уже в союзе с Пруссией. Вторая война была так же неудачна, как и первая. Рассеяв прусскую армию при Иене, Наполеон напал на русские войска, состоявшие под начальством генерала Беннигсена, и после нескольких нерешительных битв нанес ему сильное поражение под Фридландом. Тогда император Александр заключил с Наполеоном мир в Тильзите (1807): принадлежавшая Пруссии Белостокская область присоединена к России, и оба императора обещали помогать друг другу в будущих войнах. Россия обещалась, кроме того, запереть свои гавани английским кораблям, т. е. принять участие в «континентальной системе», посредством которой Наполеон хотел подорвать английскую торговлю. В следующей затем войне Наполеона с Австрией (1809) Россия на основании Тильзитского договора выставила вспомогательный корпус на границах Галиции; впрочем, русские уклонились от решительных действий против австрийцев. По окончании войны Россия получила часть Восточной Галиции.
Союз с французским императором не мог быть прочен. Встречая в борьбе с немцами постоянное вмешательство в их пользу со стороны Александра I, Наполеон решил сломить русское могущество. Поводом к разрыву послужили следующие обстоятельства. Во-первых, Наполеон, по-видимому, хотел восстановить Польское королевство (он же учредил Варшавское герцогство из польских земель, отнятых у Пруссии); во-вторых, он отнял владение у герцога Ольденбургского, родственника императору Александру, и не обратил внимания на протест русского двора. Кроме того, Россия весьма тяготилась континентальною системой, потому что вывоз ее сырых произведений уменьшился, ассигнации сильно упали в цене и товары вздорожали; опасаясь окончательно подорвать свои финансы, русское правительство отступило от строгого соблюдения континентальной системы и, чтобы уменьшить вывоз звонкой монеты, наложило высокую пошлину на некоторые предметы роскоши, получаемые из Франции. Наполеон приготовил огромные силы для войны с Россией; он призвал вспомогательные войска немецкие, польские, итальянские, испанские и собрал армию в 600 000 человек. В июне 1812 года французы перешли пограничную реку Неман и вступили в пределы Русской империи.
Александр сосредоточил на западных пределах до 200000 войска; оно было разделено на две главные армии; первою командовал военный министр Барклай-де-Толли (родом из Лифляндии), второю — храбрый генерал Багратион (грузинского происхождения). По плану Барклая русские стали отступать в глубь страны. Под Смоленском обе армии соединились, но продолжали отступление, потому что Барклай не надеялся победить в решительной битве первого полководца своего времени, стоявшего во главе более многочисленной и еще свежей армии. Войска наши роптали на осторожность своего вождя и оказывали ему как немцу явное недоверие. В таких обстоятельствах император Александр внял народному голосу и выбрал главнокомандующего из русских генералов, именно престарелого князя Кутузова, который пользовался славой искусного полководца и ловкого дипломата. Кутузов расположил армию при селе Бородине (Можайского уезда) и здесь 26 августа дал генеральное сражение.
Центром и правым крылом русской армии начальствовал Барклай-де-Толли, а левым крылом — князь Багратион. Наполеон по своему обыкновению устремил главные силы на то, чтобы прорвать наш центр и сломить левое крыло. Лучшие французские маршалы, каковы Ней, Даву и Мюрат, с большими массами пехоты и кавалерии обрушились на войска Багратиона. Последний долго и непоколебимо выдерживал натиск многочисленных неприятелей, пока смертельная рана не принудила его покинуть поле битвы; полки его пришли в замешательство и подались назад. Тут Наполеон не подкрепил вовремя своих маршалов оставшеюся у него в запасе гвардией и пропустил удобную минуту: на место Багратиона Кутузов прислал генерала Дохтурова; русские успели оправиться и отразили все дальнейшие нападения. Между тем в нашем центре были геройски отбиты стремительные атаки французов, предводимые вице-королем итальянским Евгением Богарне (пасынок Наполеона). После десятичасового рукопашного боя неприятельские атаки прекратились, а остальное время дня прошло в беспрерывной жестокой канонаде.
