- Встреча назначена на девять утра, и продлится пятнадцать минут, на сегодня больше ничего, но... - сказал Сингх. Он не стал продолжать: но я встречаюсь с Высоким Консулом Уинстоном Дуарте, так что не я контролирую, когда всё начнется и когда закончится.
- Ладно, - сказала Наталья и поцеловала его в щеку. - Я сегодня в лаборатории, по крайней мере, до шести, но твой отец согласился взять заботу о Монстре на себя, если ты не сможешь забрать её из садика.
- Хорошо, хорошо, - сказал Сингх. - Увидимся.
Темный военно-морской штабной автомобиль уже был у дома. Сингх притормозил у зеркала возле двери, чтобы провести последний осмотр, и вытер несколько случайных капель завтрака Монстра. Наталья, сидя за столом, пыталась поесть сама, и одновременно отправить немного еды в рот Монстру, а не на её рубашку.
Страх поднимался из живота, переполняя сердце. Ему пришлось сглотнуть полдюжины раз, прежде чем он был готов говорить. Он любил свою жену и ребенка больше, чем мог рассказать, и покидать их всегда было немного трудно. Сейчас всё было иначе. Поколения флотских переживали утра такого типа. Встречи с начальством, которые предвещают большие перемены. Разумеется, если они справились с этим, он тоже сможет.
Имперский взгляд, - сказал однажды профессор истории в военно-морской Академии, - это взгляд в будущее. Люди строят империи, потому что хотят вписать в историю свои имена. Строят массивные конструкции из камня и стали, чтобы их потомки помнили тех, кто создал мир, в котором они живут. На Земле сохранились здания тысячелетнего возраста, иногда единственные свидетельства империй, которые надеялись существовать вечно. Профессор назвал это "высокомерием". Строя конструкции, люди пытаются воплотить в физическом мире свои устремления. Потому что когда они умрут, их намерения похоронят вместе с ними. Останутся только здания.
В то время как марсианские намерения никогда не были явно империалистическими, высокомерия в них было немало. Они построили свои туннели и лабиринты, как временное жилое пространство в скалах Марса, а затем начали работу для многих последующих поколений, с целью сделать поверхность пригодной для жизни.
Но первое поколение марсиан умерло, а работа всё продолжалась. И следующее поколение, и третье и дальше. Ребенок следовал по стопам родителей, пока дети, не видевшие ничего в жизни, кроме туннелей, не решили, что они не так уж и плохи. И тогда они утратили великую мечту, поскольку она никогда не была ИХ мечтой. И однажды, создатели и их намерения исчезли совсем, остались только туннели.
Когда Сингх смотрел на столицу Лаконии, проносившуюся за окном автомобиля, он видел те же самые нагромождения "материалов и намерений". Гигантские здания из камня и стали, предназначенные для размещения правительства империи, которой ещё не существовало. Гораздо больше инфраструктуры, чем будет нужно Лаконии ещё несколько веков. Колонны и шпили напоминали о тысячелетиях Земной и Марсианской культуры, и трансформировали их в мечты о будущем человечества.
Если имперские мечты рухнут, они так и останутся просто большими зданиями, которыми никогда не пользовались.
Среди высокопоставленных офицеров армии Лаконии ни для кого не секрет, что лаборатории Высокого Консула совершили невероятный прорыв в модификации человека. Одним из их важнейших проектов стало значительное продление жизни самого Высокого консула. Капитан, под началом которого Сингх служил лейтенантом, получил официальный выговор за то, что напился и назвал Высокого Консула “нашим маленьким Богом-королем".
Но Сингх понимал, почему именно этот проект был так важен для высокого консула. Империи, как и здания, являются устремлениями, воплощенными в материи. Когда умирает творец, намерение теряется.
И поэтому творец не должен умереть.
Если слухи были правдивы, и ученые высокого консула на самом деле работали над тем, чтобы сделать его бессмертным, у них был шанс создать историю империи, о которой они только мечтали. Стабильность руководства, преемственность цели и единое долгосрочное видение. Что было хорошо, но не объясняло, почему его вызвали на личную встречу с Дуарте.
- Мы почти приехали, сэр - сказал водитель.
- Я готов, - соврал Сингх.
Государственное здание Лаконии было императорским дворцом во всем, кроме названия. Это была самая большая структура в столице. Это было и резиденцией их правительства, и личным жилищем высокого консула и его дочери. После прохождения строгой проверки безопасности, проводимой солдатами в современных Лаконских силовых доспехах, Сингха, наконец, впервые ввели внутрь.
Это было немного разочаровывающе.
Он и сам не знал, чего ожидал. Потолок, футов в пятьдесят высотой, поддерживаемый рядами массивных каменных колонн. Красный бархатный ковер, ведущий к возвышающемуся золотому трону. Министры и слуги, выстроившиеся в очередь, чтобы перекинуться словом с высоким консулом, и шепотом плетущие интриги. Вместо этого было обычное фойе и зона ожидания с рядом удобных стульев, легким доступом к туалетам и настенному монитору, отображающему правила безопасности в Государственном здании. Все казалось очень обыденным. Очень правительственным.
Из самой большой двери вышел улыбчивый коротышка в красном пиджаке и черных штанах, и едва заметно поклонился.
- Капитан Сантьяго Сингх, - сказал он без лишних вопросов.
Сингх встал, едва удержавшись, чтобы не отдать честь. Мужчина не носил военную форму или каких-либо знаков различия, но они были внутри дома их правителя. Что накладывало определенный вес за рамками протокола.
