Сантос-Бака рассмеялась, а стол Драммер издал тихий звон. Вызов от Вона. Высший приоритет. Она отмахнулась. Если он не собирался сообщить, что разваливается Народный Дом, то от минуты-другой вреда не будет. А если собирался, то разговор их не спасёт.
- Ты видела точно те же логистические отчёты, что и я, - сказала Драммер. - Ожидать, что Союз будет исполнять ещё и полицейские функции при этом всём…
Снова послышался звон, на этот раз громче. Драммер зарычала и стукнула по экрану, принимая вызов. На нём возник Вон и заговорил, прежде чем она смогла на него рявкнуть.
- Лакония передала сообщение, мэм.
Драммер посмотрела на него. - Что?
- Из врат Лаконии пришло сообщение с предупреждением, - сказал Вон, - и было заменено новым. Отчёт с Медины поступил, - он посмотрел в сторону, потом снова на неё, - четыре минуты назад.
- Это трансляция?
- Да, мэм, - сказал Вон. - Только аудио. Не зашифровано. Это пресс-релиз.
- Дай мне послушать - сказала она.
Зазвучавший в записи голос оказался низким и тёплым. Он напомнил ей колючее одеяло, которое было у неё когда-то, одновременно грубое и ласковое. Она подумала, что доверять ему не стоит.
- Граждане коалиции человечества, это адмирал Трехо из командования флота Лаконии. Мы начинаем проход через наши врата. Через сто двадцать часов мы пройдём через медленную зону к станции Медина с личным составом и средствами обеспечения, необходимыми для установления роли Лаконии в великом движении человечества в будущее. Мы надеемся и ожидаем, что эта встреча будет дружественной. Повтор сообщения.
- Что ж, - сказала Сантос-Бака, помолчала, а затем: - Такого я не ожидала.
- Вот что, - сказала Драммер, глядя в широко раскрытые глаза Сантос-Бака. - Эмили, собери мне всех.
Космический город Народный Дом вращался на устойчивой марсианской орбите недалеко от Земли и Солнца, но в чёртовой дали от лун Юпитера и Сатурна. На то, чтобы услышать мнение всех экспертов союза, ушло десять часов, и ещё пять потребовалось системе, чтобы просмотреть всё это и составить сводный отчёт. Каждый вопрос, каждое уточнение, каждый новый нюанс или условие займут примерно столько же времени. Драммер придётся потратить большую часть из этих ста двадцати часов до нового открытия Лаконии на ожидание ответов на вопросы. Сообщения летали между планетами, лунами, космическими городами и станциями со скоростью света в вакууме, и это всё равно было чертовски медленно.
Голос в сообщении совпадал с голосом Антона Трехо, лейтенанта МВКФ, который в составе отколовшейся части флота ушёл в Лаконию после бомбардировки Земли. Да, голос мог быть подделкой, но техническая служба склонялась к мнению, что он подлинный. Станция Медина сообщала о зарегистрированном во вратах Лаконии световом и радиационном излучении, которое говорило о том, что к вратам на тормозной тяге приближается группа кораблей. И полученной информации недостаточно, чтобы сделать выводы об их количестве и типе.
Когда Свободный Флот так ненадолго и так бесславно захватил власть, Марс потерял почти треть своих кораблей. Часть потерь составляли корабли, которые вошли в состав Свободного Флота в Солнечной системе, часть - корабли флота сепаратистов, ушедшего в Лаконию. В те десятилетия, что прошли с тех пор, Земля и Марс медленно восстанавливали свои флоты. Технологические прорывы, основанные на изучении артефактов чужих с помощью реверсивной инженерии - обшивка с плетёной структурой, самонастраивающиеся сопла, ОТО с компенсацией инерции - сейчас были уже стандартом. Даже если людям на кораблях с той стороны врат Лаконии и удалось накопать какие-то подробности о том, как устроены эти технологические процессы, им в любом случае ещё надо было построить верфи и производственные базы, прежде чем использовать эти сведения. И тридцать лет без ремонта - это большой срок.
Самый вероятный сценарий был такой: в личной банановой республике Дуарте что-то наконец пошло настолько не так, что им пришлось снова выйти на контакт, чтобы угрожать, умолять или торговаться насчёт чего-то, что ему - или кто там сейчас стоял у руля - было нужно, чтобы всё исправить.