Потеряв многих генералов (в том числе Багратиона и храброго графа Кутайсова) и почти половину войска, Кутузов не решился возобновить сражение на другой день и отступил за Можайск; Наполеон провозгласил победу. Русские готовились к новой битве под Москвою, а московская чернь волновалась, одушевляемая воззваниями генерал-губернатора графа Ростопчина. Но главнокомандующий решил пожертвовать столицею для спасения армии.
Когда русские войска располагались на юго-западной стороне города и готовились к битве, Барклай-де-Толли первый обратил внимание главнокомандующего на невыгоды позиции, пересеченной оврагами и имеющей позади себя реку Москву: в случае неудачи армия могла быть совершенно уничтожена превосходным в силах неприятелем. Кутузов созвал военный совет в подмосковной деревне Фили; в крестьянской избе собрались высшие генералы (Барклай, Беннигсен, Дохтуров, Коновницын, Раевский, Ермолов и другие). Главнокомандующий предложил вопрос: давать ли сражение или уступить Москву без боя? Мнения разделились: Беннигсен (проигравший Фридландскую битву) горячо оспаривал Барклая, который был за отступление. Выслушав обе стороны, главнокомандующий приказал отступить, потому что с уничтожением армии не только Москва, но и вся Россия была бы во власти неприятеля. Войска пошли через Москву на Рязанскую дорогу (2 сентября). Храбрый генерал Милорадович начальствовал арьергардом и прикрывал отступление армии. Надобно было дать ей время выбраться из города, который находился в страшном смятении и был загроможден обозами с имуществом удалявшихся жителей. Милорадович предложил начальнику французского авангарда, знаменитому Мю-рату, заключить на несколько часов перемирие, чтобы очистить французам Москву, в противном случае обещал драться до последнего человека и оставить неприятелю только одни развалины. Мюрат согласился.
Наполеон остановился на Поклонной горе и отсюда долго смотрел на расстилавшуюся у его ног древнюю столицу, потом приказал войскам двинуться в город: У Дорогомиловского моста он сошел с коня и начал ходить взад и вперед в ожидании торжественной депутации из Москвы. Услыхав, что Москва оставлена жителями, он не хотел верить и требовал депутацию. К нему привели несколько иностранцев, которые подтвердили известие, что жители покинули город, за исключением французов и немцев, занимающихся торговлею, и небольшого числа русских из низших сословий. В тот же день в Москве начались огромные пожары, которые продолжались трое суток; город подожгли сами русские (говорят, граф Ростопчин заранее сделал для того все нужные распоряжения). Таким образом, французы вместо богатой добычи, обильного продовольствия и спокойных зимних квартир, на которые они надеялись, нашли в столице разрушение и голод. Спустя несколько дней по выходе из Москвы Кутузов вдруг оставил Рязанскую дорогу и, обманув преследующего неприятеля искусным фланговым движением, перешел на старую Калужскую дорогу. Этим маневром были прикрыты Калуга с большими запасами съестных припасов, Тула с ее оружейным заводом и сообщение с южными хлебородными областями империи.
В это критическое время русский народ вполне обнаружил свой высокий патриотический дух. Он мужественно перенес все бедствия, связанные с неприятельским нашествием, и готов был всем пожертвовать для спасения отечества. Дворянство разных губерний вооружило на свой счет до 300 000 ратников; все сословия вместе пожертвовали 100 000 000 рублей на военные издержки; в то же время началась партизанская и народная война; поднялось и все войско донских казаков по призыву своего атамана Платона, неприятельские отряды истреблялись один за другим; недостаток съестных припасов, болезни и мародерство расстроили французскую армию, между тем как русские постоянно получали подкрепления. Когда же французский авангард потерпел поражение при Тарутине, неприятель, опасаясь быть отрезанным, оставил Москву и, уходя, взорвал часть Кремля (11 октября). Началось знаменитое отступление «великой армии», сопровождавшееся целым рядом битв (при Малоярославце, Вязьме, Духовщине, Красном). Французы, этими битвами принужденные возвращаться по разоренной Смоленской дороге, тысячами гибли от морозов и голода и трупами своими устилали дорогу. На берегах Березины русские генералы думали окружить Наполеона: Кутузов с главными силами был у него в тылу; с севера шел корпус Витгенштейна, прикрывавший дотоле дорогу на Петербург (и разбивший французов при Полоцке); с юга подоспела Дунайская армия (окончившая турецкую войну) под начальством адмирала Чичагова, который должен был загородить французам дорогу во время переправы через Березину. По ошибочному движению Чичагова Наполеон успел совершить переправу, но с большими потерями, и одни жалкие остатки «великой армии» достигли русской границы.
