— Но этот видел.
— Честно?
— Конечно.
Он затянулся, стараясь выглядеть при этом как можно круче. Уилли уселся, прижавшись ко мне своим жирным брюхом. Он хотел взять сигарету, но Эдди не собирался ее отдавать.
— Самые большие сиськи, какие я видел, — сказал он.
— Больше, чем у Джулии Лондон? Больше, чем у Джун Уилкидсон?
— Бля! Да больше, чем у Уилли! — сказал он, и они вместе с Тони и Донни загоготали. Хотя, на самом деле, Донни не стоило так смеяться, потому что у него была та же беда. Маленькие мешочки жира там, где должны быть мускулы. Кенни Робертсон, естественно, смеяться побоялся. Уилли сидел рядом со мной, так что и я промолчал.
— Уа-ха-ха-ха, — сказал Уилли. — Смешно пиздец, я даже посмеяться забыл.
— Круто ты завернул, — сказал Эдди. — Ты что, в третьем классе?
— Съешь меня, — сказал Уилли.
— Ага, только сначала придется иметь дело с твоей мамочкой, придурок.
— Эй, — сказал Кенни. — Расскажи про Джейн Мэнсфилд. Соски видно?
— Конечно видно. У нее просто охренеть какое тело, и соски маленькие и сочные, и сиськи огромные, и задница классная. Но ноги костлявые.
— Ну и поебать эти ноги, — сказал Донни.
— Вот и ебись с ногами, — . — А мне все остальное.
— Видел! — сказал Кенни. — Боже. И соски, и все. Обалдеть.
Эдди протянул ему сигарету. Он быстро затянулся и передал курево Донни.
— Ну, вот она же кинозвезда, — сказал Кенни. — Интересно, почему она это делает.
— Что делает? — поинтересовался Донни.
— Показывает сиськи для журнала.
Мы призадумались.
— Вообще, никакая она не звезда, — сказал Донни. — В смысле, вот Натали Вуд — звезда. А Джейн Мэнсфилд — только в некоторых фильмах.
— Но этот видел.
— Честно?
— Конечно.
Он затянулся, стараясь выглядеть при этом как можно круче. Уилли уселся, прижавшись ко мне своим жирным брюхом. Он хотел взять сигарету, но Эдди не собирался ее отдавать.
— Самые большие сиськи, какие я видел, — сказал он.
— Больше, чем у Джулии Лондон? Больше, чем у Джун Уилкидсон?
— Бля! Да больше, чем у Уилли! — сказал он, и они вместе с Тони и Донни загоготали. Хотя, на самом деле, Донни не стоило так смеяться, потому что у него была та же беда. Маленькие мешочки жира там, где должны быть мускулы. Кенни Робертсон, естественно, смеяться побоялся. Уилли сидел рядом со мной, так что и я промолчал.
— Уа-ха-ха-ха, — сказал Уилли. — Смешно пиздец, я даже посмеяться забыл.
— Круто ты завернул, — сказал Эдди. — Ты что, в третьем классе?
— Съешь меня, — сказал Уилли.
— Ага, только сначала придется иметь дело с твоей мамочкой, придурок.
— Эй, — сказал Кенни. — Расскажи про Джейн Мэнсфилд. Соски видно?
— Конечно видно. У нее просто охренеть какое тело, и соски маленькие и сочные, и сиськи огромные, и задница классная. Но ноги костлявые.
— Ну и поебать эти ноги, — сказал Донни.
— Вот и ебись с ногами, — . — А мне все остальное.
— Видел! — сказал Кенни. — Боже. И соски, и все. Обалдеть.
Эдди протянул ему сигарету. Он быстро затянулся и передал курево Донни.
— Ну, вот она же кинозвезда, — сказал Кенни. — Интересно, почему она это делает.
— Что делает? — поинтересовался Донни.
— Показывает сиськи для журнала.
Мы призадумались.
— Вообще, никакая она не звезда, — сказал Донни. — В смысле, вот Натали Вуд — звезда. А Джейн Мэнсфилд — только в некоторых фильмах.