В отчётах разведки уделялось внимание и предположениям о судьбе активного образца протомолекулы, который Свободный Флот выкрал со станции Тихо во время войны, и сердце Драммер пропустило пару ударов, когда она это увидела. Она вспомнила тот день. Битву в родных коридорах станции, которую она считала своей. Даже сейчас она помнила холодную ярость, которая поднялась в ней, когда вскрылось предательство в их рядах. Помнила она и то, каким лидером показал себя в этих обстоятельствах Фред Джонсон.
Она всё ещё скучала по Фреду. И сейчас, сидя в амортизаторе перед монитором, на котором терпеливо ждали её внимания отчёты разведки, она задумалась, а как он справился бы с этим всем. Не конкретно с Дуарте и Лаконией, а вообще со всем.
Её монитор звякнул и на нём появился оранжевый значок временно приоритетного сообщения. Пришёл новый доклад с Медины с обновлённым анализом сигнатур двигателей с той стороны врат Лаконии. Она выдохнула и открыла его. Определяющие факторы были всё ещё неясны, но двигатели либо не были зарегистрированы, либо были настолько переделаны, что соответствия в базах уже не находились. Она вела пальцем по тексту с пояснениями, чтобы не дать глазам потеряться в нём. В составе угнанного Дуарте флота был по крайней мере один линкор класса «доннаджер». Судя по размерам одного из приближающихся шлейфов, это вполне мог быть и он. Да, устаревший. Изношенный. Но не утративший мощи.
Она встала, потянулась. Спина болела от лопаток до затылка. Она тратит слишком много времени на чтение отчётов, которые надо бы отдавать Вону. Усваивать информацию и выдавать ее в виде критически важных деталей - это, в конце концов, одна из его обязанностей. Но было время, когда эта обязанность лежала на ней. А себе она доверяла больше, чем ему.
Она отыскала, в какой части корабля находится Сантос-Бака. Было поздно, но эта женщина так и не ушла в свою каюту. Система указывала на кафе для администрации. От мысли о еде живот подал голос, и в нём пламенем расцвёл голод, который Драммер не замечала до сей поры. Она отправила сообщение с просьбой подождать её там пару минут. Выключила монитор, запустила протокол безопасности и направилась прочь из комнаты.
Сантос-Бака рассмеялась, а стол Драммер издал тихий звон. Вызов от Вона. Высший приоритет. Она отмахнулась. Если он не собирался сообщить, что разваливается Народный Дом, то от минуты-другой вреда не будет. А если собирался, то разговор их не спасёт.
- Ты видела точно те же логистические отчёты, что и я, - сказала Драммер. - Ожидать, что Союз будет исполнять ещё и полицейские функции при этом всём…
Снова послышался звон, на этот раз громче. Драммер зарычала и стукнула по экрану, принимая вызов. На нём возник Вон и заговорил, прежде чем она смогла на него рявкнуть.
- Лакония передала сообщение, мэм.
Драммер посмотрела на него. - Что?
- Из врат Лаконии пришло сообщение с предупреждением, - сказал Вон, - и было заменено новым. Отчёт с Медины поступил, - он посмотрел в сторону, потом снова на неё, - четыре минуты назад.
- Это трансляция?
- Да, мэм, - сказал Вон. - Только аудио. Не зашифровано. Это пресс-релиз.
- Дай мне послушать - сказала она.
Зазвучавший в записи голос оказался низким и тёплым. Он напомнил ей колючее одеяло, которое было у неё когда-то, одновременно грубое и ласковое. Она подумала, что доверять ему не стоит.
- Граждане коалиции человечества, это адмирал Трехо из командования флота Лаконии. Мы начинаем проход через наши врата. Через сто двадцать часов мы пройдём через медленную зону к станции Медина с личным составом и средствами обеспечения, необходимыми для установления роли Лаконии в великом движении человечества в будущее. Мы надеемся и ожидаем, что эта встреча будет дружественной. Повтор сообщения.
- Что ж, - сказала Сантос-Бака, помолчала, а затем: - Такого я не ожидала.
- Вот что, - сказала Драммер, глядя в широко раскрытые глаза Сантос-Бака. - Эмили, собери мне всех.