С изгнанием французов война не прекратилась; император Александр решил продолжать ее до тех пор, пока Германия не будет освобождена от французского владычества. Пруссия первая из германских держав отстала от союза с Наполеоном, и войска ее соединились с русскими; но могущество французского императора было сокрушено только тогда, когда к союзникам пристала Австрия и Наполеон проиграл трехдневную великую битву при Лейпциге. Союзники вступили во Францию, низложили Наполеона и восстановили на французский престол династию Бурбонов (1814). Затем открылся Венский конгресс, на котором русский император занимал первенствующее место среди европейских государей. (Главным делом этого конгресса было уничтожение перемен, произведенных в Европе французским оружием, и восстановление государств по большой части в их прежнем виде.) Россия под предлогом вознаграждения за помощь против французов (а в действительности по интригам поляков вроде князя Адама Чарторыйского) получила большую часть Варшавского герцогства, которое Наполеон образовал из польских земель, принадлежавших Пруссии и Австрии; некоторые земли были возвращены этим державам, а остальные под именем Царства Польского составили особое владение под верховною властью русского императора (1815). Учредительною хартией 1815 года Александр 1 даровал Царству Польскому не только конституционное устройство со своим особым сеймом, но и свою особую армию. После Финляндии это была вторая окраина, поставленная в привилегированное положение по отношению к коренной России, еще более ей враждебная, но гораздо менее для нее необходимая. (Финляндия при нормальном отношении к России давала бы ей необходимую естественную границу, т. е. морской берег.)
В том же году Александр I, король прусский и император австрийский заключили Священный союз, целью которого было охранение христианской религии, взаимного мира и абсолютного строя в Европе.
Патриотические тайные общества, силившиеся спасти погибавшую Польшу, успели приготовить восстание. Оно ускорилось, когда русский уполномоченный в Варшаве, мягкий, обходительный Сивере, был отозван и его заменил суровый, недальновидный генерал Игельстром. Восстание началось в Кракове (в марте 1794 года) и отсюда быстро распространилось на север; главнокомандующим и диктатором был избран генерал Тадеуш Костюшко (принимавший участие в североамериканской войне и там развивший свои военные таланты). Русский отряд, расположенный в Варшаве, застигнут врасплох и потерял до 2000 человек. Но скоро подоспели русские и прусские войска, и польские предводители один за другим начали терпеть поражения. Сам Костюшко проиграл битву при Мациовицах и попал в плен.
Костюшко, желая предупредить соединение двух русских корпусов, Суворова и Ферзена, шедших на Варшаву, двинулся навстречу последнему с 8000 человек, но, обманутый ложными известиями, увидел пред собою гораздо сильнейшего противника. Тогда он поспешно отступил к местечку Мациовицы (на правом берегу Вислы, к югу от Варшавы), окопался в этой болотистой, лесистой местности и велел генералу Понинскому как можно скорее прийти на помощь. Ферзей, не теряя времени, последовал за поляками и 30 сентября (1794) с разных сторон напал на их лагерь. После продолжительного и упорного боя силы поляков истощились, а между тем Понинский не приходил. Костюшко сделал последнее отчаянное усилие вырвать победу из рук Ферзена во главе своей отборной кавалерии, но она была разбита и обратилась в бегство. Следуя за беглецами, Костюшко попал в болото, где конь его завяз, и тут он был взят казаками в плен, сильно израненный. Он не был узнан, и только крик одного из его спутников: «Стойте! Это Костюшко!» — остановил направленные на него удары. Несколько казаков тотчас сложили свои копья в виде носилок и отнесли раненого в русский лагерь. Победа была решительная: едва полторы тысячи поляков успели спастись через леса в Варшаву. (Рассказ о том, будто польский герой после поражения бросил саблю и воскликнул: «Finis Polonae», недостоверен.)