- Встреча назначена на девять утра, и продлится пятнадцать минут, на сегодня больше ничего, но... - сказал Сингх. Он не стал продолжать: но я встречаюсь с Высоким Консулом Уинстоном Дуарте, так что не я контролирую, когда всё начнется и когда закончится.
- Ладно, - сказала Наталья и поцеловала его в щеку. - Я сегодня в лаборатории, по крайней мере, до шести, но твой отец согласился взять заботу о Монстре на себя, если ты не сможешь забрать её из садика.
- Хорошо, хорошо, - сказал Сингх. - Увидимся.
Темный военно-морской штабной автомобиль уже был у дома. Сингх притормозил у зеркала возле двери, чтобы провести последний осмотр, и вытер несколько случайных капель завтрака Монстра. Наталья, сидя за столом, пыталась поесть сама, и одновременно отправить немного еды в рот Монстру, а не на её рубашку.
Страх поднимался из живота, переполняя сердце. Ему пришлось сглотнуть полдюжины раз, прежде чем он был готов говорить. Он любил свою жену и ребенка больше, чем мог рассказать, и покидать их всегда было немного трудно. Сейчас всё было иначе. Поколения флотских переживали утра такого типа. Встречи с начальством, которые предвещают большие перемены. Разумеется, если они справились с этим, он тоже сможет.
Имперский взгляд, - сказал однажды профессор истории в военно-морской Академии, - это взгляд в будущее. Люди строят империи, потому что хотят вписать в историю свои имена. Строят массивные конструкции из камня и стали, чтобы их потомки помнили тех, кто создал мир, в котором они живут. На Земле сохранились здания тысячелетнего возраста, иногда единственные свидетельства империй, которые надеялись существовать вечно. Профессор назвал это "высокомерием". Строя конструкции, люди пытаются воплотить в физическом мире свои устремления. Потому что когда они умрут, их намерения похоронят вместе с ними. Останутся только здания.
В то время как марсианские намерения никогда не были явно империалистическими, высокомерия в них было немало. Они построили свои туннели и лабиринты, как временное жилое пространство в скалах Марса, а затем начали работу для многих последующих поколений, с целью сделать поверхность пригодной для жизни.
Но первое поколение марсиан умерло, а работа всё продолжалась. И следующее поколение, и третье и дальше. Ребенок следовал по стопам родителей, пока дети, не видевшие ничего в жизни, кроме туннелей, не решили, что они не так уж и плохи. И тогда они утратили великую мечту, поскольку она никогда не была ИХ мечтой. И однажды, создатели и их намерения исчезли совсем, остались только туннели.
Когда Сингх смотрел на столицу Лаконии, проносившуюся за окном автомобиля, он видел те же самые нагромождения "материалов и намерений". Гигантские здания из камня и стали, предназначенные для размещения правительства империи, которой ещё не существовало. Гораздо больше инфраструктуры, чем будет нужно Лаконии ещё несколько веков. Колонны и шпили напоминали о тысячелетиях Земной и Марсианской культуры, и трансформировали их в мечты о будущем человечества.
Если имперские мечты рухнут, они так и останутся просто большими зданиями, которыми никогда не пользовались.
Среди высокопоставленных офицеров армии Лаконии ни для кого не секрет, что лаборатории Высокого Консула совершили невероятный прорыв в модификации человека. Одним из их важнейших проектов стало значительное продление жизни самого Высокого консула. Капитан, под началом которого Сингх служил лейтенантом, получил официальный выговор за то, что напился и назвал Высокого Консула “нашим маленьким Богом-королем".
Но Сингх понимал, почему именно этот проект был так важен для высокого консула. Империи, как и здания, являются устремлениями, воплощенными в материи. Когда умирает творец, намерение теряется.
И поэтому творец не должен умереть.
Если слухи были правдивы, и ученые высокого консула на самом деле работали над тем, чтобы сделать его бессмертным, у них был шанс создать историю империи, о которой они только мечтали. Стабильность руководства, преемственность цели и единое долгосрочное видение. Что было хорошо, но не объясняло, почему его вызвали на личную встречу с Дуарте.
- Мы почти приехали, сэр - сказал водитель.
- Я готов, - соврал Сингх.
Государственное здание Лаконии было императорским дворцом во всем, кроме названия. Это была самая большая структура в столице. Это было и резиденцией их правительства, и личным жилищем высокого консула и его дочери. После прохождения строгой проверки безопасности, проводимой солдатами в современных Лаконских силовых доспехах, Сингха, наконец, впервые ввели внутрь.
Это было немного разочаровывающе.
Он и сам не знал, чего ожидал. Потолок, футов в пятьдесят высотой, поддерживаемый рядами массивных каменных колонн. Красный бархатный ковер, ведущий к возвышающемуся золотому трону. Министры и слуги, выстроившиеся в очередь, чтобы перекинуться словом с высоким консулом, и шепотом плетущие интриги. Вместо этого было обычное фойе и зона ожидания с рядом удобных стульев, легким доступом к туалетам и настенному монитору, отображающему правила безопасности в Государственном здании. Все казалось очень обыденным. Очень правительственным.
Из самой большой двери вышел улыбчивый коротышка в красном пиджаке и черных штанах, и едва заметно поклонился.
- Капитан Сантьяго Сингх, - сказал он без лишних вопросов.
Сингх встал, едва удержавшись, чтобы не отдать честь. Мужчина не носил военную форму или каких-либо знаков различия, но они были внутри дома их правителя. Что накладывало определенный вес за рамками протокола.