Космический город Народный Дом вращался на устойчивой марсианской орбите недалеко от Земли и Солнца, но в чёртовой дали от лун Юпитера и Сатурна. На то, чтобы услышать мнение всех экспертов союза, ушло десять часов, и ещё пять потребовалось системе, чтобы просмотреть всё это и составить сводный отчёт. Каждый вопрос, каждое уточнение, каждый новый нюанс или условие займут примерно столько же времени. Драммер придётся потратить большую часть из этих ста двадцати часов до нового открытия Лаконии на ожидание ответов на вопросы. Сообщения летали между планетами, лунами, космическими городами и станциями со скоростью света в вакууме, и это всё равно было чертовски медленно.
Голос в сообщении совпадал с голосом Антона Трехо, лейтенанта МВКФ, который в составе отколовшейся части флота ушёл в Лаконию после бомбардировки Земли. Да, голос мог быть подделкой, но техническая служба склонялась к мнению, что он подлинный. Станция Медина сообщала о зарегистрированном во вратах Лаконии световом и радиационном излучении, которое говорило о том, что к вратам на тормозной тяге приближается группа кораблей. И полученной информации недостаточно, чтобы сделать выводы об их количестве и типе.
Когда Свободный Флот так ненадолго и так бесславно захватил власть, Марс потерял почти треть своих кораблей. Часть потерь составляли корабли, которые вошли в состав Свободного Флота в Солнечной системе, часть - корабли флота сепаратистов, ушедшего в Лаконию. В те десятилетия, что прошли с тех пор, Земля и Марс медленно восстанавливали свои флоты. Технологические прорывы, основанные на изучении артефактов чужих с помощью реверсивной инженерии - обшивка с плетёной структурой, самонастраивающиеся сопла, ОТО с компенсацией инерции - сейчас были уже стандартом. Даже если людям на кораблях с той стороны врат Лаконии и удалось накопать какие-то подробности о том, как устроены эти технологические процессы, им в любом случае ещё надо было построить верфи и производственные базы, прежде чем использовать эти сведения. И тридцать лет без ремонта - это большой срок.
Самый вероятный сценарий был такой: в личной банановой республике Дуарте что-то наконец пошло настолько не так, что им пришлось снова выйти на контакт, чтобы угрожать, умолять или торговаться насчёт чего-то, что ему - или кто там сейчас стоял у руля - было нужно, чтобы всё исправить.
В отчётах разведки уделялось внимание и предположениям о судьбе активного образца протомолекулы, который Свободный Флот выкрал со станции Тихо во время войны, и сердце Драммер пропустило пару ударов, когда она это увидела. Она вспомнила тот день. Битву в родных коридорах станции, которую она считала своей. Даже сейчас она помнила холодную ярость, которая поднялась в ней, когда вскрылось предательство в их рядах. Помнила она и то, каким лидером показал себя в этих обстоятельствах Фред Джонсон.
Она всё ещё скучала по Фреду. И сейчас, сидя в амортизаторе перед монитором, на котором терпеливо ждали её внимания отчёты разведки, она задумалась, а как он справился бы с этим всем. Не конкретно с Дуарте и Лаконией, а вообще со всем.
Её монитор звякнул и на нём появился оранжевый значок временно приоритетного сообщения. Пришёл новый доклад с Медины с обновлённым анализом сигнатур двигателей с той стороны врат Лаконии. Она выдохнула и открыла его. Определяющие факторы были всё ещё неясны, но двигатели либо не были зарегистрированы, либо были настолько переделаны, что соответствия в базах уже не находились. Она вела пальцем по тексту с пояснениями, чтобы не дать глазам потеряться в нём. В составе угнанного Дуарте флота был по крайней мере один линкор класса «доннаджер». Судя по размерам одного из приближающихся шлейфов, это вполне мог быть и он. Да, устаревший. Изношенный. Но не утративший мощи.
Она встала, потянулась. Спина болела от лопаток до затылка. Она тратит слишком много времени на чтение отчётов, которые надо бы отдавать Вону. Усваивать информацию и выдавать ее в виде критически важных деталей - это, в конце концов, одна из его обязанностей. Но было время, когда эта обязанность лежала на ней. А себе она доверяла больше, чем ему.
Она отыскала, в какой части корабля находится Сантос-Бака. Было поздно, но эта женщина так и не ушла в свою каюту. Система указывала на кафе для администрации. От мысли о еде живот подал голос, и в нём пламенем расцвёл голод, который Драммер не замечала до сей поры. Она отправила сообщение с просьбой подождать её там пару минут. Выключила монитор, запустила протокол безопасности и направилась прочь из комнаты.