Вслед за тем Суворов, соединившись с Ферзеном, после жестокого штурма овладел Прагою, предместьем Варшавы, и здесь положил конец войне. Предводители польского восстания удалились за границу; король Станислав Август отказался от престола (и последнее время своей жизни провел в Петербурге); Польша окончательно была разделена между Россией, Пруссией и Австрией. На долю первой достались Литва и вассальное Курляндское герцогство (1795). Последним курляндским герцогом был Петр Бирон, сын известного Эрнеста Бирона, которому Екатерина возвратила герцогство. Петр Бирон отказался от своих прав в пользу России и получил денежное вознаграждение.
До кончины Екатерины II Павел Петрович жил со своею супругой Марией Федоровною (вюртембергскою принцессой) по большей части в Гатчине, в удалении от государственных дел. По восшествии на престол он обнаружил неутомимую деятельность. Из правительственных распоряжений Павла I замечателен, во-первых, Указ об императорской фамилии, которым определены взаимные отношения ее членов и порядок престолонаследия; тогда же была отделена часть государственных крестьян на содержание членов царской фамилии под именем крестьян «удельных» (преимущественно прежние «дворцовые» имения, соединенные при Екатерине II с прочими казенными). Когда началось новое царствование, крестьяне, обманутые ложными слухами о свободе, в некоторых местах отказались повиноваться своим помещикам и были усмирены военными отрядами. Однако вскоре после того издан манифест, который запрещал принуждать крестьян к работе по праздникам, и в течение недели помещики могли пользоваться только трехдневною крестьянскою работой (1797), а в следующем году запрещено продавать в Малороссии крестьян без земли. Этими мерами в русском законодательстве положено было начало ограничению помещичьей власти. Вообще устройством сельского управления император Павел дополнил губернские учреждения Екатерины II. Далее, вследствие новых политических теорий, волновавших тогда Западную Европу, последовало запрещение отправлять молодых людей для образования за границу, а взамен того позволено немецкому дворянству Балтийского края открыть свой университет в Дерпте (1799). В то же время частные типографии были закрыты и новыми постановлениями о цензуре усилен надзор за книгопечатанием; дозволялось издавать только те книги, в которых не было ничего противного Греко-Российской Церкви и русскому самодержавному строю. Присоединение старообрядцев к единоверию, начатое при Екатерине II, при Павле продолжалось, и право иметь свои церкви распространено для них на все епархии. Успеху этой меры способствовал особенно умный и просвещенный митрополит московский Платон.
Относительно внешних дел император Павел сначала изъявил намерение держаться миролюбивой поли гики и желал доставить спокойствие России, истощенной частыми войнами и расточительностью предыдущей эпохи. Он обратил большое внимание на финансы, которые после Екатерины остались в расстроенном состоянии (чтоб исправить курс бумажных денег, он велел в своем присутствии сжечь на несколько миллионов рублей ассигнаций).
Павел прекратил начатые Екатериною приготовления к борьбе с Французской революцией; но спустя два года жалобы немцев на распространение французских завоеваний побудили императора заключить наступательный союз с Англией и Австрией против Франции. Предводителем войска, отправленного в Италию на помощь австрийцам, назначен был Суворов, который в начале этого царствования попал в немилость. Император, весьма любивший военную службу, неутомимо занимался устройством армии, ввел в ней строгую дисциплину, прусскую форму с напудренными буклями и башмаками и проч. Такие нововведения не нравились старому фельдмаршалу, привыкшему распоряжаться в своих полках совершенно самостоятельно, и он получил отставку. Суворов жил в своей деревне (Новгородской губернии Боровицкого уезда) и продолжал вести себя очень оригинально: он пел на клиросе во время церковной службы, звонил в колокола, играл с деревенскими мальчиками, но между тем зорко следил за политическими событиями в Европе. Вдруг по желанию австрийского императора Франца Павел I назначил Суворова главнокомандующим над соединенною русско-австрийскою армией, и старик с радостью принял начальство. Итальянский поход покрыл громкою славою русского полководца (1799); но плоды его блестящих побед в Италии (на берегах Адды, Требии и при Нови) были уничтожены неблагоразумными мерами и завистью австрийского придворно-военного совета (Гофкригсрат). Совершив беспримерный переход по Альпийским горам в Швейцарии, Суворов отступил в Баварию.
После победы при Нови Суворов получил приказание из Верхней Италии двинуться в Швейцарию на смену австрийских войск эрцгерцога Карла и на соединение с русским корпусом генерала Римского-Корсакова. Суворов через вершины Сен-Готарда вступает в Швейцарию, рассеяв на пути французов; он идет по ущельям, над пропастями (между прочим, по знаменитому Чертову мосту) и спускается в Муттенскую долину. Но тут он узнает, что Корсаков, преждевременно оставленный эрцгерцогом Карлом, потерпел при Цюрихе поражение от французского генерала Массены и отступил на север. Массена с 60000 войска хочет запереть в Муттенской долине и принудить к сдаче Суворова, у которого было не более 20000. В таком отчаянном положении главнокомандующий собирает военный совет: решено повернуть на Етарисе и пробиться сквозь французские войска. Тщетно Массена пытался загородить дорогу; он был неоднократно разбит. После неимоверных трудностей русские наконец вышли из гор и вздохнули свободно.
Во время этих походов наше войско под начальством любимого вождя развернуло вполне свое неодолимое мужество и умело побеждать самую природу, совершенно для себя непривычную. Выросшие в климате холодном и умеренном, русские неутомимо сражались под знойным итальянским небом в долине р. По; привыкшие только к ровным широким полям своей родины, они в ненастную погоду, голодные, оборванные, почти босые бодро взбирались на снежные, окутанные туманом альпийские вершины, штыками очищая себе дорогу от французов.
В то же время экспедиция соединенного англорусского отряда в Голландии окончилась неудачею. Тогда Павел I, недовольный союзниками, отозвал свои войска обратно в Россию. Таким образом, его вмешательство в дела Западной Европы ради чужих интересов стоило России дорого и не принесло ей никакой пользы. Павел I вошел в сношения с первым консулом Французской республики Бонапартом и думал объявить войну Англии, но внезапно скончался* посреди приготовлений к этой войне. По своей чрезвычайной вспыльчивости он не пользовался любовью окружавших его придворных и сановников.
Павел I оставил после себя четырех сыновей: Александра, Константина, Николая и Михаила. Старший из них вступил на престол, он был любимый внук Екатерины II и заботами ее получил тщательное, но, к сожалению, не русское воспитание. (Из воспитателей особое влияние на него имел легкомысленный швейцарский республиканец Лагарп.) В царствование императора Александра Россия снова расширила свои пределы, приобрела значительное влияние на политические дела Европы и достигла высшей степени своего внешнего блеска. Почти вся первая половина этого царствования наполнена беспрерывными войнами.
В 1808 году открылась война со шведами (вследствие отказа Швеции примкнуть к союзу северных держав против Англии). Театром этой войны была Финляндия; русские войска, предводимые графом Буксгевденом, вытеснили оттуда слабые шведские отряды и заставили сдаться неприступную крепость Свеаборг, а зимою следующего года они под начальством Барклая-де-Толли перешли по льду Ботнического зализа (через пролив Кваркен) и напали на самую Швецию. Тогда король шведский Густав IV отказался от престола и преемник его Карл XIII заключил в Фридрихсгаме мир, по которому Россия приобрела Финляндию до реки Торнео вместе с Аландскими островами. На сейме, созванном в Борго (в марте 1809 года), Александр I, отнюдь не понуждаемый к тому обстоятельствами, а по коварному внушению некоторых финляндцев (в особенности Армфельда) и недостатку национальной политики, не только оставил Финляндии старинное шведское устройство, но и даровал ей особое управление с титулом «великого княжества». (Мало того, к сему княжеству была потом присоединена и Выборгская губерния, т. е. восточная часть Финляндии, завоеванная при Петре I и Елисавете Петровне и успевшая было значительно обрусеть; тогда граница княжества придвинулась к самому Петербургу, и он еще более оказался на окраине.) Таким образом, инородческая область, завоеванная русской кровью, была поставлена в привилегированное положение в коренной России.
Между тем на юге целые шесть лет (1806–1812) происходила война с Турцией, так как Порта, возбужденная Наполеоном I, нарушила некоторые статьи мирного договора. Военные действия шли с переменным успехом до тех пор, пока начальство над армией не принял граф Каменский; он оттеснил турок до самых Балкан, но смерть остановила его подвиги. Преемник Каменского Кутузов заманил великого визиря на левый берег Дуная и нанес ему решительное поражение. Тогда султан согласился на мир, который и был заключен в Бухаресте; Турция уступила нам Бессарабскую область, и границею сделалась река Прут. В то же время удачно шла борьба с персами в Закавказском крае за обладание Грузией. (Здесь отличались русские генералы: Цицианов, Гудович и Котляревский.)
Все эти войны ничтожны в сравнении с тою громадною борьбою, которую Россия должна была выдержать против величайшего завоевателя новых времен Наполеона I. Первостепенные державы спешили составлять коалиции, чтобы общими силами остановить быстрое распространение французского владычества в Европе. В этих коалициях принимал усердное участие и русский император, но большею частью, собственно, ради германских интересов. Сначала русские выступили против Наполеона в союзе с австрийцами, которым Александр! послал на помощь войско под начальством Кутузова; этот поход окончился поражением русско-австрийской армии при Аустерлице в Моравии (1805). Австрия заключила мир, а Россия продолжала войну в следующем году уже в союзе с Пруссией. Вторая война была так же неудачна, как и первая. Рассеяв прусскую армию при Иене, Наполеон напал на русские войска, состоявшие под начальством генерала Беннигсена, и после нескольких нерешительных битв нанес ему сильное поражение под Фридландом. Тогда император Александр заключил с Наполеоном мир в Тильзите (1807): принадлежавшая Пруссии Белостокская область присоединена к России, и оба императора обещали помогать друг другу в будущих войнах. Россия обещалась, кроме того, запереть свои гавани английским кораблям, т. е. принять участие в «континентальной системе», посредством которой Наполеон хотел подорвать английскую торговлю. В следующей затем войне Наполеона с Австрией (1809) Россия на основании Тильзитского договора выставила вспомогательный корпус на границах Галиции; впрочем, русские уклонились от решительных действий против австрийцев. По окончании войны Россия получила часть Восточной Галиции.
Союз с французским императором не мог быть прочен. Встречая в борьбе с немцами постоянное вмешательство в их пользу со стороны Александра I, Наполеон решил сломить русское могущество. Поводом к разрыву послужили следующие обстоятельства. Во-первых, Наполеон, по-видимому, хотел восстановить Польское королевство (он же учредил Варшавское герцогство из польских земель, отнятых у Пруссии); во-вторых, он отнял владение у герцога Ольденбургского, родственника императору Александру, и не обратил внимания на протест русского двора. Кроме того, Россия весьма тяготилась континентальною системой, потому что вывоз ее сырых произведений уменьшился, ассигнации сильно упали в цене и товары вздорожали; опасаясь окончательно подорвать свои финансы, русское правительство отступило от строгого соблюдения континентальной системы и, чтобы уменьшить вывоз звонкой монеты, наложило высокую пошлину на некоторые предметы роскоши, получаемые из Франции. Наполеон приготовил огромные силы для войны с Россией; он призвал вспомогательные войска немецкие, польские, итальянские, испанские и собрал армию в 600 000 человек. В июне 1812 года французы перешли пограничную реку Неман и вступили в пределы Русской империи.
Александр сосредоточил на западных пределах до 200000 войска; оно было разделено на две главные армии; первою командовал военный министр Барклай-де-Толли (родом из Лифляндии), второю — храбрый генерал Багратион (грузинского происхождения). По плану Барклая русские стали отступать в глубь страны. Под Смоленском обе армии соединились, но продолжали отступление, потому что Барклай не надеялся победить в решительной битве первого полководца своего времени, стоявшего во главе более многочисленной и еще свежей армии. Войска наши роптали на осторожность своего вождя и оказывали ему как немцу явное недоверие. В таких обстоятельствах император Александр внял народному голосу и выбрал главнокомандующего из русских генералов, именно престарелого князя Кутузова, который пользовался славой искусного полководца и ловкого дипломата. Кутузов расположил армию при селе Бородине (Можайского уезда) и здесь 26 августа дал генеральное сражение.
Центром и правым крылом русской армии начальствовал Барклай-де-Толли, а левым крылом — князь Багратион. Наполеон по своему обыкновению устремил главные силы на то, чтобы прорвать наш центр и сломить левое крыло. Лучшие французские маршалы, каковы Ней, Даву и Мюрат, с большими массами пехоты и кавалерии обрушились на войска Багратиона. Последний долго и непоколебимо выдерживал натиск многочисленных неприятелей, пока смертельная рана не принудила его покинуть поле битвы; полки его пришли в замешательство и подались назад. Тут Наполеон не подкрепил вовремя своих маршалов оставшеюся у него в запасе гвардией и пропустил удобную минуту: на место Багратиона Кутузов прислал генерала Дохтурова; русские успели оправиться и отразили все дальнейшие нападения. Между тем в нашем центре были геройски отбиты стремительные атаки французов, предводимые вице-королем итальянским Евгением Богарне (пасынок Наполеона). После десятичасового рукопашного боя неприятельские атаки прекратились, а остальное время дня прошло в беспрерывной жестокой канонаде.
Потеряв многих генералов (в том числе Багратиона и храброго графа Кутайсова) и почти половину войска, Кутузов не решился возобновить сражение на другой день и отступил за Можайск; Наполеон провозгласил победу. Русские готовились к новой битве под Москвою, а московская чернь волновалась, одушевляемая воззваниями генерал-губернатора графа Ростопчина. Но главнокомандующий решил пожертвовать столицею для спасения армии.
Когда русские войска располагались на юго-западной стороне города и готовились к битве, Барклай-де-Толли первый обратил внимание главнокомандующего на невыгоды позиции, пересеченной оврагами и имеющей позади себя реку Москву: в случае неудачи армия могла быть совершенно уничтожена превосходным в силах неприятелем. Кутузов созвал военный совет в подмосковной деревне Фили; в крестьянской избе собрались высшие генералы (Барклай, Беннигсен, Дохтуров, Коновницын, Раевский, Ермолов и другие). Главнокомандующий предложил вопрос: давать ли сражение или уступить Москву без боя? Мнения разделились: Беннигсен (проигравший Фридландскую битву) горячо оспаривал Барклая, который был за отступление. Выслушав обе стороны, главнокомандующий приказал отступить, потому что с уничтожением армии не только Москва, но и вся Россия была бы во власти неприятеля. Войска пошли через Москву на Рязанскую дорогу (2 сентября). Храбрый генерал Милорадович начальствовал арьергардом и прикрывал отступление армии. Надобно было дать ей время выбраться из города, который находился в страшном смятении и был загроможден обозами с имуществом удалявшихся жителей. Милорадович предложил начальнику французского авангарда, знаменитому Мю-рату, заключить на несколько часов перемирие, чтобы очистить французам Москву, в противном случае обещал драться до последнего человека и оставить неприятелю только одни развалины. Мюрат согласился.
Наполеон остановился на Поклонной горе и отсюда долго смотрел на расстилавшуюся у его ног древнюю столицу, потом приказал войскам двинуться в город: У Дорогомиловского моста он сошел с коня и начал ходить взад и вперед в ожидании торжественной депутации из Москвы. Услыхав, что Москва оставлена жителями, он не хотел верить и требовал депутацию. К нему привели несколько иностранцев, которые подтвердили известие, что жители покинули город, за исключением французов и немцев, занимающихся торговлею, и небольшого числа русских из низших сословий. В тот же день в Москве начались огромные пожары, которые продолжались трое суток; город подожгли сами русские (говорят, граф Ростопчин заранее сделал для того все нужные распоряжения). Таким образом, французы вместо богатой добычи, обильного продовольствия и спокойных зимних квартир, на которые они надеялись, нашли в столице разрушение и голод. Спустя несколько дней по выходе из Москвы Кутузов вдруг оставил Рязанскую дорогу и, обманув преследующего неприятеля искусным фланговым движением, перешел на старую Калужскую дорогу. Этим маневром были прикрыты Калуга с большими запасами съестных припасов, Тула с ее оружейным заводом и сообщение с южными хлебородными областями империи.
В это критическое время русский народ вполне обнаружил свой высокий патриотический дух. Он мужественно перенес все бедствия, связанные с неприятельским нашествием, и готов был всем пожертвовать для спасения отечества. Дворянство разных губерний вооружило на свой счет до 300 000 ратников; все сословия вместе пожертвовали 100 000 000 рублей на военные издержки; в то же время началась партизанская и народная война; поднялось и все войско донских казаков по призыву своего атамана Платона, неприятельские отряды истреблялись один за другим; недостаток съестных припасов, болезни и мародерство расстроили французскую армию, между тем как русские постоянно получали подкрепления. Когда же французский авангард потерпел поражение при Тарутине, неприятель, опасаясь быть отрезанным, оставил Москву и, уходя, взорвал часть Кремля (11 октября). Началось знаменитое отступление «великой армии», сопровождавшееся целым рядом битв (при Малоярославце, Вязьме, Духовщине, Красном). Французы, этими битвами принужденные возвращаться по разоренной Смоленской дороге, тысячами гибли от морозов и голода и трупами своими устилали дорогу. На берегах Березины русские генералы думали окружить Наполеона: Кутузов с главными силами был у него в тылу; с севера шел корпус Витгенштейна, прикрывавший дотоле дорогу на Петербург (и разбивший французов при Полоцке); с юга подоспела Дунайская армия (окончившая турецкую войну) под начальством адмирала Чичагова, который должен был загородить французам дорогу во время переправы через Березину. По ошибочному движению Чичагова Наполеон успел совершить переправу, но с большими потерями, и одни жалкие остатки «великой армии» достигли русской границы.
С изгнанием французов война не прекратилась; император Александр решил продолжать ее до тех пор, пока Германия не будет освобождена от французского владычества. Пруссия первая из германских держав отстала от союза с Наполеоном, и войска ее соединились с русскими; но могущество французского императора было сокрушено только тогда, когда к союзникам пристала Австрия и Наполеон проиграл трехдневную великую битву при Лейпциге. Союзники вступили во Францию, низложили Наполеона и восстановили на французский престол династию Бурбонов (1814). Затем открылся Венский конгресс, на котором русский император занимал первенствующее место среди европейских государей. (Главным делом этого конгресса было уничтожение перемен, произведенных в Европе французским оружием, и восстановление государств по большой части в их прежнем виде.) Россия под предлогом вознаграждения за помощь против французов (а в действительности по интригам поляков вроде князя Адама Чарторыйского) получила большую часть Варшавского герцогства, которое Наполеон образовал из польских земель, принадлежавших Пруссии и Австрии; некоторые земли были возвращены этим державам, а остальные под именем Царства Польского составили особое владение под верховною властью русского императора (1815). Учредительною хартией 1815 года Александр 1 даровал Царству Польскому не только конституционное устройство со своим особым сеймом, но и свою особую армию. После Финляндии это была вторая окраина, поставленная в привилегированное положение по отношению к коренной России, еще более ей враждебная, но гораздо менее для нее необходимая. (Финляндия при нормальном отношении к России давала бы ей необходимую естественную границу, т. е. морской берег.)
В том же году Александр I, король прусский и император австрийский заключили Священный союз, целью которого было охранение христианской религии, взаимного мира и абсолютного строя в Европе.